Читать книгу "Твоя невеста из преисподней - Ирина Лакина"

– Луи де Арванли, – нараспев протянул низенький мужичок в лакейской ливрее красного цвета и напудренном старом парике, выскочив на авансцену из-за трона, как черт из табакерки. – Цена – жизнь матери! Марселла де Арванли, 54 года. Болезнь Альцгеймера. Настоящая голубая кровь.

Меня передернуло от фразы «цена – жизнь матери». Так вот ради чего они все согласны поплатиться собственной жизнью. Оказывается, у каждого из этих красавцев есть близкие, которых они хотят спасти. Но цена слишком велика. Это ужасно – играть жизнью и смертью людей. И игра происходит на моих глазах. Комок встал в горле. Где же в этом чертовом мире справедливость? Ее и правда не существует?

Из шеренги красавцев вперед вышел высокий стройный блондин в обтягивающих рваных джинсах. Поправив небрежным жестом ниспадающую на глаза челку, он пару раз прошелся туда-сюда вдоль сцены, а затем встал на место и послал Асмодее воздушный поцелуй.

Княгиня сощурила глаза и приподняла в едва заметной улыбке уголки рта.

– Прекрасно, – в воздухе прозвучала мелодия ее дивного голоса. У меня задрожали колени, а голову обдало жаром.

Наверное, именно таким голосом коварные сирены завлекали в свои сети заблудившихся моряков.

– Вильям Райли, – продолжил оглашать имена конкурсантов лакей, – цена – жизнь брата. Рональд Райли, 28 лет. Его близнец. Требуется срочная пересадка сердца. Прямой потомок конунга Сванга по кличке Берсерк.

Вперед вышел немного худощавый мужчина с медными волосами и россыпью веснушек на сильных плечах. Он повернул голову в нашу сторону, и мне показалось, что передо мной появилась точная копия Юэна МакГрегора – та же манящая ямочка на подбородке, те же вскинутые, словно вечно удивленные, брови, те же прозрачные голубые глаза. И широкие плотно сжатые губы.

Я влюбилась в этого актера после «Ангелов и демонов», где он великолепно сыграл главного злодея. И вот он передо мной живой и невероятно красивый! Как можно устоять? Пусть даже он всего лишь слепок с оригинала. Но зато какой прекрасный слепок!

Я посмотрела на Асмодею. Она внимательно рассматривала этот образчик мужской красоты.

От просмотра этого низкого и пугающего своим финалом спектакля меня отвлекло касание холодной руки Марины. Она обхватила меня за запястье и потянула на себя. Я оглянулась и открыла от удивления рот.

– Ты только посмотри, что он задумал! – прошипела она, бросая на Флориана гневные взгляды. – Останови его, пожалуйста! Только ты способна на это. Меня не слушает!

Флориан тем временем спокойно раздевался. На пол уже упали его кожаная куртка и джемпер. Теперь пришел черед белоснежной боксерки. Он снял ее через голову, обнажив торс. Впору было ахнуть, но у меня и так отвисла челюсть из-за его поведения.

– Что ты делаешь?

Я подошла к нему и начала подбирать с пола одежду. От его тела исходил такой жар, что мне показалось, будто я начинаю таять. Как снегурочка. Еще немного, и от меня останется только лужа. Они окружили меня и теперь издеваются: с одной стороны – Асмодея, от которой невозможно оторвать глаз, а с другой стороны – Флориан, к которому меня по-прежнему тянет, как будто я маленький гвоздик, а он промышленный магнит, способный удерживать тонны металла на своей поверхности. Что для него один гвоздик? Плевое дело.

Я не заметила, как вдруг оказалась прижатой к его гладкой груди с широкой линией курчавых черных волос посередине, тянущейся вниз и уходящей глубоко под джинсы.

– Ты не слышал мой вопрос? – Я подняла на него глаза, борясь с желанием поцеловать его приоткрывшийся в усмешке рот.

– Хочу получить результат, пойдя по кратчайшему пути, – ядовито ответил он, прожигая меня глазами.

– Какой еще результат? – Я нехотя отстранилась, едва не расплакавшись от ощущения собственного бессилия перед ним.

– Думается мне, среди всех этих жеребчиков, я самый достойный победы. И цена у меня соответствующая. Асмодея любит играть по-крупному. К тому же даже ей не устоять перед моим талантом обольщения. Победа за мной. Можно не сомневаться.

– О чем ты говоришь? – Я инстинктивно толкнула его ладонями в грудь, но он даже не пошатнулся, напротив, меня вновь обожгло его тепло.

– Я говорю, что за ночь со мной Асмодея заплатит тем, что всем нам нужно – с Марины снимут проклятье, у тебя заберут дар, Егор избавится от ревности проклятого призрака, и вы поженитесь. Кого вы решили обмануть тем утром? Мне прекрасно известно, что ты приползла к нему за прощением. И была… прощена, причем весьма приятным способом, – он замолчал на несколько секунд, наблюдая за моей реакцией. – Правда, я не знаю, как Марина прикончит Асмодею, чтобы попасть в итоге в рай, но это уже не мои проблемы. Главное – я получу прощение за самопожертвование. Неплохо придумал, правда?

У меня брови медленно поползли вверх от такого заявления.

– Как ты узнал?

– Прочитал вот здесь, – Флориан ласково коснулся моего лба и погладил его пальцами.

От этого прикосновения земля поплыла у меня под ногами. Я прикрыла глаза от удовольствия и почувствовала, как дрожат мои ресницы, как шумит в ушах от его голоса, как пульсируют вены под кожей. Я вдруг ощутила себя частью его, продолжением его руки. Тело бросило в жар.

– Что ты говоришь?

– А сейчас я читаю там, что ты любишь меня, что ты с трудом сдерживаешь себя, чтобы не обрушиться на меня с поцелуями, но какая-то часть тебя продолжает играть с тобой в дурные игры, убеждая тебя в том, чего нет. Ты внушила себе любовь к Егору, ты убедила себя, что он твой суженый. Хотя судьбой ему предписано другое значение – он лишь проводник, связующее звено между тобой и мной. Но ты решила, что первый же попавшийся тебе мужчина на пути к обычной жизни и есть твоя судьба. Я сдаюсь. Я могу использовать свою силу и оказаться с тобой в одной постели, но ты ни за что не простишь мне этого. Я не могу вырвать Егора из твоих мыслей. На самом деле тебе его жаль, и поэтому ты не можешь его оставить. Именно по этой причине я пойду туда, – он взглядом указал на шеренгу мужчин.

– Ты с ума сошел? Даже не думай! – Я сжала кулаки и стиснула зубы. Хотелось самой придушить этого безрассудного мужчину.

– А чего ты так волнуешься? Ты же убедила себя, что тебе на меня плевать. А мне не нужна эта жизнь без тебя. Я все понял и принял решение. Надеюсь, после моей жертвенной кончины, прекрасные ангелы споют мне божественные гимны в райских садах Эдема.

Он носком отодвинул гору сброшенной одежды, затем грубо оттолкнул меня и решительно направился к шеренге желающих продать свою жизнь подороже, проталкиваясь локтями сквозь толпу.

Я не могла пошевелиться, ошеломленная таким поворотом событий. Что-то во мне вдруг заболело так сильно, точно меня придавило бетонной плитой. Казалось, мои кости раздроблены, а органы перемолоты в фарш, и все тело одна сплошная жгучая боль.

По щеке катились слезы, а мысли в голове смешались в самый настоящий винегрет.