Читать книгу "Дылда - Леонид Гришин"

– Почистишь, Полина? – спросил Василий Васильевич.

Мать почистила рыбу, вместе с Отшельником они сварили уху.

– Тяжёлые времена, Полина, таких я ещё не видывал, – сказал Отшельник за обедом.

– Что делать, Василий Васильевич, всем сейчас трудно, – тихо сказала мать.

– Знаешь что, Полина, пусти сына ко мне на житьё. Вам сытнее будет, и парня заодно научу, как себе обед добыть.

Мать с грустью посмотрела на Серафима. Она прекрасно понимала, что теперь это единственный выход. По карточкам уже почти ничего не выдавали, даже у спекулянтов нечего было покупать…

Серафим на целый год переселился к Отшельнику, приходил домой лишь раз в неделю вместе с Василием Васильевичем, который всегда брал с собой неизменный свёрток…

…Серафим заварил себе ещё кофе. Он сел и посмотрел на сад. Уже совсем рассвело, он мог видеть каждую травинку. Сад этот сильно изменился после смерти его жены много лет назад. Он вспомнил, как в саду везде росли цветы – жена с дочерью были большие любительницы. Серафим мечтал о газоне, а они всё красоту свою выращивали. Подчас он даже злился – ему хотелось пользоваться техникой: газонокосилкой, электрокультиватором, но только он собирался пропахать какой-нибудь участок, как буквально на глазах перед ним вырастала клумба с очередными заморскими цветами. Поэтому ему всегда приходилось работать вручную. Сейчас жены уже нет, и сад его постепенно превращается в газон, о котором он когда-то мечтал…

Серафим задумался… Всё его детство связано с этим загадочным человеком – Василием Васильевичем. Как много он бы сейчас хотел спросить у него! Но время давно ушло, и сейчас ему остаётся только вспоминать о нём. Вспоминать то, что слышал от него самого, вспоминать то, что рассказывали о нём другие, вспоминать то, о чём сам позднее догадался…

… В 1948 году Серафим пошёл в первый класс. Самые страшные годы остались позади, и он вновь жил дома. Страна уже почти оклемалась от военных и голодных лет. Все вокруг думали только о будущем. Но Серафим не забыл Отшельника и часто наведывался к нему после уроков.

За то время, пока он жил на хуторе, Василий Васильевич многому его научил: как ловить рыбу, как охотиться без ружья, как расставлять силки на зайца, дикую утку…

Хата у него была небольшая, печка русская, сзади небольшой огородик, во дворе колодец. Серафим стал звать его дедом. Утром они с дедом поднимались, завтракали, расставляли силки, ловили рыбу. Дед учил его плотницкому ремеслу, объяснял, как читать следы, научил разбираться в растениях. Серафиму было приятно в один прекрасный день принести домой пойманную им самим рыбу. Мать смотрела на Серафима и радовалась. Ей было приятно смотреть, как её сын превращается в хозяйственного казака.

Возвращаясь после уроков, Серафим часто встречал соседского Генку, который учился с его сестрой в одном классе. Он напрашивался в гости к ней, чтобы вечером списать уроки. Он не нравился Серафиму, но он вёл себя прилично, понимая, что это не его гости. Чаще всего бывало так, что сестра усаживала Генку на своё место, а Серафим сидел на своём. Генка списывал, а Серафим решал свои задачки. Но тому было, видимо, скучно списывать то, чего он не понимал, поэтому он часто приставал к маленькому Серафиму.

– Серафим, – звал он, – ты зря ходишь к Отшельнику.

– А чего? – отозвался тот, не отрываясь от тетради.

– А потому что Отшельник – оборотень!

Серафим положил ручку и повернулся к Генке.

– Как оборотень? Почему?

– А то, что он загубил двух хороших и честных казаков.

– Как загубил?

