Читать книгу "Медаль за город Вашингтон - Владислав Морозов"

Лучи фонарей выхватывали из тьмы отдельные куски интерьера. Стены и пол были обшарпанные и отсыревшие, по стенам тянулись покрытые жирной подземной грязью кабели, кое-где виднелись заржавленные сетки, прикрывающие умершую после отключения энергии вытяжку.

Как все это знакомо. Долгой Зимой меня часто посылали проверять разные подземные укрытия, в основном те, связь с которыми прерывалась всерьез и надолго. Вот тогда я и успел понять, что все эти байки о том, что можно несколько десятилетий просидеть в бункере, переждав и ядерную войну, и одноименную зиму – не более чем сказки. Стопроцентно надежных укрытий не бывает. К тому же эти самые бункера всегда возбуждают интерес у кого не надо, а желающих поживиться чем-нибудь на халяву во все времена хоть отбавляй. Чего только я тогда не насмотрелся! Как правило, все эти большие убежища бункерного типа на нашей территории строились чуть ли не в 1960—1970-е годы, к текущему моменту изрядно обветшали и безопасности своим обитателям категорически не гарантировали. Один раз мы проникали в убежище, создатель которого (голову бы этому «умнику» оторвать) разместил на верхних ярусах генераторы и обширное хранилище топлива для них, а жилые отсеки – ниже. С точки зрения доставки и складирования топлива это, наверное, было даже неплохо, но во всех других случаях – увы. В общем, в один не очень прекрасный момент что-то у них там сломалось, и соляр из хранилища потек в нижние ярусы, а потом еще и воспламенился… Представляете себе высокотемпературный пожар в замкнутом объеме, за гермодверями? Вот-вот. Это даже не жаровня, а скорее что-то вроде ритуального сожжения… Понятно, что от обитателей убежища, а их там было больше трех тысяч, остались в основном осевшие на стенах густой, жирной копотью продукты горения… А еще был случай, когда в одном таком бункере сломалась вентиляция, а обитатели не только не сумели ее починить, но и не смогли (или не захотели) открыть выходы. И в итоге частично перебили друг друга, а частично задохнулись. Никогда не забуду вонь, которая там стояла. Вскрывавший вход сержант Анопко со своими людьми мгновенно обрыгались, а нам пришлось натянуть противогазы…

А здешний бункер, на мой взгляд, не сильно отличался от отечественных, а если отличался – то не в лучшую сторону, поскольку его, как ни крути, строило частное лицо, а не готовившееся к атомной войне государство….

Покрытая трупами лестница поворачивала и упиралась в тамбур, где от покойников было вообще тесно – лучи фонарей высветили какие-то фрагменты – искаженные смертью лица, вывернутые руки, все еще сжимающие автоматы, торчащие из общей кучи подошвы ботинок, кровь на стенах. Трупы громоздились перед еще одним дверным проемом. Капитальная стальная дверь была подорвана и вбита внутрь находившегося за тамбуром помещения. В лежащей на полу двери обнаружилась бойница, еще одна просматривалась в стене рядом – вот откуда стреляли… Не знаю, как к всему прочему, но к штурму они тут точно подготовились загодя и основательно. В помещении за выбитой дверью лежало несколько трупов, а на полу перекатывалось несколько сотен гильз. А дальше была еще одна дверь, уже без бойницы, но явно запертая.

– Осмотрите дверь! – приказал я.

Пацаны из «группы проникновения» прошли мимо меня, цепляясь навешенным на поясах и спинах специфическим снаряжением – Ивашутин и Хучанбергенов полезли вперед, следом за Машкой. Остальные грамотно рассредоточились вдоль стен, готовясь в случае чего открыть огонь (о том, что будет с нами, если в замкнутом объеме начнется стрельба, думать как-то не хотелось…).

Перед запертой дверью заметался луч фонарика, загремели железки, и до моего слуха стали долетать простые русские слова, которые у нас обычно сопровождают любую работу.

– Тарищ майор! – сказала стоявшая у стены за моей спиной Светка. – Надо бы поосторожнее, там вроде бойницы под потолком, похоже на автоматику…

– Посвети! – попросил я.

И точно, под потолком комнаты, где сейчас ковырялась Машка со своими «веселыми ребятами», действительно просматривалось нечто, похожее на закрытые броневыми пластинками бойницы.

– Маш, давай там осторожнее, – крикнул я. – Над вами в потолке бойницы. Как бы эта автоматика не ожила…

– А хрюли? – отозвалась Тупикова. – Если энергию выбило, то у них тут любая автоматика вырубилась…

Ну-ну, мне бы ее оптимизм…

– Готово, – доложила Машка минут через пятнадцать, когда дверь перед ними открылась:

– Довольно простой механический замок, и никаких сюрпризов. Мы его заклинили от греха подальше…

– Давайте вперед помаленьку, – приказал я. – Только смотрите в оба!

– Ага, – ответила Машка совершенно не по-военному.

Войдя следом за ними в темное помещение, я понял, что, видимо, дальше этой двери нападавшие уже не проникли.

Там не было ни следов боя, ни трупов на полу. За этой дверью была только одна лестница, ведущая вниз. Это уже явно был второй подвал, то есть уже скорее то самое, искомое нами, убежище с лабораторией. И залегало все это довольно глубоко – в этом помещении было откровенно холодновато, хотя коридор был все тот же – старый бетон с кабелями и вентиляционными решетками по стенам.

Потом в свете фонарей в конце мелькнул тупик – массивная, явно очень толстая, сдвижная дверь с торчащим из стены «штурвалом» винтового запора, а возле нее какое-то светлое пятно. Когда мы подошли, пятно обрело форму и содержание. У двери, ухватившись правой рукой за рукоятку винтового запора, полулежала, неловко подогнув ноги, мертвая молодая женщина – светлая блузка, узкая темная юбка, лаковые туфли на каблуках. Оружия при ней не было, да и по облику она была совершенно невоенная. В остекленевших, слегка выпученных глазах женщины застыло удивление, а из ушей и угла рта тянулись подсыхающие струйки крови, хотя ран на теле не было.

– Мозги выжгло, – констатировала Светка за моей спиной.

– Да уж, – согласился я. Действительно, похоже, дамочку убило импульсом от «ВВ». Как говорится, к гадалке не ходи. Худшие предположения подтверждались….

– Ну что, – сказала Машка, освещая дверь фонариком и осматриваясь. – Заперто, мля.

– Основательная дверь, – добавил кто-то, кажется Рустик, из-за моей спины. – Бронированная, может, и противоатомная…

– Без сопливых, – огрызнулась Машка и добавила: – Ни скважин, ни электрозамков нет. Что, взрываем?

Взрыв – штука, не всегда предсказуемая. Взрывчатка у нас, конечно, была, и в немалом количестве, вот только подобную дверь парой тротиловых шашек не взорвешь, как показывает мой личный опыт. А заложишь слишком много – этот хренов бункер просто посыплется тебе на голову. Зачем же торопиться на тот свет? Да и к тому же перед взрывом придется отходить из этого бункера обратно, на свежий воздух…

– Погодь, – ответил я Машке. – Сначала попробуй запор…

Тупикова сняла руку убитой с штурвала запора, Хучанбергенов с Хамретдиновым оттащили труп в сторону и попробовали провернуть вентиль. Удивительно, но он поддался, и дверь по мере проворачивания запора начала отъезжать в стену, открывая темный проход.