Читать книгу "Академия Ринвуд. Ученица темного мага - Алеся Наварро"

– Я плохо помню слова. – Бард капризно надул губы. – И музыка там такая… слишком долго разбираться!

– А мы разве куда-то торопимся? – проворковала Агнешка. – Леди Фалмут?

– Ни в коем случае. – Амалия отрицательно помотала головой. – До рассвета еще далеко, господин Уилсон. Приступайте. Публика просит.

Бард обреченно вздохнул и взялся за лютню. Сначала звуки, которые извлекали его пальцы, казались неуклюжими и нестройными, но вскоре он приспособился к непростому сбивчивому ритму и запел.

Под утро звон стали и грохот копыт. Лишь трое рейтаров вернулись в город. И дева в цепях, что с собой привезли, Красива, стройна, но в глазах ее холод. То ведьма – лишь шепот бежал по рядам, За морем рожденная, Дьявола семя. Но Рихард-мальчишка, он молча стоял, Той правде никак не желая поверить. Ведь пленница юная так хороша, Свежа и юна, словно мартовский снег. И волосы черной волной, и глаза Из синего льда и горят, как рассвет…

– Это точно страшная история? – фыркнула Агнешка. – Пока больше похоже на одну из твоих бессчетных слезливых баллад.

– Тихо, – одернула соседку Амалия. – Слушай!

«Я смерти, – сказала, – от вас не боюсь». И лишь палачу рассмеялась в лицо. «До ночи лишь время я здесь проведу, С закатом уйду я за Смерти Гонцом». Солдаты оскалились, злобу тая: То ведьма, ее на костер поскорей! Но Рихард-мальчишка шагнул, не боясь, И пленницу грудью закрыл от камней.

Агнешка закатила глаза и покачала головой. Амалия прижала палец к губам и легонько заехала соседке по ноге. Хотя, надо было признать, пока что баллада мало напоминала страшную историю.

А ведьма шепнула: «Отважный юнец, Получишь награду за доблесть свою. Друзья твои встретят бесславный конец, Но ты уцелеешь – я слово даю. Четыре десятка могучих бойцов За нами послали неделю назад. Лишь трое вернулись сегодня со мной, А всех остальных он забрал с собой в Ад. В доспехах из стали, что ночи черней, В железном гробу, в пещере сырой Спит Всадник, но только закончится день, И после заката придет он за мной. Спасения нет, и хоть плачь, хоть кричи — Рука мертвеца не устанет карать. Ни стрелы его не возьмут, ни мечи, Лишь солнце его может в землю загнать».

Голос Барда вновь сменился перезвоном струн. Наверное, непросто было зараз спеть такую длинную балладу целиком.

И Рихард-мальчишка как лист задрожал: «Красавица ведьма, останься со мной! Созданию мрака тебя не отдам, Солдат подниму я на праведный бой». В молчании ведьма, лишь слезы в глазах: «Зачем выбираешь проклятье и смерть?» А Рихард ответил: «Пусть так, за тебя Не страшно мне будет сейчас умереть».

– Тоска, – прошипела Агнешка. – Если сейчас опять начнется про любовь, я вылью ему эль на голову. Сколько можно?

– Мне перестать? – сварливо пробубнил Бард, но потом снова запел.

Уж ночь наступила, солдаты не спят, И заперты двери все в храме святом. На светлой земле можно крепче стоять И черную силу крушить серебром. Но только лишь полночь настала, и зверь Какой-то огромный завыл за стеной. И вспыхнули свечи, и рухнула дверь, И Всадник явился за пленницей той. Косматый, седой, в ржавой черной броне, Восставший из влажной холодной земли, Ворвался он в храм на огромном коне. Солдаты его одолеть не смогли.

– Да неужели? – Агнешка подалась вперед. – Кажется, намечается что-то интересное и кровавое. Как раз как я люблю. И хватить тыкать в меня пальцами, леди Фалмут, я само внимание!

Ломались клинки об умершую плоть, И меткие стрелы сбивались с пути. Ни сталь не страшна ему, ни серебро, Погибли солдаты, один за другим. О Рихарде бедном забыл Всеотец, Мальчишка упал прямо пред алтарем, С открытым забралом свой встретил конец, За ведьмы любовь заплатив головой. На черном коне, что и ветра быстрей, Сквозь ночи холодный оскаленный мрак. Умчался тот Всадник, да с ведьмой своей, А слезы застыли у ведьмы в глазах.

– Ну вот, – вздохнула Агнешка, когда звон струн затих. – Я-то думала, Рихард как-нибудь выкрутится. Грустная история.

Амалия покачала головой. Древняя баллада удивительным образом перекликалась с историей об Эскадроне Проклятых, которую рассказала Берта в «Вересковом меде». Воображение тут же придало Черному Всаднику черты…

– Старик Коннери, – произнесла Агнешка и тут же уточнила: – Этот мертвый Всадник – точь-в-точь наш старик Коннери. Сами подумайте – седой, косматый, порубил на части целый полк рейтаров. И зарезал беднягу Рихарда прямо на алтаре храма. Хотите сказать, это на него не похоже?

– Так эта баллада – не выдумка? – Амалия поежилась. – Как знать… Коннери живет на свете уже почти две сотни лет и вполне бы мог…

– Какое интересное наблюдение, госпожа Хэмптон.

Агнешка и Бард подскочили на добрый фут, но Амалия уже почти не удивилась. Мама всегда говорила – не поминай Дьявола, а то придет. Агнешка упомянула, и… вот, пришел. Для человека своего возраста и сложения Коннери ступал удивительно тихо – под его тяжелыми сапогами не скрипнула ни одна половица. Или он просто возник за их спинами прямо из воздуха. Амалия уже успела убедиться, что подобное ему под силу.

– Говорить такое о профессорах Академии по меньшей мере неприлично, – продолжил Коннери, бесцеремонно усаживаясь на скамью рядом. – Особенно в их присутствии.

– А вы, разумеется, оказались здесь совершенно случайно? – усмехнулась Амалия. – Просто проходили мимо?

– Именно так, юная леди, – невозмутимо ответил Коннери. – Решил заглянуть сюда и пропустить пару стаканчиков бренди. Хозяйка «Верескового меда» меня почему-то недолюбливает.

Действительно, почему? Темный маг, ожививший армию мертвецов, да еще и похожий как две капли воды на Всадника из баллады времен Осенней Войны…

– Я надеюсь, мы закончили обсуждать мою скромную персону, госпожа Хэмптон. – Коннери облокотился на стол. – В конце концов, я могу ходить туда, куда мне вздумается, и когда захочу. В отличие от вас, юная леди. Сейчас вы отправитесь в кабинет ректора и расскажете профессору Кроу о вашем проступке.