Читать книгу "Мой брат якудза - Яков Раз"

Когда мы были партизанской группой, после университета, то не смогли выжить. Нам нужна была поддержка. Люди разошлись. Страстная увлеченность, которая была вначале, растаяла. Люди были слабыми, не умели воевать. Сэнсэй, японская молодежь сегодня совсем не умеет воевать, они не умеют драться, боятся всего.

Так продолжалось, пока мы не встретили босса Окаву. Он из Кореи, но передает дух Японии лучше, чем те худосочные в костюмах, которые снуют там, снаружи. Те из наших, кто остались, вступили в семью Окавы. Я — сицилиец, американец, японец, так кто же я на самом деле? Я изучал историю, и знаю, что если я сицилиец, то я и немного араб, а может, и швед, и француз или еще кто-нибудь. Так кто же я?

Кто я? Сэнсэй, я — якудза, потому что в якудза не задают вопросов. Якудза на самом деле принимает всех, у кого есть проблемы, и неважно, откуда человек родом и какого цвета у него кровь. Якудза всем дает возможность занять достойное место. Я всегда помню, как просто босс Окава принял меня. Приходи к нам, сказал, и все.

Мы выпускаем газету, а также журнал о японском национализме. Вот, посмотрите. Мы устраиваем демонстрации и съезды, собираем разных людей для обсуждения национализма в Японии. Чем мы зарабатываем? Всем понемногу. Иногда меня нанимают. Но в основном я подписываю людей на газету и журнал. Наша патриотическая печать требует вложений. Я обращаюсь в большие компании и прошу их подписаться на наши издания или сделать пожертвование. И тогда я посылаю им газету. Сколько стоит подписка? Дорого. Это и подписка, и пожертвование одновременно. В зависимости от компании, мы просим миллион, десять или пятьдесят. Если они не хотят подписываться или делать пожертвования? Я убеждаю их, что это им на руку. Большинство платят.

Так, сэнсэй, я совмещаю идеологию с бизнесом. Есть ли у меня другие источники доходов? Да, есть. Я же сказал, мы занимаемся всем понемногу. Мои сыновья-кобун находят разные источники заработка. У нас есть отдел расследований, где мы узнаем разные детали о деловых фирмах, и это помогает нам получать пожертвования. Это называется «вымогательство с угрозами». Раз в месяц приходят полицейские, интересуются, пьют чай, иногда пытаются нам помешать, потому что иногда наши жертвы обращаются к ним за помощью. Но это бывает редко.

Новых сыновей я набираю для себя в Корее, не в Японии. Большинство из них — корейцы, потому что молодые японцы, как я говорил, не умеют воевать. Слишком им хорошо живется. Вы записываете? Очень хорошо. И запишите еще, что я горжусь тем, что я — якудза. Если бы я был катаги в Японии, я был бы нулем. Я был снаружи, но сейчас я здесь, внутри. И неважно, что волосы мои русые. Попробуй поживи с русыми волосами и смешанной кровью в Японии, поработай в фирме, в школе, на государственной службе. Ты всегда будешь ничтожеством. Я — якудза, и мне хорошо. Я сделал свой выбор, и я им доволен.

Я не японец, не американец, не сицилиец. Я — якудза.

А сейчас по поводу вашего дела. Вы кого-то разыскиваете, сэнсэй. Я точно не знаю, где он, но мне кое-что известно. Мы ведь работаем и на задних дворах Манилы, где ведем дела даже с «Объединенной Красной Армией». Я отправлю вас к нашему человеку в Маниле, Имаи Кадзуо, и он поможет дальше, если ваш человек на самом деле находится в Маниле. Вот адрес. Возьмите также эти письма. Одно от меня, одно от босса Окавы. Он просил передать вам его перед своей смертью. Передайте эти письма Имаи в Маниле. И есть еще одно письмо — письмо босса Окавы вашему человеку, как бы его ни звали.

Сэнсэй, и последнее. В этом деле замешаны ваши чувства, и это опасно. Будьте осторожны. Может быть, этот человек давно вас забыл. Будьте осторожны.

В тихой камере

Гремит

Воспоминание о поездах

В моей родной деревне.

Бессонница

Полночи.

(Из тюремных стихов члена якудза по имени Кен-ичи Фукуока)

Я сижу в ресторане «Au Bon Vivant» на улице Гераро в Маниле. Со мной человек по имени Имаи Кадзуо — якудза, к которому меня послал Джейми-Такахиро. Имаи только что вернулся с азартного празднества в клубе «Phillipine Cockers Club», где делают ставки на бойцовых петухов с заточенными, словно лезвия, когтями. Имаи вернулся оттуда довольный, пачки денег торчат из внутреннего кармана шелкового пиджака светло-фиолетового цвета. Оранжевый галстук с изображениями героев Уолта Диснея, ухоженные пальцы в перстнях, из-под рукавов выглядывают орнаменты татуировки, очки в серебристой оправе. Я подаю ему письма, представляющие меня, от Джейми и от босса Окавы. Он прямо взвизгивает от восторга. Тут не о чем спорить, говорит он. Все, что только пожелаете, ваше. Ах, ах! Босс Окава! Один из великих людей прошлого! Таких больше нет, таких больше не будет. Может быть, он последний, кто знает… Таких, как он, не найти. После его смерти якудза изменится. И вы, гайдзин-сан, очень важный для меня человек.

В моем внутреннем кармане лежит еще одно письмо, содержание которого мне неизвестно. Оно должно быть передано Юки, если я его найду.

Имаи достает визитку, согласно которой он — владелец школы пения и танцев. Там написано следующее:

EL Camino

Manila Central Academy

of Performing Arts

Director: Kazuo Imai[57]

В школе «Эль Камино» филиппинские девушки обучаются пению и танцам.

— Те, что раньше были проститутками, — говорит мне Имаи. — Им это надоело. Или же их «мама» захотела от них избавиться. Но у нас есть и обычные девушки, родители которых заставили их учиться, чтобы потом поехать в Японию, Бангкок, Сингапур, Куала-Лумпур, Гонконг или Джакарту, зарабатывать там хорошие деньги в клубах и посылать им в Манилу. Учатся у нас и девушки, мечтающие о карьере в искусстве, профессии певицы и танцовщицы.

Согласно его словам, ночные клубы в Азии полны увеселительного персонала с Филиппин. Существует много школ по обучению танцам и пению, таких как «Лас-Вегас», «Голливуд», «Лос-Монхес».

Но их родители, а иногда и сами девушки знают, что большинство из них станут проститутками. «Поставщиками» являются якудза. Девушку, которую поставщики определят в проституцию, сначала будут обходительно убеждать. Ведь она, быть может, работала на этом поприще. Там платят хорошие деньги, очень хорошие, так что она сможет помогать родителям. И это только на время, а потом она опять сможет петь и танцевать. Может быть, получится совместить проституцию с занятиями пением и танцами.

Если девушка откажется, то она будет заточена в маленькой квартирке, ее паспорт будут хранить в сейфе, у нее не будет выходных, ей не дадут выйти из квартиры.

Может быть, ей и удастся сбежать, но если ее найдут, то она будет избита. Обращения в филиппинское посольство в большинстве случаев не принесут никаких результатов. Ей очень повезет, если удастся выйти на газетчиков или на кого-то, кто сможет помочь, вроде определенных буддийских и католических организаций.