Читать книгу "33 счастья - Ольга Хмельницкая"

И приготовилась к смерти.

Уровень воды в чаше, возле которой стояли Сушко и Бадмаев, становился все ниже и ниже. Вскоре обнажились каменные ступеньки.

– Что это? – тихо спросила Виктория. – Почему вода уходит?

– Пока не знаю, – ответил Юрий.

Спустя несколько секунд вода ушла полностью, открыв узкую темную лестницу, ведущую вниз.

– Может, мы наступили на что-то в полу, и Сезам открылся? – предположил ботаник.

Он перелез через край каменной чаши и поставил ноги на ступеньки.

– Не ходи туда, – сказала Сушко, у которой внезапно появились плохие предчувствия. – Не надо! Мало ли что там?

Бадмаев бросил на подругу снисходительный взгляд. Он, бывший спецназовец, был уверен в своих силах. Проход был таким узким, что Юрий с трудом протискивался. Внезапно ноги его поплыли вперед. Бадмаев попытался удержаться, но не смог. Он рухнул на спину и поехал вниз по желобу, больно ударяясь головой о каменное ложе, и тяжело шмякнулся в воду, покрывавшую пол слоем толщиной в несколько сантиметров.

– Добрый вечер, – сказал над его ухом мелодичный женский голос.

Юрий потряс головой. Потом потер уши. И только затем открыл глаза. Бадмаев был настолько потрясен, что здесь, под землей, кто-то есть, что даже закашлялся от изумления.

– Вечер добрый, – ответил он. – А что делает здесь очаровательная леди?

Кромешная тьма мешала ему рассмотреть девушку, голос которой показался ему странно знакомым.

Женский голос рассмеялся.

– Меня зовут Ева Хасановна Ершова, я лейтенант Федеральной службы безопасности, – сказала она. – И мы с вами, Юрий, уже встречались.

Вода между тем быстро поднималась, доставая им до пояса. Бадмаев понял, что мешкать рискованно.

– Надо отсюда срочно выбираться, – сказал он. – Что там, на другой стороне? Лестница?

– Куда там, – махнула рукой Ева, – такой же желоб. Это ловушка. Камера для казни, а вовсе никакой не переход.

Юрий стоял, тяжело дыша, и судорожно соображал, что им теперь делать.

– Похоже, – кивнула Ева, – что выбраться отсюда будет трудно. Если бы я знала, что вы собираетесь спускаться, я бы обязательно вас предупредила.

Юрий нырнул и быстро ощупал дно площадки, на которой они стояли.

– Там есть сток, да? – уточнил он. – Вы его видели?

– Он слишком узок, чтобы в него пролезть, – сказала Ершова. – И расширить его нет никакой возможности. И, главное, нет времени.

Вода доставала им до диафрагмы. Часть ее уходила в сток. Молодые люди чувствовали, что их ноги тянет вниз поток воды. На волнующейся черной поверхности появилась воронка водоворота.

– Вот вам и ответ, почему отсюда нельзя просто выплыть, – сказал Юрий, – засасывает в водоворот и прижимает к полу.

Он поднял голову.

– Виктория, – крикнул ботаник, перекрывая шум воды, – ты меня слышишь?

– Да! – воскликнула Сушко. – Слышу! Ты там с кем-то разговариваешь?

– Это Ева Хасановна, лейтенант ФСБ, – пояснил Юрий, – ты скоро с ней познакомишься!

Правда, в глубине души он вовсе не был уверен, что им таки удастся отсюда выбраться. В отличие от очагов природных аварий и катастроф, место, в котором они оказались запертыми, было рукотворным. И неизвестно, сколько несчастных нашли здесь, в каменной ловушке, свою смерть.

– Виктория там, наверху, – сказал Бадмаев, – но она ничем не может нам помочь. До нее около четырех метров. Вот если бы у Вики была веревка…

– Она есть у меня, – сказала Ева.

На плече у нее висела веревка, которую девушка взяла из рюкзака погибшего туриста. В сердце ботаника затеплилась надежда.

– Надо забросить ее наверх, – сказал он торопливо. – Привязать к концу какой-то предмет и попытаться бросить как можно дальше, чтобы Вика могла ее поймать. У тебя есть что-нибудь тяжелое?

И Ершова, и Юрий демонстрировали в экстремальной ситуации железное спокойствие и выдержку. Никто из них и не думал паниковать. Слишком часто каждый смотрел в лицо смерти.

– У меня нет ничего, кроме фонарика на голове, веревки, таблетки сухого спирта и ножа, – сказала Ева.

– У меня есть фонарик, – произнес Бадмаев.

– Фонарь жалко, – покачала головой Ершова, быстро изучив содержимое своих карманов в поисках каких-нибудь забытых предметов.

Вода уже доставала девушке до груди. Ее уровень быстро повышался. Воронка водоворота становилась все шире. Вскоре и Ева, и Бадмаев уже с трудом держались на ногах.

– Юра! Где вы? – закричала сверху Виктория. – У вас все в порядке?

– Мы здесь, все нормально, – крикнул в ответ Юрий. – Стой там, не спускайся к нам!

– Придется привязывать фонарь, больше нечего, – вздохнула Ева, клацая зубами от холода.

– Да, – кивнул Бадмаев. – Так даже лучше. Его надо включить. Тогда Виктория легко увидит, куда упадет конец веревки.

Они включили фонарик и тщательно закрепили его на конце веревки. Потом Юрий объяснил Виктории, что ей предстоит сделать.

– Попытайся поймать веревку, – кричал он, перекрывая шум воды, – и закрепи ее где-нибудь там, наверху!

– Хорошо! – крикнула Сушко. – Я постараюсь!

Вода уже поднялась им до шеи. Подойдя к желобу и слегка наклонившись вперед, ботаник бросил фонарь, стараясь, чтобы он залетел как можно дальше.

– Я здесь! Спускаюсь! – крикнула Виктория.

– Осторожно! – завопили хором Ева и Юрий.

Фонарь лежал на поверхности каменного желоба примерно в метре от начала ступенек. Тащить его назад и пытаться забросить снова не было ни времени, ни возможности. Вода поднималась все быстрее. Еве залило подбородок. Она поднялась на цыпочки, чтобы иметь возможность дышать. Бадмаев был повыше. Ему вода стояла по горло. Внезапно они услышали короткий крик. Несмотря на все предупреждения, Сушко, спускавшаяся вниз за фонариком и привязанным к нему концом веревки, упала и сейчас висела, держась руками за последнюю ступеньку. Ее ноги заскользили по дну желоба в тщетной попытке хоть за что-то зацепиться.

Фары несущихся по шоссе автомобилей были уже хорошо видны, когда Слюнько внезапно потерял сознание и рухнул на дорогу. Алексей, успевший перехватить палку и не дать вывалиться Бубнову, упал на колени. Он тяжело дышал.

– Я не уроню, я не уроню, – приговаривал он.

Наконец Алексею удалось восстановить дыхание, и носилки с аспирантом осторожно опустили вниз.

– Игорь Георгиевич, что с вами? – воскликнула Алена.

– Он – пожилой человек, – сказал генетик, – у него могло не выдержать сердце.

Сам он чувствовал, что тоже вот-вот отключится. Сердце невыносимо кололо. Температура тела все поднималась. Алексея мучила жестокая лихорадка. Дыхание его было быстрым и поверхностным. Он сел на дорогу и оперся руками о мокрый асфальт. Манусевич тем временем наклонился над профессором и проверил его пульс.