Читать книгу "Со змеем на плече - Марина Комарова"

— Во всём должна быть гармония, — выдохнул рядом Скорбияр. — Только сложно воде, воздуху и земле её поддерживать, когда исчез огонь.

Откуда-то издалека послышался скрип. Нарвиец меня резко сжал и торопливо шепнул:

— Закрой глаза.

Неожиданно для себя я послушалась. Уши неожиданно заложило, я ткнулась носом в плечо Скорбияра и сдавленно ойкнула. От него, кстати, приятно пахнет — горной свежестью и немного сандалом.

— Ой, простите, я не знала, — вдруг затараторил тоненький женский голосок. — Меня госпожа Кара отправила, велела принести одежду и…

— А с каких это пор ты врываешься в покои гостей? — сурово спросил Скорбияр.

Открыв глаза и осмотревшись, поняла, что мы вновь находимся в комнате, выделенной мне Карой. У двери стояла худенькая девчушка в жёлтом простеньком платьице. В руках она держала внушительный свёрток. При этом старательно избегала смотреть на Скорбияра. До меня дошло, что он по-прежнему прижимает меня к себе.

Ловко высвободившись из его объятий, я подошла к девочке и взяла свёрток.

— Спасибо. Кара больше ничего не велела передать?

Пусть хоть что-то! Или сама придёт — у меня хоть появится время на подумать, а Скорбияр удалится и не будет действовать на нервы своим присутствием. Правда, не стоит уж совсем отрицать: обнимал он хорошо. При других обстоятельствах и в другом месте я бы ещё очень хорошо подумала: отойти или рухнуть в обморок, чтобы ещё и на ручки подхватил.

Служанка моих надежд не оправдала. Лишь замотала головой, поклонилась и выскользнула за дверь. Вздохнув, я молча уставилась на принесённый свёрток в своих руках.

За спиной прозвучал смешок. Резко повернулась и посмотрела прямо в тёмные глаза. Скорбияр явно умел произвести впечатление. На слуг, во всяком случае. Красивый, гад. Так бы закрыть дверь на замок и повесить табличку «Не беспокоить».

«Э-эй-эй, Виктория Алексеевна, никак эстрогеновая паника? — одёрнула я себя. — Нехорошо, не время сейчас».

Гормоны, которые напомнили о своём существовании столь наглым образом, мне совсем не нравились. Вероятно, сказывалась нервотрёпка за последние дни. Но снимать её сексом со Скорбияром я не собиралась. Хотя, судя по его довольной физиономии, он готов вот прям сейчас.

Осторожно присев на краешек кровати, я принялась сосредоточенно разворачивать свёрток. Но всё же спросила:

— Как мы добрались до Саргум Гаятх? Её храм найден?

Некоторое время царила тишина, потом — вздох. Кровать немного прогнулась, давая понять, что Скорбияр нахально разлёгся на ней.

— Я вижу то, что скрыто от чужих глаз, Вика. И могу это показать другим. Но ненадолго.

Вспомнились слова маленьких стражей с пушистыми хвостами: Скорбяир не может творить из тьмы, не то, что Радистав. Но ведь это не значило, что у него нет других способностей!

— О храме Саргум Гаятх ничего неизвестно, — мрачно продолжил он. — Я вижу место, но понятия не имею где-то. Но она ждёт помощи.

Хм, занятно. Такой поклонник великой Саргум Гаятх? Или же у них сделка? Вполне может быть. В таком случае охотно поверю, ведь выгода всегда убедительнее альтруизма.

— Ну, — вздохнула я и оторвалась от свёртка, — убедил. Но зачем тебе ирийская сфера? Для шантажа Светодара?

Скорбяир усмехнулся:

— Умная девочка. Но шантаж — только отчасти. Что бы про нас не говорили — нарви не нужна власть над всем миром. Мы хорошо владеем стихией разрушения, но нам не нужны руины вокруг.

Да, конечно, иначе нечего будет ломать.

— То есть. — Я сдула упавшую на лицо прядь. — Ты хочешь убедить меня в том, что свято радеешь за гармонию? Не кажется, что это как-то слабовато?

Скорбияр пожал плечом и улыбнулся уголками губ. Губы у него чуть полноватые, красивой формы, да. Так, я опять отвлеклась.

— Может быть, — согласился он. — Но убеждать тебя в том, что я исключительно добр — не буду. Однако скажу прямо: не собираюсь менять свой статус, богатство и возможности на войну, после которой никто не выживет.

Я насторожилась. Помнится, белки говорили, что не все погибли. Неужто ошибались?

— Откуда ты знаешь? — осторожно поинтересовалась.

— У нас хорошие пророки, Вика, — неожиданно произнёс низкий мужской голос, и холодные пальцы легли на моё плечо.

Я вздрогнула и резко подняла голову. На меня, сжав губы, пронзительно смотрел Радистав. Ёжики лесные, а этот тут как оказался?

— Очень хорошие, — подтвердил Скорбияр, прищурившись, глядя на Радистава.

Показалось, что воздух наэлектризовался. Что-то будет. Захотелось сползти на пол и спрятаться под кроватью. Или в сундучке, я не капризная.

— Ну, и что вы тут делаете? — ласково произнёс Радистав, почему-то с силой сжав моё плечо.

Глава 18. Горебор

Обстановка накалялась. Я чуть поморщилась и осторожно отодвинулась. Недовольно глянула на Радистава, давая понять, что не в восторге от его манер. Впрочем, он на меня даже не смотрел — всё внимание было направлено на Скорбияра.

— Я… — тот только обворожительно улыбнулся. — Делал Вике предложение. Или ты меня опередил?

В комнате повисла тишина. Меня раздирало любопытство: хотелось изучить реакцию Радистава, однако разум подсказывал, что пялиться на него сейчас не лучший вариант.

Поэтому тихонько уползла на противоположный уголок кровати и принялась разворачивать несчастный свёрток с одеждой. Что делает умная женщина, когда два мужчины выясняют отношения? Прикидывается немой и слушает. И запоминает, запоминает. Пока альфа-самцы готовы впиться друг другу в глотки, самке стоит оглядеться и убедиться, что убраны все тяжёлые и опасные предметы. А то… мало ли.

— Зачем тебе это?

Голос Радистава звучал ровно, однако чувствовалось, что он далеко не в восторге от происходящего. Может, они со Скорбияром ещё не поделили «ценную» дхайя? Вполне может быть.

Развернув удивительно мягкий материал, я на миг залюбовалась. Одеяние оказалось воздушным, почти невесомым. Прохладная, голубовато-серая ткань, усыпанная крохотными серебристыми кристалльчиками. Платье, скорее всего. И нечто подобное одеянию Кары. Я взяла вещь и аккуратно приподняла, опасаясь, что чуть более сильным нажатием пальцев проделаю дыру. Блёстки засеребрились, ловя отблески света. Я невольно ахнула.

Радистав и Скорбияр как по команде повернули ко мне головы. Первый смотрел с лёгким недоумением, второй — с умилением взрослого, глядящего на ребёнка.

На самом деле и откровенное рассматривание платья, и восторженное аханье были ничем иным как разрядкой обстановки. Я быстро встала, с трудом удерживая невозмутимое выражение лица. Подошла к зеркалу, приложила одеяние к груди. Покрутилась, эффектно качнув бёдрами. Хотелось расхохотаться, но нельзя всё портить.