Читать книгу "Фоторобот в золоченой раме - Сергей Зверев"

Платов усмехнулся. Судя по всему, в рапорте он попал в больную точку.

— Там всё проплачено! Кононенко купил суд! Всё продано и куплено!!! Всё продано!

Адвокат, излив душу своему визави, устремился обратно в зал. В зале начался шум.

Через несколько минут в зале всё задвигалось, зашумело, застучали переставляемые стулья, что означало — заседание завершено. Дверь распахнулась. Оттуда стали выходить люди.

Платов мимолётом заглянул в зал и увидел бледную как смерть Левицкую на скамье подсудимых. Глаза её были бешеные. Рядом с ней сидел потерянный Левицкий.

К Платову подошёл Носов и устало объявил:

— Арестовали. Теперь я выношу постановление и ограничиваю время ознакомления с материалами. И через три недели — дело в суд.

* * *

Праздновать направление дела в суд следственно-оперативная группа отправилась в пивной ресторан «Тинькофф», что рядом с метро «Смоленская». Взяли безлимитные порции. И на радостях накушались так, что на следующий день Платов не мог понять, жив он или нет. Благо что его ждали два выходных.

В субботу Платов очухался. Его окрылило чувство освобождения от тяжелейшей ноши. И пьянка в «Тинькоффе» служила для них всех ленточкой, отметившей финиш. Дальше дело числится за судом, работа следствия и оперативников заканчивается. Теперь у судей пускай голова болит…

Но вскоре он понял, что ошибался. В воскресенье ему забил стрелку Шведов, объявив, что Цеховик хочет сообщить им что-то сенсационное.

Когда Платов приехал в «Кофейню на Ленинградском», Шведов с Кононенко уже отведывали там кофе.

— Чего опять стряслось? — спросил Платов, пожимая им руку.

— Всё то же. Коррупция во дворце правосудия, — сказал Шведов.

— Дело закончено, в суд направляется.

— Лежит в прокуратуре с обвинительным заключением, — пояснил Кононенко. — По моим сведениям, цена вопроса — миллион долларов за направление на доследование и изменение меры пресечения. Ирина выйдет. И посмотрит. Если не удастся довести дело до прекращения, она просто исчезнет. Вслед за Носорогом.

— А Рубен будет за неё сидеть?

— За всю компанию будет отдуваться, — кивнул Шведов. — И за Носорога. И за жену.

— Мне этого дурака до боли жалко, — сказал Кононенко. — Втянула его эта ведьма.

— А какие основания для доследа? — возмутился Платов. — Дело вылизано. Всё доказано. По квалификация сто раз с лучшими юристами всё обговорено. Даже за лимон прокурорские не будут так подставляться. Вылетят с работы и умрут с голоду, потому что жрать привыкли много и сладко.

— Поверьте, — произнёс увещевающе Кононенко. — Эти люди что-нибудь придумают. — И мы должны помешать.

— Выходы у вас на самый верх остались? — спросил Шведов.

— Придётся пользоваться старыми связями, — вздохнул потерпевший. — Хотя меня это сильно напрягает. Это очень уважаемые люди. И мне обращаться к ним лишний раз — нож острый. Однако если я сейчас не добью проблему, люди не поймут. У меня будет клеймо человека, который не в состоянии решить вопрос…

Информация к среде начала находить своё подтверждение. Носов сообщил, что вокруг дела начались какие-то непонятные движения. Заместитель прокурора Москвы звонил начальнику ГСУ и говорил, что есть сомнения в правомерности квалификации преступлений. Начальник ГСУ вежливо послал его на три буквы, объяснив, что дело на контроле в МВД и в Генпрокуратуре и там не видят никаких спорных моментов в квалификации.

Два дня прошли спокойно. Прокурорские заявили следователю, что всё нормально, обвинительное заключение будет утверждено, дело направлено в суд. И вот в пятницу Носов назначил срочный сбор.

Оперативники и следователь собрались в кафешке напротив здания ГСУ.

— Похоже, мы приплыли, — убитым голосом сообщил следователь, нервно поглаживая папку, которая лежала перед ним.

— Что там ещё? — с нехорошим предчувствием спросил Шведов.

— Начальнику ГСУ позвонил прокурор Москвы и объявил, что дело под любым предлогом надо прекратить. Сам бы он не решился на такое, — пояснил Носов. — Змей осторожный и опытный. Сказал, прямое указание генерального прокурора.

Платов почувствовал, что пол зашатался, как при землетрясении. И понял, откуда взялось выражение «почва уходит из-под ног».

— Не дрейфь. Не впервой. Прорвёмся. Поставим всех на место, — с наигранной бодростью произнёс Шведов, видя, что следователь на грани срыва.

— Кого на место? — саркастически усмехнулся Носов. — Генерального прокурора?

— Мы пока ничего наверняка не знаем. Сейчас проясним ситуацию. — Шведов взял телефонную трубку и начал настукивать номер приёмной хорошо знакомого всем заместителя начальника СД МВД России Ромова. — Он же сказал, звонить в любое время.

К удивлению присутствующих, Шведова тут же соединили с Ромовым.

— Андрей Викторович, — деловитым тоном произнёс оперативник. — Это полковник Шведов из ГУБЭПа. По поводу дела Левицких. Извините, что беспокою. Но ситуация экстраординарная. Дано указание на прекращение дела. Да, на стадии утверждения обвинительного заключения… Я тоже не поверил, но следователь сказал, что это указание свыше… Да, да. Спасибо. Будем через полчаса.

Он положил перед собой трубку и сказал:

— Ромов всех нас ждёт в семь часов…

* * *

Ромов принял «ходоков» в своём кабинете. Несмотря на то что на циферблате было девятнадцать часов, рабочий день у него и не думал кончаться. Выглядел он усталым, как всегда спокоен, сдержан, хотя показалось, что не слишком рад этому визиту.

— Что там у вас опять? — произнёс он, потирая пальцами виски.

Носов коротко и сжато изложил возникшую ситуацию.

— Просто потрясающе, — обескураженно протянул Ромов. — Я не первый десяток лет в юстиции. Видел много дел. Сталкивался и с беспрецедентным коррупционным давлением, когда пытались привлечь к ответственности олигархов. И с угрозами бандитов, когда следователям приходилось приставлять охрану. Это война. И мы должны понимать, что наше дело не только протоколы составлять, но и порой рисковать жизнью. Но более скандального дела я ещё не видел. Оно войдёт в историю.

— Нам просто некуда больше обратиться, — сказал Шведов. — Видно же, что идут подковёрные игры. Но нас за этот игровой стол не пускают.

— Во всяком случае, правила устанавливаете точно не вы, — кивнул Ромов.

Он задумался. Потом сухо проинформировал:

— Я ситуацию понял. Пока, конечно, ничего сказать не могу. Буду завтра встречаться с руководством Генеральной прокуратуры. И в числе прочих обсужу и этот вопрос. В понедельник позвоните мне.

Выйдя из здания СД, Шведов закурил и протянул сигарету Носову. Их обтекала вечерняя московская человеческая река — люди спешили с работы, рассасывались по ресторанам и ночным клубам. Начиналась рано пришедшая в Россию жара, и народ мечтал разъехаться на дачи, потому что в жару в Москве дышать нечем.