Читать книгу "Платье цвета полуночи - Терри Пратчетт"

Роланд поглядел стражнику вслед, а затем обернулся.

— Я знаю, где я и кто я, госпожа Болен. Я заступил на место моего отца, а отец мой мёртв. Я управляю имением вот уже много лет, но всё, что я делал прежде, я делал от его имени. Почему он умер, госпожа Болен? Он был не так уж и стар. Я думал, ты умеешь творить магию!

Тиффани оглянулась на Амбер: девушка с интересом прислушивалась.

— Может, об этом мы поговорим чуть позже? — отозвалась она. — Ты приказал своим людям привести к тебе эту девочку: вот она, живая и невредимая, и душою, и телом. Я не отдавала её никаким эльфам, как ты выразился: она гостила у Нак-мак-Фиглей, которые не раз приходили тебе на помощь. А вернулась она туда по собственной воле. — Тиффани внимательно вгляделась в лицо Роланда. — Ты их совсем не помнишь, да?

Конечно, он не помнил, но подсознательно чувствовал: есть что-то такое, о чём ему помнить явно полагается. Он побывал в плену у Королевы эльфов, сказала себе Тиффани. Забвение — благословенный дар, но как знать, что за ужасы воскресли в его сознании, когда чета Пенни пожаловалась ему, что я отдала их девочку Фиглям? Эльфам. Я ведь даже представить себе не могу, что он в этот миг испытал.

Голос Тиффани чуть смягчился.

— Ты помнишь эльфов, но очень смутно, так? Ничего страшного тебе на ум не приходит, я надеюсь, но всё как в тумане, словно ты прочёл что-то такое в книге или ещё в детстве сказку услышал. Я права?

Роланд сердито зыркнул на собеседницу, но проговорка, так и не сорвавшаяся с его губ, подтвердила правоту Тиффани.

— Это часть утешаний: ее ещё называют «последним даром», — объяснила девушка. — К последнему дару прибегают, когда для всеобщей пользы человеку лучше бы забыть пережитые ужасы — или то, что слишком прекрасно и дивно. Я говорю тебе это, милорд, потому что Роланд всё ещё где-то там, внутри тебя. К завтрашнему дню ты позабудешь и эти мои слова. Не знаю, как это работает, но срабатывает почти для всех.

— Ты отняла ребёнка у родителей! Они пришли ко мне спозаранку, не успел я вернуться в замок. Этим утром ко мне кто только не приходил! Ты убила моего отца? Ты украла у него деньги? Ты пыталась задушить старого Пенни? Ты отхлестала его крапивой? Ты наводнила его хижину демонами? Поверить не могу, что только что задал тебе такой вопрос, но госпожа Пенни отчего-то в это верит! Лично я не знаю, что и думать, тем более что какая-то фейка, похоже, устраивает путаницу у меня в мыслях! Ты меня понимаешь?

Пока Тиффани подбирала слова для мало-мальски внятного ответа, Роланд рухнул в старинное кресло перед рабочим столом и вздохнул.

— Мне рассказали, будто ты, нагнувшись над моим отцом, грозила ему кочергой и требовала денег, — удручённо признался Роланд.

— Это неправда!

— А будь это правдой, разве ты мне призналась бы?

— Нет! Потому что никакого «будь» не было и быть не могло! Я бы в жизни такого не сделала! Ну да, я, наверное, и впрямь наклонилась над ним…

— Ага!

— Не смей мне «агакать», Роланд, не смей! Послушай, я понимаю, что тебе наболтали невесть что, но это всё ложь.

— Но ты признаёшь, что склонялась над моим отцом, так?

— Он просто попросил показать ему, почему у меня всегда чистые руки! — Тиффани тут же пожалела о сказанном. Да, это правда, но какое это имеет значение? Звучит-то подозрительно! — Послушай, я понимаю, что…

— И кошеля с деньгами ты не крала?

— Нет!

— И про кошель с деньгами ты ничего не знаешь?

