Читать книгу "Снайперы Сталинграда - Владимир Першанин"

Второй напарник постоянно хитрил. Выбирал укрытия понадежнее, даже если из них ничего толком не было видно. Делал все, чтобы сохранить свою жизнь. При этом держался уверенно, рассуждал о снайперских приемах и даже с большой осторожностью сумел подстрелить вражеского наблюдателя.

Забравшись под бетонную плиту, он делал вид, что внимательно изучает вражеские позиции, а сам попросту отсиживался. Когда поблизости велся артиллерийский огонь, делал один-два выстрела, заглушаемые взрывами снарядов, и объявлял, что «кажется, еще одного уложил».

Несмотря на его изворотливость, Антон быстро разгадал хитрости напарника. Отчитал раз и другой, но, как говорится, «из дерьма пулю не слепишь». В напарнике поселился панический страх еще во время переправы через Волгу.

На его глазах затонул понтон с бойцами, получивший тяжелый снаряд в борт. При тусклом свете ракет было видно, как воронка на месте гибели судна, затягивала в темную зловещую яму десятки бойцов. Небольшой катер, пришедший на выручку, перевернулся от взрыва. Снаряды и мины добивали барахтающихся в холодной воде красноармейцев. Один за другим они исчезали среди кипящих взрывов.

И на берегу было не легче. Полоска, которую занимала его рота, была перепахана снарядами и минами вдоль и поперек. Когда прибывшие углубляли траншею, то вместе с землей выбрасывали разложившиеся куски человеческих тел. Прятаться здесь было негде, разве что зарываться в землю. Но и земля спасала далеко не всегда, когда непрерывно летят снаряды и мины.

В конце концов, Глухов едва не погиб из-за трусливого напарника. Рассчитывая на него, сержант не всегда оглядывался назад. Однажды, целясь в немецкого пулеметчика, устроившегося со своим МГ-34 в развалинах дома напротив, Антон даже не услышал, а скорее уловил чьи-то осторожные шаги.

Обернувшись, он увидел, как по избитой лестнице спускается немец в камуфляжной куртке. Глухова спасла мгновенная реакция. Немец в камуфляже (скорее всего разведчик) замер, наводя автомат на русского снайпера, но Антон успел выстрелить не целясь, навскидку. Тело разведчика осело на ступени, он пытался подняться, а сверху ударила автоматная очередь — стрелял второй немец. Пули прошли рядом с Глуховым, выбили кусок штукатурки, заполнив закуток известняковой завесой.

Небольшого роста, худой, но с крепкими витыми мышцами, работавший с детства на поле, Антон мгновенно отпрыгнул, досылая в казенник винтовки новый патрон. Немец, хоть и различил за пыльной завесой русского снайпера, но ударил длинной очередью с запозданием.

Пули шли веером. Трассирующие высвечивались мгновенными зелеными огоньками, разрывные выбивали крошево кирпича маленькими яркими взрывами. Автомат замолк — кончился магазин. Установилась напряженная тишина, слышались лишь стоны раненного в живот, лежавшего на лестнице головного разведчика.

Второй немец менял магазин, а может, доставал гранату — медлить было нельзя. Антон одним прыжком выскочил на лестницу и оказался лицом к лицу с врагом. Молодой крепкий парень, отвинтив колпачок на рукоятке гранаты, уже выдернул шнур и замахивался для броска.

Здесь уже сыграла роль не только мгновенная реакция, но и опыт войны, на которую Глухова забрали еще осенью сорок первого. Запал горит пять секунд, выстрелить и отскочить сержант успеет. Стрелял снова навскидку, но в упор не промахнешься.

После выстрела Антон успел отскочить за простенок, а пять секунд пролетели мгновенно, быстрее, чем он ожидал. Возможно, немец выдернул шнурок раньше и собирался швырнуть гранату с задержкой, чтобы русский не перебросил ее обратно.

Взрыв в замкнутом пространстве грохнул с такой силой, что у Антона заложило уши. Глаза забило известняковой пылью, кирпичное крошево пучком прошло рядом.

И снова медлить было нельзя — немец мог уцелеть, а в узком коридоре все преимущества на стороне короткого скорострельного автомата. Но в рассеивающемся облаке, Глухов увидел, что немец не сумел убежать от собственной гранаты.

Осколки догнали его, изрешетили ноги. Из дырок в кожаных сапогах струйками выталкивало кровь, брюки до пояса были порваны и пропитались красным. Немец, скорчившись, сжимал ладонями низ живота. Видимо, осколки разбили промежность, смертельно раненный солдат застыл от болевого шока.

Прибежал напарник. С ходу добил в голову немца, раненного в живот, подошел ко второму и удовлетворенно заметил:

— Ого, яйца оторвало. Я думаю, что за грохот, а в дыму ничего не видно. Надо бы и этого добить.

— Ни к чему, он и так доходит.

— Для верности надо…

— Пошел на хрен! Забился в щель и отсиживался там. Или тебе пулю всадить за трусость для верности? — теряя выдержку, закричал Глухов. — Забери автомат, магазины, документы. Часы не трогай.

— Ты чего, Антон? Боевые трофеи.

— Я тебе сказал, не трогать! У тебя есть одни — достаточно.

Запретил брать часы со злости. Для снайпера вещь необходимая, лишняя пара часов всегда пригодится. А можно из ребят кому подарить. Но уж слишком разозлился на своего трусливого напарника.

Поймав взглядом ствол винтовки, направленный ему в живот, напарник поспешно отпустил руку немца с часами:

— Я не виноват. Наблюдал за той стороной улицы. Там трое немцев с пулеметом шли. Думаю, вдруг к нам, решил их подстеречь, а тут выстрел, очереди, граната рванула. Я…

— Головка от хрена! Бегом вперед!

Напарник вдруг съежился:

— Ты мне в спину не пальнешь? Ей-богу, я на помощь спешил, но не успел.

Бежали молча, уходя от поднявшейся стрельбы. Когда пришли в свой батальон, комбат долго рассматривал документы убитых. Определил:

— Та же дивизия. Автомат я разведчикам отдам, он им больше пригодится. Не возражаешь, Антон?

— Нет, — пожал плечами Глухов. — Автоматы им действительно нужнее.

— Ты не контужен случаем? Вид у тебя как из-под взрыва ушел.

— Так граната рядом ахнула. Простенок спас, а глаза до сих пор режет, известкой забило.

— Сейчас санитарку вызовем, промоет теплой водой. А то, может, и в санчасть идти придется. Вижу, что повоевали. Какие результаты?

Глухов молчал, а беспокойно крутившийся напарник торопливо объяснял, оживленно жестикулируя.

— Фрицы Антона живьем взять хотели, а он одного из винтаря уделал, а второго его собственной гранатой взорвал. Вложил в десятку, аж яйца отлетели.

— Ты что, успел в воздухе гранату перехватить? — спросил комбат.

— Слушайте вы болтуна! — отмахнулся Глухов. — Те двое фрицев, наверное, из разведки были. Влезли незаметно, я их, можно сказать, прозевал. Но в последний момент шаги услышал. Одного из винтовки уложил, а во второго, пока он запальный шнур из гранаты дергал, я тоже выстрелить успел. Со страху руки-то быстро работают. В общем, успел. Ну его еще, кроме пули, и осколками своими же посекло.

— Молодец ты, Антон. Все бы у меня такие были! Сколько уже на счету?