Читать книгу "Пираты московских морей - Сергей Александрович Высоцкий"

молча жали на гашетки и строили угрожающие гримасы. Это были бандиты из другого сериала.

Стараясь не уронить убогий ломберный столик, а вместе с ним и телик, Владимир попробовал придать большую устойчивость всему сооружению. Но то, что удалось ему, находясь подшофе, трезвому оказалось не по силам: столик рухнул, и сыщик с трудом успел удержать от падения телевизор.

«И зачем мне понадобилось устраивать просмотр в кладовой? — думал Фризе, одной рукой удерживая телевизор, а другой, пытаясь выдернуть шнур из розетки. — Тащить сюда тяжеленное кресло, искать антенну и удлинитель? Вернул бы телик на прежнее место».

Когда статус-кво был восстановлен, сыщик почувствовал зверский голод. Он взглянул на часы: было два ночи. «Поздновато для пирушки? — засомневался он. — Но если к бифштексу добавить бокал красного вина, будет, как выражается Семен Семенович, полный цымес».

Он вспомнил рассказ Забирухина о том, что случилось с Гарденским на светской тусовке и не смог удержаться от ехидной усмешки. «Ксения Неквас такого афронта не простит! Это ж надо! Стащила с парня брюки, а он дал деру!»…

НЕКВАС НАЗНАЧАЕТ СТРЕЛКУ

Профессия частного сыщика научила Владимира Фризе не только умению перевоплощаться, изменять облик. Он старался ощущать себя именно тем человеком, за которого в данную минуту себя выдавал: за бомжа, подошедшего к самому краю земного бытия, за угодливого водилу, готового за лишний стольник выполнять любые капризы пьяного пассажира. А иногда и за опасного блатняка.

Ему случалось по нескольку дней вести полуголодное существование, ночевать в канализационных трубах, распивать «паленую» водку из одного стакана с завшивевшими бомжами. Со всем этим Владимир быстро осваивался.

Душевные муки он испытывал, когда мелкий торгаш, который по сценарию, разыгранному сыщиком, на некоторое время становился его начальником, не уставал ему «тыкать» и постоянно демонстрировать, какая он ничтожная «мелочь». Только глаза могли выдать, каких мук стоило ему сдерживаться и преодолевать чувство собственного достоинства. Но глаза у него в такие моменты были опущены.

В его следственной практике был случай, о котором Владимир вспоминал с раздражением. Один из его временных «боссов», у которого он работал «под прикрытием», разбираясь с пропажей из своего кафе продуктов, заорал:

— А ты, чего отводишь взгляд! А ну смотри мне в глаза!

Фризе не выдержал и уложил крикуна на пол одним ударом в челюсть. Операция, на которую сыщик потратил уйму времени, сорвалась.

На этот раз душевных мук и нравственных терзаний не предвиделось. Владимир собирался «потолкаться» в Речном порту, изображая из себя потертого жизнью бича, который непрочь «срубить» немного деньжат на пропитание. Ну и, конечно, на пару бутылок пива. В той среде, с которой ему предстояло слиться, было в ходу неписаное правило: никто не будет мешать тебе заработать, но и ты не перебегай никому дорогу. И особо не напрягайся. Всех денег не заработаешь. Свободный от общества человек не будет унижаться ради куска хлеба или даже куриной ножки. В конце концов еду можно найти и на помойке.

Нет ничего полезнее для сбора информации, как «нырнуть на дно», прикинуться бомжом или вольным бичом. Если, конечно, у сыщика имеется, убедительная «легенда». И способность к перевоплощению. Фризе за годы следственной практики «наработал» не одну убедительную байку, каждая из которых пробирала новых «друзей» до самых печенок. А иногда вышибала слезу.

Главной опасностью для него была бы встреча с кем-нибудь из бывших подследственных, проходивших у него по делу во времена службы в прокуратуре. Но с тех пор прошло больше пятнадцати лет и многие уркаганы или погибли в бандитских войнах девяностых, или жировали, где-нибудь в Испании, а то и подальше. Да и не залетали они в ряды бомжей! Гордость не позволяла.

Армия бомжей прирастала за счет неустроенной молодежи, пьяниц, наркоманов, безработных, которые в безуспешных поисках работы потеряли к ней всякий интерес. И научились довольствоваться малым.

Начиная операцию, Фризе всегда ехал на дачу к приятелю-художнику в Дмитровский район. Дача — простая деревянная изба стояла на окраине маленькой деревеньки на высоком холме, с которого, как убедительно доказывал приятель, можно было разглядеть Белое море. Но Владимиру всегда не везло — он приезжал к художнику в такие дни, когда над холмами клубился туман или висели дождевые облака.

На этот раз Фризе даже забыл бросить привычный взгляд в сторону мифического Беломорья: он приехал в пять утра, загнал свою белую «красотку» в старое гумно, а оттуда вывел видавшие виды «жигули» пятой модели. Он держал их здесь на всякий экстренный случай. Сейчас был как раз такой случай. На чердаке избы он хранил большой полиэтиленовый мешок с самой разной одежонкой. Слово «одежонка» больше всего подходило тому барахлу, которое в зависимости от обстоятельств напяливал на себя сыщик.

В шесть тридцать Владимир Петрович уже выехал на Дмитровское шоссе и гнал в сторону Москвы. Гнал, впрочем, с оглядкой на дорожные знаки.

Оделся он на этот раз без особых крайностей в очень потертую, но без больших дыр, костюмную пару. По туфлям можно было догадаться, что лет пятнадцать тому назад их выпустила гулять по свету фирма «Саламандра» зато носовой платок в кармане брюк сыщик выбрал такой, что остерегался сунуть руку в карман, чтобы ненароком с ним не соприкоснуться. Этот платок Фризе считал самым убедительным доказательством своего нынешнего общественного статуса. Ну и еще желтая расческа, торчавшая из нагрудного кармашка и давно потерявшая две трети зубов, многое говорила о своем владельце.

На подъезде к Речному порту и присматривая место, где можно было бы удобно припарковаться, Владимир уже полностью настроился на «работу». В такие моменты им всегда овладевал азарт, предвкушение опасности и хорошо упрятанная настороженность, которая столько раз помогала ему уходить от провалов.

Припарковав «пятерку», Фризе спрятал в особый тайник автомобильные ксивы, небольшую пачку денег и уже собирался выключить мобильник, как вдруг он зазвонил. С некоторых пор сыщик сменил номер. Знали его теперь не более трех-четырех человек.

«Кого же черт сподобил позвонить не вовремя?» — подумал Владимир, на секунду замешкавшись и раздумывая, как поступить.

Он все-таки нажал на клавишу:

— Слушаю.

Номер на экране не высветился.

— Здравствуйте, уважаемый Владимир Петрович! Неквас беспокоит. Наверное, слышали такую фамилию? — прогудел бодрый баритон в телефонной трубке.

Если с тобой время от времени общаются мужчины из соседних измерений, почему не предположить, что и свои родные земляне вполне могут уловить сквозь зыбкие эфиры твои мысленные инсинуации, касающиеся близких им особ? Уловить, рассердиться и немедленно телефонировать с целью вызвать вас на дуэль. Или банально обматерить. Удивляться тут нечему — человечество переживает горячие денечки. Чудеса происходят с нарастающей