— Знаю: твой отец попросил меня взять один из кошелей из металлического сундука. Он хотел…

— Где сейчас эти деньги? — перебил её Роланд. Голос его звучал тускло и невыразительно.

— Понятия не имею, — отозвалась Тиффани. И, не давая Роланду снова открыть рот, закричала: — Нет! Ты меня выслушаешь, ясно? Сиди и слушай! Я ухаживала за твоим отцом почти два года. Я привязалась к старику, я бы ни за что не стала вредить ни ему, ни тебе. Он умер, когда пришёл его срок. Когда приходит срок, с этим никто и ничего поделать не в силах.

— Тогда зачем нужна магия?

Тиффани покачала головой.

— То, что ты называешь магией, облегчило его боль, и даже думать не смей, будто такие вещи даром даются! Я на умирающих нагляделась и даю тебе слово, твой отец умер легко, вспоминая о счастливых днях.

По лицу Роланда струились слёзы. А ещё он злился на себя, злился по-глупому, что его застали в минуту слабости, как будто слёзы не пристали мужчине и уж тем более барону.

— А ты можешь забрать моё горе? — пробормотал он.

— Прости, — тихо отозвалась Тиффани. — Меня все спрашивают. Но я не стала бы этого делать, даже если бы знала как. Горе принадлежит тебе. Уменьшить его могут лишь слёзы да время; для этого они и нужны.

Тиффани выпрямилась и взяла Амбер за руку: девушка не сводила с барона внимательных глаз.

— Я отведу Амбер к нам домой, — заявила Тиффани. — А тебе, по-моему, нужно хорошенько выспаться.

Ответа не последовало. Роланд словно окаменел в кресле и, как загипнотизированный, глядел в свои бумаги. «Треклятая сиделка, — подумала Тиффани. — Вот так я и знала, что от неё жди неприятностей. Отрава проникает туда, где ей рады, а в случае госпожи Лоск отраву приветствуют ликующие толпы, и, пожалуй, без духового оркестра тоже не обошлось. О да, сиделка охотно впустила бы Лукавца. Она — ровно тот человек, который его впустит и даст ему власть — власть ревнивую, горделивую, завистливую. Но я же знаю, что ничего дурного не сделала, — напомнила себе Тиффани. — Или сделала? Я вижу свою жизнь только изнутри, а изнутри, наверное, все всегда и всё делают правильно. Ох, пропади оно пропадом! Все несут свои беды к ведьме! Но ведь нельзя поставить Лукавцу в вину всё, что люди наболтали! Как же хочется поговорить хоть с кем-нибудь — ну, помимо Джинни, — кто не обращает внимания на остроконечную шляпу! Так, ну и что же теперь делать? Да, что тебе теперь делать, госпожа Болен? Что ты посоветуешь, госпожа Болен, ты ведь мастер решать за других? Ну что ж, я бы посоветовала тебе тоже как следует выспаться. Прошлой ночью ты толком и не заснула — госпожа Пруст храпит так, что мало не покажется, — а с тех пор ещё столько всего произошло. Кроме того, не помню, когда ты в последний раз досыта ела, — а ещё не премину отметить, что ты разговариваешь сама с собой!»

Роланд, ссутулившись в кресле, глядел в никуда.

— Я говорю, я пока забираю Амбер к нам домой.

Роланд пожал плечами.

— Я ведь тебе вряд ли смогу помешать, так? — саркастически отозвался он. — Ты же ведьма.

Мать Тиффани безропотно постелила для Амбер постель, а Тиффани рухнула на свою кровать в противоположном конце просторной спальни и тут же заснула.

Проснулась она в огне. Пламя заполоняло всю комнату, оно переливалось оранжево-алым, но пылало ровно, точно кухонная плита. Ни дыма, ни копоти; и хотя в комнате было тепло, на самом-то деле ничего не горело. Казалось, будто огонь просто-напросто заглянул с дружеским визитом, а не по делу. Багряные языки тихо шуршали.