Читать книгу "Невидимая горилла, или История о том, как обманчива наша интуиция - Даниэл Саймонс"

Выявление чрезмерной уверенности, которая уже не раз демонстрировалась в предыдущих исследованиях, была не самой интересной частью данного эксперимента. После того как испытуемые определяли преступника по фотографии и оценивали свою уверенность в правильности выбора, другой экспериментатор, который не знал о результатах опознания и степени уверенности, устраивал им «перекрестный допрос». Затем видеозаписи таких перекрестных допросов были показаны новой группе испытуемых — «присяжным заседателям», которых просили оценить, правильно ли свидетель опознал преступника. Присяжные поверили 77 % свидетелей, полностью уверенных в точности своих показаний, и 59 % менее уверенных свидетелей. Еще более важным является тот факт, что непропорционально высокая доля уверенных в себе свидетелей, которые имели меньше возможностей изучить внешность преступника (они видели его лишь мельком, и он был в шляпе), смогла убедить присяжных заседателей в правильности своих показаний. Это означает, что уверенность наиболее негативно влияла на суждения присяжных в тех случаях, когда свидетели владели наименьшим объемом информации.

На судебных слушаниях по делу Рональда Коттона присяжные использовали уверенность в качестве критерия, который позволяет отличать достоверные показания от недостоверных. Группа ученых во главе с Зигфридом Шпорером из Гессенского университета в Германии проанализировали все исследования, посвященные опознанию подозреваемых — процедуре, которая сыграла решающую роль в деле Коттона, обвиненного в изнасиловании Томпсон. Если в одних исследованиях не было выявлено какой-либо связи между точностью свидетельских показаний и степенью уверенности, проявляемых свидетелями, то другие явственно показывают, что чем выше степень уверенности, тем точнее показания. Учитывая результаты всех значимых исследований, они пришли к выводу, что показания уверенных в себе свидетелей достоверны в 70 % случаев, в то время как сомневающиеся свидетели точны лишь в 30 % случаев[145]. Таким образом, при прочих равных условиях вероятность получить точные показания от уверенного свидетеля существенно выше, чем от свидетеля, сомневающегося в своих словах.

Однако здесь существуют две проблемы. Во-первых, степень уверенности, проявляемой свидетелями, зависит не только от того, насколько они точны в данном конкретном случае, но и от общего уровня уверенности, которую они проявляют в своей жизни. Если бы у присяжных была возможность наблюдать за тем, насколько уверенно себя ведет свидетель в самых различных ситуациях, то они смогли бы объективнее оценивать его уверенность при даче показаний — соответствует она норме или нет. При отсутствии какой-либо информации о том, является ли свидетель в целом уверенным в себе человеком, мы склонны доверять тем, кто внешне выглядит уверенным. Авторитет уверенного свидетеля настолько велик, что в проведенном нами общенациональном опросе 37 % респондентов согласились с тем, что «показания одного уверенного свидетеля являются достаточным доказательством для вынесения обвинительного приговора».

Во-вторых, и этот фактор еще важнее, прямая связь между уверенностью и точностью хоть и имеет место, но не может считаться абсолютной. Полностью уверенные в себе свидетели точно опознают подозреваемых в 70 % случаев. Это означает, что в остальных 30 % случаев они ошибаются, и если обвинительный приговор по уголовному делу выносился бы лишь на основе показаний уверенного свидетеля, то вероятность ошибки составляла бы 30 %. Специалист по свидетельским показаниям Гэри Уэллс и его коллеги из Университета штата Айова говорят об этом следующее: «По нашей оценке, уверенный в себе, но ошибающийся свидетель (или неуверенный, но точный свидетель) встречается примерно так же часто, как высокая женщина (или невысокий мужчина)»[146]. Это вынуждает нас усомниться в правильности вердиктов, которые выносятся исключительно на основе воспоминаний свидетеля, независимо от того, насколько уверенно он передает их в суде.

Дело Рональда Коттона часто приводят в качестве примера ошибки, которую свидетель может совершить на опознании по вине ненадежной памяти. Это, безусловно, так. Однако если бы не иллюзия уверенности, органы правосудия и присяжные заседатели не придали бы результатам опознания и воспоминаниям Томпсон такого огромного значения. Они бы понимали, что даже при полном отсутствии сомнений существует достаточно высокая вероятность ошибки и, какими бы четкими, убедительными и уверенными ни казались свидетельские показания, они должны обязательно подкрепляться вещественными и косвенными доказательствами[147]. Из-за иллюзии уверенности люди забывают об этом, что часто приводит к самым печальным последствиям.

Для Рональда Коттона такими последствиями стали одиннадцать лет, проведенных в тюрьме за преступление, которое он не совершал. Однако он легко мог остаться там на всю жизнь. На втором судебном слушании он был осужден за оба изнасилования, совершенные той июльской ночью, лишь на основе новых показаний второй жертвы. Позднее его адвокаты потребовали проведения анализа ДНК для сравнения результатов с образцами, взятыми на каждом из мест происшествия, однако материалы, полученные с места второго изнасилования, пришли за это время в полную негодность. Если бы образцы, взятые у Дженнифер Томпсон, оказались также непригодными для анализа или просто пропали, то не осталось бы ни единого шанса доказать невиновность Коттона. Однако все окончилось благополучно, и 30 июня 1995 года он был освобожден. Штат Северная Каролина предложил ему компенсацию в 5000 долларов. Позднее, благодаря изменениям в законодательстве, эта сумма была значительно увеличена, превысив 100 000 долларов. В настоящее время Коттон много путешествует и вместе с Дженнифер Томпсон читает лекции об ошибочных приговорах. Дженнифер вышла замуж, у нее родилась тройня. Она — активный сторонник реформы уголовного правосудия.