Читать книгу "Баллада. Осенние пляски фей - Мэгги Стивотер"

- Тогда какой у вас интерес? Если вы не слишком любите людей…

- Одно дело - быть свободными, - ответил Брендан, - и совсем другое - менять одного хозяина на другого. Мы сменим клеверхенда на оленерогого короля и потеряем связь с людьми, превратившись в потерянные души и темных фей, которые уже в его власти. За Элеонор и так трудно следовать, мы не желаем идти за ней во тьму.

С этим трудно не согласиться.

- Чего вы хотите от меня?

- Следи за клеверхендом, - сказал Брендан. - Охраняй ее в Хеллоуин.

Отлично, я просто мечтаю провести последний день своей жизни, присматривая за Ди.

- Мне будет не до того. Я в этот день сгорю.

- Для того нам и нужен волынщик, - ответил Брендан. - Он ее любит.

Я споткнулась, и меня подхватила Уна. Танцоры вокруг нас набирали скорость, следуя за лихорадочной, настойчивой музыкой. В круг вошли Элеонор и консорт. От ее красоты дрожал воздух. Консорт взглянул на Королеву, когда она смотрела в другую сторону, и в это краткое мгновение я увидела, что он напуган.

Я вновь споткнулась.

- Она больше не может танцевать, - сказала Уна Брендану.

- Я сама решаю, могу я танцевать или не могу, - огрызнулась я. - Кому знать, если не мне.

Но они уже отпустили мои руки, и музыка вновь, громче прежнего, хлынула ко мне в уши.

Во мне пульсировал ритм, неотвратимый и захватывающий как биение сердца. На мгновение я позволила себе вообразить, что Джеймс здесь, со мной в круге, и мы будем танцевать. Подумав так, я уже не могла отделаться от этой мысли: представляла его загорелые руки, обвившие мою талию, его уверенное разгоряченное тело рядом с моим, его чуть колючую щеку, и меня переполнила такая огненная жажда, что я едва могла дышать.

Грохотал барабан, обещая бесконечные танцы и вечную жизнь, и я закрыла глаза, отдаваясь грезе. Огонь, идущий от пальцев Джеймса в узкую полоску кожи у меня на пояснице, его запах - кожа и мыло, - единое плавное движение наших соприкасающихся тел, музыка, настойчиво требующая «танцуй-танцуй-танцуй»…

Я не понимала, то ли мир крутится, то ли я сама.

Я так хотела, чтобы Джеймс был здесь, что почти слышала его голос.

Нуала.

Нуала, открой глаза.

Свет волшебных шаров понемногу уступал темноте, музыка затихала. Я слышала только барабан, стучащий как сердце.

Черт, Нуала!

Я видела над собой звезды, чувствовала его запах, его дыхание, его кожу.

Нуала, скажи мне, что делать. Я не знаю, что делать. Чем тебе помочь?

А меня занимала только одна мысль: если бы он пришел раньше, мы бы могли потанцевать.

от: ди

кому: джеймсу

текст сообщения:

я до сих пор не верю что убила. я убийца, знаешь что сде-

лал люк? пожал плечами, я все это время врала себе. насто-

ящий люк исчез а я просто пыталась все равно его любить.

он знал что со мной будет и ничего не сделал.

отправить сообщение? да/нет

нет

сообщение не отправлено.

сохранить сообщение? да/нет

да

сообщение будет храниться 30 дней.

от: ди

кому: джеймсу

текст сообщения:

человек которому я могла верить все время был рядом.

я писала ему смс но не отправляла. и это не отправлю.

слишком поздно. не хочу чтобы ты нес на себе этот груз.

они идут, я люблю тебя.

отправить сообщение? да/нет

нет

сообщение не отправлено.

сохранить сообщение? да/нет

да

сообщение будет храниться 30 дней.

Джеймс

Было так рано, что свет казался хрупким, как будто стоит дохнуть - и горизонт вместе со светом улетучится и растворится в темноте. Я нашел Нуалу в ледяной полутьме на самом крутом из холмов за школой. Одежда почти не защищала меня от холода, и уже через пару минут после того, как я опустился рядом с ней на колени, меня трясло.

- Нуала, - позвал я снова.

Я так привык, что она - сильная, крутая, колючая… а она лежала в траве, закинув руки над головой и сплетя длинные голые ноги, похожая на контуры тела, которые полицейские оставляют на месте преступления. Просто девчонка, которую нарядили в чужую одежду, чтобы казалась старше.

«Почему ты не просыпаешься?»

Она так медленно дышала… Вот-вот - и она пропустит один вдох, потом следующий, а потом вовсе перестанет дышать.

Я стиснул зубы, готовясь встретить холод, стянул фуфайку и укрыл ноги Нуалы. Затем просунул одну руку под ее коленями - боже, она совсем заледенела, - а вторую под шею и прижал к себе.

По коже бежали мурашки, но не из-за нее, а из-за настоящего холода. Наклонившись к ней, я почувствовал на лице ее дыхание, но не почувствовал запаха. Ни цветов, ничего.

- Что с тобой?

Я не тосковал и не сердился, просто не понимал, почему она не открывает глаза. Я мог думать только о том, что я сижу посреди поля с умирающей девушкой на руках, а мой мозг не работает, и остается лишь рассматривать волосы, упавшие ей на лицо, и тусклую рассветную траву.

Вдруг я понял, что напротив меня кто-то сидит на корточках.

- Сентиментальность - опасная штука.

Меня охватил ужас.

- Вы о чем? - спросил я, вытаскивая руку с железным браслетом из-под ног Нуалы.

- Не беспокойся, волынщик, - сказала Элеонор, - сейчас я тебя не убью. Я просто заметила твое горе и пришла посмотреть, нельзя ли помочь своей умирающей подданной.

Она была ужасно красива, дикой, сладкой красотой, от которой перехватывало горло. Стоя передо мной на коленях, Элеонор потянулась ко лбу Нуалы:

- Не понимаю, как она терпит железо, бедняжка. Занятно, что в конечном итоге ее убьет человек.

- Откуда вы знаете?

Элеонор выпрямилась, бледно-зеленое платье улеглось вокруг нее на траве как лепестки.

- Она - лианнан сида, волынщик. Тебе известно, за счет чего она живет?

- За счет человеческой жизни.

- Годы, волынщик. Она забирает годы жизни у тех, кого удостаивает своим вдохновением. У тебя она ничего не забрала? - Элеонор изящно сложила руки на коленях и любовно на них посмотрела, как будто ей очень нравилось, как выглядят ее сплетенные пальцы. - Я же говорю, сентиментальность - опасная вещь. И очень человечная.