Читать книгу "Марш обреченных - Михаил Злобин"

изнурительных тренировок до кровавых мозолей, постоянных оскорблений, психологического давления со стороны старших офицеров, ну и всего такого подобного. Однако же всё оказалось совсем иначе. С нами, как с представителям знати, обращались очень деликатно. «Экселенс то, экселенс сё, будьте добры, господа, да не сочтите за оскорбление, соблаговолите выслушать предостережение». И всё в таком духе.

Вот с простолюдинами, которые поступили на службу, не церемонились. Этого не отнять. Их истязали на утоптанном поле от рассвета и до заката. Даже до крепостных стен доносились истошные вопли фелькоров-десятников. Можно было не только расслышать, какого они мнения о самих солдатах, но и то, что они делали с их матерями, сестрами, а некоторые даже с отцами.

Высокородные же угодили в подобие патриотического лагеря. Утро у нас начиналось с воспевания хвалы Благовестивому Патриарху. За этим следовал простецкий, но очень сытный завтрак. Затем подготовка себя и своих скакунов к тренировкам. До полудня проходили слаживание и маневры на другой стороне Сарьена, дабы обычные солдаты не могли подглядыванием смущать будущих командиров. Потом обед, немного личного времени, ну и, наконец, проводилась лекция по магической теории для озарённых.

Кормили хорошо. Я бы сказал, на убой. Тело Ризанта, не привыкшее к такому объемному суточному рациону, первые дни даже не могло справиться с одной порцией. Но потом регулярные физические нагрузки сделали свое дело. Молодой организм стал к ним адаптироваться и стремительно обрастать мясцом. Я же как вначале думал? Будто Риз не может толком кавалерийским палашом орудовать, потому что он метис. Что из-за примеси крови альвэ парень такой слабосильный. А на деле просто жрать надо было побольше и тренироваться почаще! Ведь прошло всего немного времени, а килограммовая полоска стали в моих руках уже порхает ничуть не хуже, чем у остальных сослуживцев.

Хотя нет, все же определенное преимущество в силовой выносливости у людей прослеживалось. Многим из них физические нагрузки явно давались легче. Однако же и полным аутсайдером меня назвать ни у кого бы язык не повернулся. Скажем так, в конном фехтовании я держался крепким середнячком.

— На сегодня достаточно, экселенсы! — объявил с пригорка лирант. — Чую запах мяса, стало быть, время обеда! Жду вас завтра после рассвета здесь же!

Утерев пот со лба и спрятав клинок в ножны, я неспешным шагом направил Мурашку к воротам крепости.

— Ну ты как, девочка моя, не устала? — потрепал я ее по шее.

Кобылка тряхнула головой и фыркнула, будто в насмешку. Мол, ты чего, хозяин? Да я же только разогрелась! Ну а коли так, то я решил еще кружок дать по полю, чтоб гнедая красавица не скучала.

Лошадь с места рванула в галоп, развивая бешенную скорость. Ветер хлестанул по глазам, выжимая слезы, и заглушил все остальные звуки. Спустя пару минут, когда животина учащенно задышала я позволил ей сбавить темп. И только сейчас заметил, что за мной все это время безуспешно гонялась пара сослуживцев, пытаясь докричаться.

— Риз! Ты куда рванул, как сумасшедший⁈ — сердито супил брови один из аристократов.

— Да никуда, — беззаботно отмахнулся я, — просто захотелось. А ты чего такой серьезный, Салсин? Случилось что?

— И у тебя хватает наглости спрашивать после вчерашнего⁈ — скрежетнул зубами молодой офицер.

— Не понимаю, о чем ты, — издевательски пожал я плечами.

— Создатель Многоокий, да отыграться он хочет, Риз! — хохотнул спутник Салсина.

— Замолкни, Айен! Будто бы ты не хочешь!

— Ну, видимо, не так сильно, как ты, — продолжал веселиться товарищ. — Я-то всего три солнечника спустил. А ты около дюжины…

— Ребята, не хочу вас огорчать, но у меня сегодня куча дел, — разрушил я надежды сослуживцев. — Может быть вечером сыграем. Но не обещаю.

— Только в кости, а не в эти твои дурацкие колпачки! — сверкнул глазами Салсин. — Я уверен, что ты жульничаешь! Просто не могу понять как именно…

— Но-но, почтенный экслесенс, придержите язык! — полунасмешливо пригрозил я пальцем парню. — Я ведь и оскорбиться могу.

— Кхм… да я же так, не всерьез, — тотчас же пошел на попятную дворянин.

Ну да, в мужском коллективе, который вынужден жить в замкнутом пространстве, неизбежно будет выстраиваться вертикальная иерархия. Я на её вершину никогда не претендовал, но уже успел зарекомендовать себя так, чтоб отбить желание со мной связываться. В первый же день, как я появился в полку, сослуживцы стали испытывать меня на прочность. Одни ненавязчиво, другие более напористо. Это была эдакая социальная игра, в которой остальные старались определить, есть ли у новичка зубы.

Здесь уже сформировалась своя каста лидеров, в которой каждый стремился занять место доминантного альфы. На это звание метили почти все озарённые, коих из тридцати эльдмистров набралось аж две трети. И все как один маги-операрии. Попади сюда настоящий Ризант, был бы он среди них единственным ингениумом.

Я же решил без надобности не светить своим умением творить чары без колец и камней. Уж больно выбивалось оно из общепринятой системы. На меня из-за цвета глаз и так неприязненно косилась половина молодых офицеров. А если еще и такое вскроется… Короче, не хочу сильно выделяться, чтобы потенциальные «альфы» не подумали, что я им составляю конкуренцию.

С этими мыслями я после обеда уединился в тенёчке двора с дневником Одиона. До лекции по магической теории еще около часа. Успею потренироваться создавать хотя бы проекции без накачки энергии. Всё равно их видеть могут только ингениумы, так что никто меня не заметит. Вот и сидел я неподвижно, рассматривая свои ладони. Со стороны, наверное, выглядел как впавший в прострацию. Может именно этим я и привлек нежелательное внимание от сослуживцев. Надо было хоть веки прикрыть, будто дремлю. Но как же тогда контролировать ход создания плетения будущего заклинания?

— Эй, Адамастро, не хочешь пойти полюбоваться своими руками где-нибудь еще?

Я поднял голову, одаривая троицу подошедших аристократов нарочито высокомерным взглядом. Лэдор нор Фэрвейн второй, Райгар нор Талмор пятый и Аландор нор Лиримант третий. Это как раз те самые суетливые представители молодой высокородной поросли, о которых я упоминал. Везде-то им надо нос