Читать книгу "Заговор дилетантов - Елена Хорватова"

— Елизавета Эдуардовна, когда отношения между двумя странами становятся напряженными, военные разведки неизбежно начинают испытывать взаимный интерес. Я должна попросить вас о помощи. Вернее, не столько даже вас лично, сколько кого-нибудь из аккредитованных в Берлине русских дипломатов.

— Боже, Елена Сергеевна, что с вами случилось, если вы ищете защиты в посольстве?

— Лично со мной пока ничего не случилось. Но я оказалась косвенно причастна к истории со шпионажем…

Понимая, что мои слова звучат совершенно дико, я взглянула в лицо госпожи Фан-дер-Флит. На нем застыла растерянность. Я продолжила:

— Видите ли, одна из моих многочисленных протеже, девица прогрессивных взглядов, служила в Москве на немецкой фирме. Мне сложно рассказать вам в двух словах всю предысторию дела, но ее шефа убили, чтобы похитить у него патенты важных изобретений, имеющих военное значение, да и сама она чудом избежала смерти. Патентные документы попали в руки человека, являющегося агентом германской разведки. Он пытался вывезти документы из России, но я сделала все от меня зависящее, чтобы не допустить разграбления нашей страны.

Я на секунду задумалась, нужно ли упомянуть имя Легонтова или целесообразнее пока сохранить его в тайне. Воспользовавшись заминкой, Елизавета Эдуардовна облегченно вздохнула.

— Елена Сергеевна, дорогая, вы меня так напугали! Я уж, признаться, Бог знает что подумала. А это одна из обычных историй в вашем вкусе!

Увы, многие из моих знакомых уверены, что я — особа излишне экстравагантная, отличаюсь нестандартным поведением и на мои выходки не следует обращать никакого внимания (а недоброжелатели так просто откровенно заявляют, что я бываю иногда не в себе!), и все это из-за того, что я порой пренебрегаю условностями, а если нужно защитить интересы какой-нибудь невинной жертвы из числа близких мне людей, вообще забываю о кодексе обычной добродетели. Но уж от мадам Фан-дер-Флит я этого не ждала!

— Не уверена, что эта история в моем вкусе, к тому же в ней уже есть одна жертва, и на кон поставлены интересы России. Все слишком серьезно, Елизавета Эдуардовна, чтобы я позволила себе устроить около украденных в Москве патентов игру в казаки-разбойники.

Госпоже Фан-дер-Флит стало немного стыдно.

— А где же сейчас эти патенты? — миролюбиво спросила она.

— Они в руках моего помощника.

Мне все же пришлось упомянуть о существовании господина Легонтова, к тому же отщипнув при этом часть лавров от его победного венца — помощником в этом деле можно было назвать скорее меня.

— Мы с ним сильно рискуем. Документы необходимо срочно переправить в Россию. А если я сама повезу их через границу в своей шляпной коробке, все наши труды будут обречены на провал.

— Но, Елена Сергеевна, вы сами понимаете, отправить дипломатической почтой нечто, принадлежащее частным лицам…

— Нечто, принадлежащее нашей родине и имеющее государственный интерес — я бы сказала так. У меня к вам одна просьба — пожалуйста, представьте меня надежному человеку из состава посольства, может быть, нашему военному атташе или еще кому-нибудь, кто имеет дело с военными секретами. И желательно, чтобы наша с ним встреча осталась в тайне от всех. Так будет лучше.

Госпожа Фан-дер-Флит извинилась и, не дав мне ответа, отправилась распорядиться по поводу чая. Видимо, ей хотелось обдумать мою просьбу наедине.

— Вы можете пока посмотреть наши русские газеты, — гостеприимно повела она рукой в сторону маленького столика, заваленного газетами и журналами, прежде чем выйти из комнаты. — Мы получаем свежие газеты из Петербурга и Москвы, правда, с небольшим опозданием в два-три дня.

Я с интересом открыла позавчерашние «Московские ведомости». Попавшийся на глаза раздел криминальной хроники заставил меня вздрогнуть. Большая заметка рассказывала подробности об убийстве присяжного поверенного Штюрмера, труп которого был найден накануне в пригородном парке.

«Вызывает недоумение тот факт, что секретарь покойного, госпожа Эрсберг, все время со дня исчезновения адвоката Штюрмера пыталась внушить окружающим, что ее хозяин находится в отъезде и пребывает в собственном имении в провинции, — ехидно писал криминальный хроникер, гордый своей осведомленностью. — Невольно закрадывается мысль, что мадемуазель Эрсберг не случайно вводила общество в заблуждение. Полиция подвергла молодую особу аресту с целью выявления ее причастности к убийству…»

Итак, Штюрмера тоже убили. Вероятно, чтобы навсегда закрыть ему рот. Кто же поверит, что продажный адвокат будет молчать в случае, если кто-нибудь заплатит ему еще больше. Странно, что в заметке ни слова не прозвучало о связи двух убийств — Штюрмера и Крюднера. Мне лично эта связь кажется очевидной. И еще одно важное обстоятельство стоит отметить — Густав Штайнер сейчас в Германии, стало быть, он — не единственный претендент на роль убийцы в этой компании. Во всяком случае, по последнему убийству у него алиби. И в то, что Лизхен Эрсберг с ее пристрастием к складочкам, двойным буфам и серебряным галунам имеет отношение к убийству, я нисколько не верю.

Хотя, пожалуй, не возьму на себя смелость утверждать, что эта парочка совершенно ни при чем. Я ведь не знаю никаких деталей. Сколько времени труп Штюрмера пролежал в парке, прежде чем его обнаружили? А не может ли так статься, что германский агент Штайнер еще до отъезда из Москвы убрал ненужного свидетеля, труп которого не сразу попался на глаза парковому сторожу? И Лизхен, коль скоро она была правой рукой жуликоватого адвоката, вполне могла быть замешана в эту историю…

Эх, поскорее бы пристроить в надежные руки проклятые патенты, из-за которых столько бед, вернуться в Москву и найти в этом запутанном деле с убийствами хоть какие-то концы!

От размышлений меня отвлекла госпожа Фан-дерФлит, вернувшаяся в гостиную в сопровождении горничной, нагруженной подносом с чайной посудой. Хозяйка продолжала мило о чем-то щебетать, но взглянув в мое лицо, осеклась на полуслове.

— Что с вами, Елена Сергеевна? — удивленно спросила она.

— Ничего страшного. Я просто просмотрела московские газеты. Дело, о котором я вам говорила, осложнилось еще одним убийством.

Елизавета Эдуардовна присела в кресло, молча взяла свою чашку с чаем и сделала несколько глотков, дожидаясь, когда горничная выйдет из комнаты.

Как только за прислугой закрылась дверь, она обреченно сказала:

— Придется вам помочь, дорогая. Как я понимаю, ваше дело принимает ужасающий оборот и одной вам со всеми проблемами не сладить. Пока не буду ничего обещать наверняка, мне нужно прежде посоветоваться с мужем и его сослуживцами. Но я постараюсь сделать для вас все, что смогу.

Мне тут же захотелось поправить госпожу Фандер-Флит — сделать не для вас, то есть не для меня, а сделать для нас, для всех нас, для России. Я не сильна в технике и не могу самостоятельно разобраться, что за бумаги попали нам в руки, но раз за эти патенты убивают людей, значит, они имеют огромную ценность… И все же я сочла за благо сдержаться и промолчать, чтобы не спугнуть хозяйку в ее благородных порывах.