– Во время войны два казака не захотели за краснопузых воевать, не хотели воевать и ушли в степь. Но тогда тоже было голодно, они вышли на хутор, где Отшельник живёт, и попросили у него воды напиться. Он им сначала дал поесть, а потом опоил. Они уснули, а он их в милицию сдал, вот так! Их осудили как дезертиров и в тюрьму повезли, а в этот момент как раз немцы напали. Ну они и сбежали под шумок. Они пришли к Отшельнику: один ему кирпичом зарядил, а второй очередь из автомата выпустил. О, как! – шёпотом рассказывал Генка.

– Врёшь ты всё! Василий Васильевич жив и здоров.

– А вот и нет, – дразнил Генка, – те дезертиры его врасплох застали, связали его, камень прицепили на шею и в реку сбросили. А там рядом русалки были! Так они увидели бездыханное тело, развязали его под водой, а этих двоих подкараулили у берега, когда они руки от крови подошли отмыть. Набросили им верёвки на шею и затащили в воду, а Отшельника вытащили. Души дезертиров перешли к нему, поэтому у Отшельника твоего теперь три души!

– Что ты за глупости рассказываешь! – сердился Серафим, но по спине его пробегал холодок от страшилок, которые ему рассказывал Генка, и он продолжал слушать.

– Бабка Михейка его часто видит по ночам, Отшельника твоего. Он ночью с русалками беседует на берегу, они ему рыбу ловят. Да и не хромой он!

– Как не хромой? – испугался Серафим.

– Это он днём вид делает, что хромает, а на самом деле по ночам за зайцами прыгает. Бабка видела его, он сам ловит зайца руками и подвязывает ему петельку, чтобы если кто увидит утром, решил, что это он охотится так.

– Глупости ты всё рассказываешь, Гена.

– Глупости-то может и глупости, только смотри, как бы Отшельник и твою душу не забрал.

Серафим не принимал во внимание слова соседского мальчугана. Он верил Василию Васильевичу. Тот уже научил его мясо коптить на дыму и шкуру сушить на треуголке.

Но не только Генка не любил Отшельника. Серафим часто слышал, как бабы советовали друг другу не покупать у Отшельника рыбу. А в школе Серафима пересадили за последнюю парту. Люди хорошо помнили, что случилось в том хуторе, где жил Василий Васильевич, в 1933-ем году. Никто не хотел там селиться, кроме него. Поэтому все и боялись его, думали, что и правда живёт в нём нечистая сила, раз он выбрал такое поганое место, чтобы жить.

Соседский Генка не унимался. Всё, что происходило вокруг, он переделывал на свой лад.

– У твоего Отшельника рыбу никто не будет брать заговорённую, – говорил он, встречая Серафима.

– Какая такая заговорённая?

– Самая настоящая! Русалками заговорённая. Русалки ловят и подсовывают. Если такую рыбу девочка съест, то у неё тоже будет вырастать хвост. На одном хуторе купил у него казак рыбу, мать пожарила и пошла в огород, а девочка, ей было пять лет, подошла, увидела рыбку и целую съела, а на следующий день у неё стал отрастать рыбий хвост. Казак схватил её – и в Ростов. Но, не доезжая до Ростова, хвост отпал, повезло! Ещё у одного казака жинка убегает из дому в полнолуние и купается вместе с русалками при луне. А Отшельник на берегу сидит и смотрит. Вот и у тебя хвост вырастет, и ты станешь русаком.

Сказки Генка рассказывать стал и Томе.

– Знаешь, почему его Отшельником называют? – спросила она однажды у Серафима. – Потому что он самый настоящий рак-отшельник. Его русалки убитого в воде подхватили и отнесли в нору. Только они не заметили, что там рак-отшельник был в это время. Он как раз поменял свой панцирь. И так рассердился рак, что надел на Василия Васильевича свой панцирь, а сам стал Василием Васильевичем и вылез на берег. Поэтому Василий Васильевич – он оборотень. Он в пруду русалкам помогает, а они ему рыбу ловят и хотят, чтобы девушки тоже становились русалками, чтобы у них…