Читать книгу "Завещание английской тетушки - Мила Серебрякова"

– Выпей воды.

– Это правда Розалия?

– Я хочу провалиться сквозь землю, – охнула Катка, наблюдая за развивающимся действом.

Свекрища в знакомом костюме отбившейся от рук Снегурочки встала в центр сцены. Венера Александровна заняла позицию справа, Ирма Моисеевна – слева.

Парни медленно задвигались вокруг Розалии, Ирма, выпятив ножку вперед, подрыгивала задним местом, Венера как ненормальная размахивала руками, а свекровь… запела.

Витька обтер вспотевший лоб.

– Это фонограмма или Розалия действительно так хорошо знакома с репертуаром Мадонны?

Ката попыталась ответить, но язык упорно не хотел отлипать от неба:

– Фо… фо… фо… Фонограмма.

– Ну дает Станиславовна! Во, блин, номер!

Присутствующие сопровождали пение свекрухи сочными аплодисментами. Наконец песня закончилась, и Розалия услышала предназначавшиеся ей одной слова восхищения.

– Браво!

– Круто!

– Спойте еще!

– Просим на бис!

Кто-то засвистел.

Розалия Станиславовна млела.

– Я буду петь для вас всю ночь напролет.

– Супер!

– Давай!

– Так держать!

– Сбацайте еще че-нибудь из Мадонны!

Лысоватый мужичок, сидевший за столиком неподалеку от Катки, выкрикнул:

– Судью на мыло!

Получив от супруги удар в бок, мужик исправил ошибку:

– Мадонна рулит!

– До боя курантов осталось десять минут, я успею спеть свою самую любимую песню, а помогут мне две очаровательные подружки из психушки, – раскланялась Розалия.

Раздались смешки.

– Я смотрю, с чувством юмора у вас порядок. Ну, тогда продолжаем веселиться.

Откуда-то сверху на металлических тросах спустили качели. Катарина не успела испугаться, а свекрища уже уселась на сиденье и под первые аккорды начала подниматься вверх. Ирма Моисеевна устроила на сцене умопомрачительное шоу. Отплясывая то ли «Яблочко», то ли брейк-данс, пенсионерка превзошла саму себя. Не отставала от подруги и Венера. Ее танец – ну, назовем его «смерть всему живому» – вызвал у публики самые противоречивые чувства. С одной стороны, вроде бабка трезвая, но с другой… Нормальному человеку, а тем более в столь почтенном возрасте, и в голову не придет выкидывать такие кренделя на виду у всех.

Розалия Станиславовна пела песню Эдит Пиаф. На сей раз без фонограммы.

Столяров напрочь забыл о расследовании. Впрочем, и Катка с ужасом взирала на раскачивающуюся под самым потолком свекровь. Это ж надо не побояться совершить такой трюк! Да если бы Катке пообещали целый миллион долларов, она бы ответила решительным отказом. Кстати, а сколько отвалили за концерт Розалии? Копейкина отлично знала свою свекровушку – за спасибо, за здорово живешь та и пальчиком наманикюренным не пошевелит.

Витька посмотрел на часы. Без пяти двенадцать.

Несколько мужчин в зале потянулись к бутылкам шампанского. Песня подходила к концу. Ирма с Венерой, затмив накачанных парней в шортах своими безумными плясками, изрядно выдохлись, Розалия продолжала раскачиваться.

Без двух минут двенадцать, насладившись очередной порцией аплодисментов, она скомандовала:

– Котик, можно опускать.

Белобрысый паренек кивнул, прошмыгнул за кулису и… Секунду спустя оттуда послышалось его крепкое словцо.

– Котик, я сказала, спускай меня вниз, – заерзала на качелях Розалия. – Осталась одна минута, я не успею к полуночи.

– Да сейчас, сейчас! Не получается. Заело.

– Что?!

– Механизм заело: ни туда, ни сюда.

Свекрища начала выражаться.

– Если через секунду… ты у меня… это в лучшем случае, в худшем… говорю на полном серьезе…

К парню подбежал перепуганный Павел Сергеевич.

– Илюша, в чем дело?

– Не фурычит.

– Ну сделай же что-нибудь!

– А я че, механик? Откуда мне знать, как эта штуковина работает?

Катарина подлетела к сцене.

– Розалия Станиславовна, наберитесь терпения.

– Времени нет, я пропущу Новый год!

Венера Александровна решила подбодрить подругу.

– Розочка, держись, солнышко, в зале много мужиков, кто-нибудь тебя обязательно опустит.

– Чтоб тебя саму опустили, стерва доисторическая!

– Десять… девять… восемь… – скандировал люд, держа в руках наполненные бокалы.

– А-а-а… Так нечестно! Свинство! Не смейте пить шампанское без меня!

– Пять… четыре… три…

– Повелеваю вам заткнуться! Ката, немедленно поставь на место бокал! Ката!

Помещение наполнилось радостными воплями:

– С Новым годом!

– Ура!

– С праздником!

– Дай-ка я тебя поцелую…

– Ой, а со мной не чокнулся!

– Гуляем!

Павел Сергеевич носился между столиками, приставая ко всем с единственным вопросом:

– Кто-нибудь разбирается в механизмах?

Умельцев не нашлось.

Виктор остановил Глебова у входа.

– Неужели у вас нет человека, который в состоянии устранить неполадку?

– Сейчас – нет. Новый год, чего вы хотите.

– Зачем вообще нужно было использовать качели?

– Розалия Станиславовна сама настояла.

Бокалы наполнились по второму разу. Ирма смаковала благородный напиток, с издевкой наблюдая за Розалией.

У Катки ожил сотовый.

– Да! – рявкнула в трубку Копейкина.

– Алло, Кат, это Наталья. С Новым годом тебя, счастья, здоровья, любви.

– Спасибо, Натусик, и тебя с праздником. Галке поздравления передавай.

– Катуш, я не могу дозвониться до Розалии, она не берет трубку.

– Конечно, не берет, она ж под самым потолком сидит.

Последовала пауза.

– Где сидит?

– Под потолком.

– Как?

– На качелях.

Закряхтев, Натали пробурчала:

– Не рано вы там Новый год справлять сели?

– Да я не пьяная, я злая и расстроенная. Розалия взгромоздилась на качели, пела песню, а потом они застряли. Понимаешь?

– А ты сейчас где?

– На концерте… вернее, в пансионате.