Читать книгу "Элеонора. Кровные узы - Злата Линник"

И девушка направляется к парадной. Щенок бежит за ней, смешно переваливаясь на толстых коротеньких лапах. Хорошо, что сегодня пасмурная погода и тень, не соответствующая размеру, стала совсем незаметна. Молодой человек идет в сторону овощного магазина. Вышедший из-под контроля фантом — это, конечно, проблема, но обязанности по дому тоже никто не отменял.

Не так уж и давно, между прочим

— Юлечка, ну, что ты все сидишь под этим зонтиком, вылезай на солнышко, позагорай!

— Не хочу, много загорать вредно, А когда мы пойдем купаться ночью по лунной дорожке? Лунный загар получается самый красивый.

— Кто тебе такое сказал. Тетя Элеонора? Доча, она просто пошутила. Смотри, мы с папой загораем и становимся от этого только здоровее. Никто не поверит, что ты приехала с юга — такая бледная. Ну же, не бойся!

Девочка сначала упрямо мотает головой, продолжая кутаться в полотенце, а затем, сбросив его, бежит прямо к воде и погружается в нее до самого подбородка. Родители тихонько переговариваются:

— Дорогая, успокойся, с возрастом это пройдет. Просто детям свойственно тянуться ко всему яркому и необычному.

— Валерий, мне надоело постоянно слушать: тетя Элеонора так делает, тетя Элеонора так сказала. А недавно я застала Юлю перед зеркалом с трубочкой от коктейля во рту! Она еще, чего доброго, начнет курить по-настоящему, как обожаемая тетя Элеонора.

— Дорогая, не преувеличивай. Юле всего одиннадцать лет.

— Ее необходимо отвлечь от постоянной игры в тетю Элеонору. Надо предложить ей что-то более интересное. К тому же мы вырвались к морю на неделю не только для того, чтобы целыми днями валяться на пляже и объедаться мороженым.

Валерий бросает смущенный взгляд на свое недоеденное эскимо и, быстренько проглотив оставшееся мороженое, зарывает палочку в песок.

— Понял, сегодня же закажу нам билеты на экскурсию. Для начала в дендрарий, обезьяний питомник и на Голубое озеро. Пойдет?

— Вполне, дорогой, как ты хорошо все придумал. Мне и самой давно хотелось побывать на Голубом озере и посмотреть на карликовых зеленых мартышек. Я читала, что здесь вывели какую-то особую их разновидность. А теперь пойдем купаться. Нельзя так долго оставлять ребенка одного. Мы ведь для того и приехали, чтобы побыть тут вместе, своей семьей. Юлечка, мы идем к тебе! Ты не соскучилась? Ой: медузы, сколько их здесь! Юля, немедленно брось эту гадость.

— Мама, это не гадость, это медуза-принцесса, ее зовут Лаура, она танцует...

— Хватит забивать себе голову всякой ерундой, ты ведь уже большая. Да прекрати же, на нее смотреть и то противно, не то, что гладить. Вот так, а теперь сполосни руки как следует. А почему такой кислый вид? Не хочешь съехать с горки? А давайте съедем все вместе! Кто хочет прокатиться на водных лыжах? Совсем никто? Это просто никуда не годится, мы же веселиться сюда приехали, а не кукситься друг на друга.

Внезапно появляется папа, которому в самом начале разговора удалось куда-то незаметно ускользнуть. Пока мама с Юлей спорили о личных качествах медузы Лауры, он успел договориться насчет частной экскурсии на катере одного из спасателей, дежурство которого только что закончилось. Прямо сейчас они поплывут вдоль всего побережья, зайдут в бухту, где можно будет увидеть белые камни и реликтовые сосны с длинными иголками. А если погода к вечеру не испортится, они увидят особенную скалу. Она похожа на гигантскую ящерицу, которая наклонила голову к самой воде. Если встать таким образом, чтобы солнце оказалось прямо над ее головой, как будто лежит у нее на макушке, то можно загадать желание, и оно непременно сбудется. Когда приедем домой, нужно будет обязательно рассказать обо всем тете Элеоноре.

Прошлое, которое только недавно перестало быть настоящим

На морковном поле одного из пригородных совхозов не было ни одного человека. Оно и неудивительно: до массовой уборки урожая еще далеко, студенты из стройотряда, или, как это теперь называется, летнего трудового лагеря, уже уехали. Пару дней назад они высадили десант, пропололи длинные, до самого горизонта, грядки, повыдергали самые крупные морковины, сложили их в ящики, после чего забрались в старенький автобус и уехали, хором исполняя что-то из репертуара популярной поп-группы. Ящики с морковкой собрали и увезли, теперь на поле оставалась в беспорядке разбросанная пустая тара и аккуратные кучи морковной ботвы. Бродяг и прочих несознательных граждан, которые не прочь поживиться чужим добром, отпугивали свободно разгуливающие здесь сторожевые собаки — три кавказских овчарки и один двортерьер, ничуть не уступающий им в злобности и в прочих необходимых для охранника качествах.

Все было как всегда, пока не произошло нечто из ряда вон выходящее. Привядшая зелень в одной из куч зашевелилась, и оттуда выбрался мужчина на вид лет около тридцати с чем-то. Из всей одежды на нем были только джинсы, неприлично спущенные ниже коленей, и «семейные» трусы в полосочку. Мужчина вылез на свет, оглянулся вокруг с совершенно обалдевшим видом, сделал несколько шагов, после чего, удивленно посмотрев вниз, привел одежду в порядок. Одна из сторожевых собак, появившаяся непонятно откуда, бросилась было к человеку, который оказался на ее территории, но, едва понюхав его, бросилась прочь, жалобно повизгивая.

Мужчина не обратил на нее ни малейшего внимания. Машинально взглянув на часы, он не сдержал изумленный возглас. Неделя — когда она успела пройти?! Неужели он пропадал целую неделю?! Оставалась только слабая надежда, что часы, оказавшись вместе со своим хозяином в аномальном пространстве, начали показывать не ту дату. Только бы это было так! Хотя и в этом случае скандала будет не избежать, все равно он исчез из дому накануне вечером. Придется найти правдоподобное объяснение, где его носила нелегкая всю ночь. Самое лучшее было бы позвонить кому-то из приятелей и выяснить для начала, какое сегодня число, но сотовый телефон остался дома, он его выложил на тумбочку еще перед той самой прогулкой, которая так неожиданно началась с прыжка через окно. Ничего не поделаешь, нужно топать домой и мужественно принять все, что приготовила судьба. Ведь не харакири же, в конце концов, велят сделать, а к скандалам и летающим предметам домашнего обихода за годы семейной жизни более-менее притерпелся. А Она — да разве можно на нее обижаться? Может, в их измерении вообще юмор такой, зато все остальное прошло просто замечательно. Жаль только, что вспоминается все как-то смутно, в общих чертах. Самое главное — книга; надежно спрятанная на полке за фантастическими романами, которые никто из домашних даже в руки брать не станет. Пока книга на месте, все жизненные неурядицы воспринимаются как что-то постороннее, вроде драки, которую наблюдаешь из окна верхнего этажа, или горчичника, положенного на несколько слоев бумаги... Кстати, где это я нахожусь? Не так уж и далеко от города. А, вон на горизонте многоэтажки — та самая Придорожная аллея. Ладно, как сказал один из мудрецов древности, все устаканится. И мужчина бодро зашагал к бело-зеленому блочному гиганту, с некоторых пор являющемуся его законным местом жительства.