Читать книгу "Белые тела - Джейн Робинс"

Как только полицейские уехали, к дому стали прибывать репортеры. Я вышла за хлебом и молоком, а когда вернулась, обнаружила трех потрепанных журналистов, подпирающих стену у входа, и услышала обрывок их разговора.

– Ее карьера, в общем-то, разрушена, да?..

– Начальство заинтересовалось только потому, что сейчас она выглядит отстойно…

– Да… И звезды падают…

Я нажала кнопку звонка, бросив им: «Имейте совесть! Оставьте ее в покое», – что сразу заставило их схватиться за фотоаппараты и начать меня фотографировать. Мне хотелось наорать на них, но Тильда уже открыла дверь, и я улизнула оттуда, не успев все испортить.

Ее не было в гостиной и на кухне, поэтому я зашла в спальню и обнаружила ее лежащей на кровати лицом вниз под целой грудой одежды Феликса, все вперемешку: белые, розовые, голубые рубашки, темные костюмы, кашемировые свитера. Я оставила пакет с едой и забралась к ней под эту кучу, чтобы быть рядом, она повернулась ко мне: кожа пошла красными пятнами, глаза тоже покраснели.

– Пытаюсь почувствовать его запах, но не выходит! Все пахнет долбаным стиральным порошком… Я этого не вынесу.

Я тоже не чувствую запаха Феликса, только ее запах, и когда она перевернулась на другую сторону, я уткнулась лицом ей в спину, мы дышали синхронно. Мне хотелось спать, и я боролась с собой, чтобы не отключиться.

– Ох… Мне так жаль… Так жаль, что все это случилось.

В этот момент я искренне и глубоко сожалею о том, что шпионила за Тильдой, что была таким параноиком насчет Феликса, так увлеклась этим сайтом про насилие. Ощущение, что это я всему виной, что Феликс умер из-за меня.

Но вот Тильда встала с постели, направляясь в ванную, и я увидела свежие синяки на левом плече, скопление желто-фиолетовых пятен, перетекающих друг в друга. Меня резко накрыло воспоминаниями о Феликсе. И несмотря на сочувствие сестре, обезумевшей от горя, я почувствовала и значительное облегчение.

– Калли… Ты поедешь со мной в больницу, чтобы увидеть Феликса?

– Конечно…

Она вышла из ванной и села на край кровати, подняв с нее белую рубашку и прижав к лицу. Затем сняла футболку и надела рубашку Феликса, трясущимися руками сражаясь с пуговицами.

– Я хочу поехать завтра, – сказала она. – Уже позвонила сержанту Нокс, пока тебя не было, она сказала, что ехать нужно в Ридинг. Его тело там, она договорится, чтобы мы смогли попасть туда в одиннадцать.

– Я могу побыть тут сегодня, – предлагаю я, – чтобы тебе не оставаться одной.

Стоя у туалетного столика и глядя на свое отражение, Тильда сказала:

– Это очень мило с твоей стороны. Мне нужно поговорить с журналистами внизу… Я собиралась привести себя в порядок, но не уверена, что справлюсь. Пусть видят, в каком я состоянии. В конце концов, это правда.

Я проводила ее до входной двери. Она открыла дверь, и фотографы моментально отлипли от стены и начали снимать. Тильда стояла молча, а потом сказала:

– Как вы знаете, сегодня умер мой муж, Феликс Норберг. С нашей свадьбы прошло всего несколько недель, и я не уверена, что когда-нибудь смогу оправиться от этой трагедии. Прошу вас уважать мое право на неприкосновенность частной жизни.

Она вернулась в квартиру, закрыла дверь, а сделав это, сползла вниз по стене на деревянный пол и превратилась в комочек чистого горя.

– Позволь мне помочь тебе, – сказала я, внезапно почувствовав себя счастливее, чем когда-либо за прошедшие месяцы. Так здорово быть полезной для сестры, когда она в беде, это так обнадеживает. Я помогла ей подняться по лестнице, почти не обращая внимания на чувство вины.

31

Я думала, что Феликса поместят в охлаждающий ящик, в один из тех шкафов, куда кладут недавно умерших. Но нет. Его привезли на каталке в маленькую белую комнату подвала, накрытым плотной тканью. Полицейская Мелоди Сайкс представилась и спросила Тильду, готова ли она, а затем подняла ткань так, чтобы было видно лицо. Глаза закрыты, нам теперь уже никогда не увидеть их серый цвет или отстраненный взгляд. Сухие губы потемнели, раскрыты, как будто он собирался что-то сказать перед смертью. Эти слова теперь застыли в вечности. Я не почувствовала ничего иного, кроме отвращения, когда посмотрела на него: мерзкая пожелтевшая восковая маска. Тильда практически в истерике. Она прижалась лицом к его груди, гладила по волосам, целовала в лоб, затем повернулась ко мне, уткнулась лицом в мое плечо со словами:

– Я этого не вынесу… Не вынесу.

Позже на стоянке Мелоди Сайкс сообщает нам, что она из полиции Ридинга, пояснив, что дальнейшего расследования, скорее всего, не будет. Проведут вскрытие, а после мы сможем провести похороны. У нее густой, сильный голос, а также акцент, который наводит на мысль, что она родом из мест севернее Ньюкасла. Когда она уехала на своем красном Пежо, я сказала Тильде:

– Если бы она была деревом, то это был бы дуб.

Но Тильда меня не особенно слушает.

– Хочу увидеть то место, где он умер.

Она умылась, привела себя в порядок, и ее слова кажутся разумным решением. Мы вызвали такси и отправились в отель «Эшли Хаус».

В такси я взяла ее за руку. Она сказала:

– Когда люди видят мертвое тело, они часто говорят: «О, это не он», – им очевидно, что душа покинула тело. Но у меня не так. Для меня это был Феликс, такой, каким он теперь стал… Одиноким навечно.

Автомобиль вез нас по дороге, окруженной деревьями, затем повернул на прямую полосу гравия, ведущую к отелю. Она пересекала длинные лужайки, заканчиваясь у белого здания с фасадом в грегорианском стиле. Холл, где находится стойка администратора, просторный, с удобными кожаными креслами с одной стороны и стойкой с другой, а прямо посреди располагалась широкая лестница, ведущая к номерам. «Последние шаги Феликс делал по этой лестнице», – подумала я. За стойкой молодая женщина работала за компьютером. Она подняла взгляд и спросила, может ли чем-то помочь. На ее бейдже стояло имя «Агнес», а акцент напоминал восточноевропейский, возможно польский.

– Меня зовут Калли Фэрроу, а это моя сестра, Тильда. Ее муж останавливался здесь во время конференции «Лондон – Нью-Йорк». И умер здесь же. Вчера.

– О, мне так жаль. Да, это было ужасно. Я была здесь и видела, как он уходил на пробежку. Он выглядел тогда отлично! Я вам так сочувствую.

Тильда отвернулась, как будто ей больно слышать эти слова.

– Мы хотели бы узнать, можно ли нам здесь осмотреться, – сказала я. – Возможно, увидеть комнату, в которой он умер. Это могло бы помочь…

– Конечно. Я позову менеджера.

Менеджер прибыл через минуту, представился именем Отто и рассказал, что он один из тех, кто обнаружил Феликса первым. Тильда сжала мою руку, спрашивая:

– Где именно он был? Он лежал на полу, и никто не знал, что он там, никто не пришел? Я это так представляю.