Читать книгу "На основании статьи... - Владимир Кунин"

— Шаяхметыч! Она же права получила за неделю до моего отлета в Америку! И одна — из Ленинграда в Москву… Семьсот верст! Это ли не подвиг?!

Не для себя прошу, для человечества. Сделай, пожалуйста, так, чтобы все на свете жили хоть на 11 лет больше, чем полагается.

Артур, 2 класс.

Из книги М. Дымова «Дети пишут Богу». 1997 год.

— Ну, хоть немного бульона, Рафик… Как ты собираешься поправиться, если ты ни черта не ешь?

— Зоенька… Кто же это тебе сказал, что я собираюсь поправиться? — тихо и удивленно спросил старый Рафик.

Почти в то же самое время, о котором рассказывала Зоя Теплова, как она встречала Кирилла Петровича в Шереметьево после его триумфальной поездки в Америку.

…Рифкат Шаяхметович Алимханов трудился на Крайнем Севере в качестве вольнонаемного «специалиста» — начальника авто-тракторного парка и всей бульдозерно-землеройной техники с самыми разными двигателями внутреннего сгорания. В знании которых Рифкату Шаяхметовичу — равных не было!

Пикантность ситуации с назначением товарища Алимханова Р. Ш. начальником парка была в том, что вся эта техническая армада принадлежала той же самой, только очень сильно разросшейся колонии общего режима, где еще недавно заключенный Алимханов и сам «тянул срок», на основании статьи…

Ну, чего уж теперь-то вспоминать? Когда это было!

И начальник у него был тот же самый — Гамлет Степанович Хачикян.

Но уже не «подполковник» — зам. начальника колонии по техчасти, а целый «полковник»! И не какой-то там Заместитель, а теперь сам, как говорится, «Царь, Бог и Воинский Начальник» Исправительно-трудового учреждения №… (секретно!) Главного Управления Исполнения Наказаний Северо-Запада РСФСР!

Но если отмотать еще на несколько лет назад, когда продрогший на мусульманском захоронении Ново-Волковского кладбища, у могилы тети Фариды, Рафик поехал на вокзал и купил себе билет на поезд Ленинград — Котлас, то в ожидании подачи состава к перрону он пошел на вокзальную почту. По междугороднему телефону он позвонил в свою бывшую колонию подполковнику Хачикяну.

Это был последний номер телефона, куда он мог бы позвонить.

Слышимость была отвратительной. В трубке стоял несмолкаемый треск, русский народный хор — «Валенки, валенки — не подшиты, стареньки…», и голос Хачикяна прерывался на чем-то самом главном… а потом опять треск, опять хор, мат Хачикяна и…

— Приезжай! — наконец крикнул оттуда Хачикян.

— Еду, — тихо сказал Рафик и заплакал, стоя в телефонной будке.

Полковник Хачикян Гамлет Степанович тогда за один день ему там и паспорт «сделал», и прописку.

Милиция, исполком с райкомом — все были прикормлены. Даже местное КГБ. Для Хачикяна — в лепешку! Еще и «спасибо» ему говорили. А как же?! Городское УВД, того и глядишь, завалится от старости. А денег — кот наплакал. Область выделила на ремонт какие-то копейки, да и те спиз… В смысле — куда-то делись.

В исполкоме потолки текут, штукатурка сыплется. В райкоме партии стали портреты членов Политбюро вешать — чуть стенки не рухнули…

Последняя надежда — полковник Хачикян Гамлет Степанович, начальник колонии. Один звонок, и на тебе — хоть сотня заключенных! На собственном транспорте. С конвоем при автоматах — все честь по чести.

И не какие-то деревенские «шабашники», а строители высочайшей квалификации! У него там по любому профилю, и доценты, и кандидаты наук чалятся. Есть даже один реставратор из самого Эрмитажа!

Заслал Гамлету Степановичу ящик армянского коньяка «КВВК»: на следующий же день — у тебя и техника, и люди, и матерьялы!

Но и ты, будь здоров, не кашляй. И ухо не заваливай. Позвонил Хачикян, попросил о какой-то безделице — паспорт кому-то, прописку… Закрыть дело, открыть дело… На цырлах и без лишних вопросов! И чтоб немедленно!!!

Нет состава преступления — придумай его! Не получается — сажай в камеру, расколи любым способом до самой задницы, вешай его за яйца, он тебе сам «состав» нарисует!

А если дана команда «Закрыть дело!», забудь все доказательства предварительного следствия. Хачикян сказал же, что фигурант «не участвовал» и «невиновен», так чего же ты там еще выеживаешься?..

Хочешь из теплого следовательского кабинетика — в мороз, в «наружку», в патрульно-постовую службу? Так Хачикян тебе это в два счета устроит. Один звонок, и тебя нету!

Сами обгадились, больше некуда — скоммуниздили кровельное железо по своим домашним норкам, а в исполкомовском архиве и следственном изоляторе УВД воды по колено!

К кому теперь за железом и кровельщиками обращаться? К полковнику Хачикяну. К Гамлету Степановичу.

— Ребята! Давайте жить дружно…

Кот Леопольд

Карьера (теперь это слово — нестыдное) вольнонаемного Рифката Алимханова складывалась относительно поэтапно. Сначала он был зачислен на должность личного водителя двух автомобилей начальника колонии, полковника внутренних войск Г. С. Хачикяна.

«ГАЗ-21» «Волга». Представительский автомобиль — для деловых выездов в близлежащие города области. Для сбора дани и решения ряда очень важных взаимоудовлетворяющих вопросов.

Одновременно Рифкат Шаяхметович являлся и водителем военного полноприводного, легкового вездехода «УАЗ-469», экипированного по последнему слову автомобильной техники начала семидесятых и деталями пока еще не наступившего светлого будущего.

Эта могучая машина была необходима для передвижения по огромной промерзшей или раскисшей территории зоны (все зависело от времени года) и за пределами зоны — в места приложения преступных сил заключенных на благо советского общества.

А так как колония полковника Хачикяна была ориентирована на рытье глубоких и широких траншей для прокладки в них трубопровода — то ли для газа, то ли еще для чего, то маршруты инспекционных поездок начальника колонии простирались на десятки километров.

Следует заметить, что оснащение серийного «УАЗа» было личной заслугой его водителя. Рафик смонтировал там и рацию, и радиотелефон с фиксированными номерами первоочередной необходимости, кофеварку и наглухо затонировал почти все стекла, кроме лобового.

Даже механизм сидений он переконструировал так, что при внезапно нахлынувшем мужском желании полковника обладать какой-нибудь случайной дамой автомобильные сиденья мгновенно превращались в широкую и удобную постель. А переднее стекло занавешивалось специальной шторкой…

В последнее время это происходило почти всегда в одном и том же месте — в обезлюдевшем бывшем райцентре, стоящем вдоль трассы прокладки газопровода.

Там объектом неукротимого полового влечения Гамлета Степановича была второй секретарь райкома партии. Горластая молодуха-разведенка из комсомольских выдвиженцев, она обладала двумя неоспоримыми женскими достоинствами: невероятным объемом бедер и грудью, на которой (без лифчика!) медаль «За трудовую доблесть» лежала строго горизонтально.