Читать книгу "Почему мама часто матерится - Джилл Симс"

При упоминании оргазма и прочих прелестей естественных родов Саймон залпом выпил бокал красного вина и закусил горстью орехов, а я решила не вступать в пустую полемику с Сарой, все равно она сама очень скоро убедится в обратном. Весь оставшийся вечер я избегала говорить с Сарой и повторяла Джессике, как же меня бесит эта Сара. Так что, надо отдать должное этой Саре, она сблизила меня с моей сестрой Джессикой. Чего не скажешь о моей сестре Джессике, хоть она и разделяет мое раздражение по поводу самовлюбленной Сары, которая считает себя первой беременной женщиной на земле, но этого недостаточно, чтобы простить меня и моих детей за срыв покровов таинства с Рождества, отчего так безутешны были ее прекрасные ангелочки.

Остаток рождественского Сочельника мы провели за чисткой картофеля (точнее, я чистила картофель, потому что Сара не могла заниматься физическим трудом из-за ДИТЯТИ, Джессика не могла отвлекаться от того, чтобы заверять в очередной раз Персефону и Гулливера в их счастливом детстве, проведенном в неведении, а так как в мамином мире мужчины не чистят картошку, то кто чистил картошку? Правильно, я), мама контролировала процесс и твердила всю дорогу, что я неправильно чищу картофель и снимаю слишком толсто кожуру, а с ней и все витамины с минералами («Ну, конечно, мама, я с двенадцати лет только и делаю, что чищу картофель в этой семье и срезаю все нахер питательные вещества к чертовой матери, но почему-то никто из этой семьи еще не подох от недоедания и недостатка питательных веществ»). На кой ляд нам столько картохи на Рождество, может кто-нибудь сказать?

Питер и Джейн продолжали методично докапываться до Персефоны и Гулливера, как только их кузены успокаивались, мои дети расстраивали их снова каким-нибудь громким заявлением типа: «А ФЕИ ТОЖЕ НЕ СУЩЕСТВУЮТ! ЭТО ВЫМЫСЕЛ, ХА-ХА-ХА!» Жестокие злыдни, а не дети, хотя в какой-то степени я была солидарна с ними, потому что Персефоне и Гулливеру пора бы уж вырасти из коротких штанишек и перестать быть плаксами.

В это время мама колдовала над пастернаком, и я тут решила, что начищенного картофана хватит за глаза, а мне надо бы доделать кое-какие дела, пока еще не наступило Рождество и мне не пришлось бы бегать как подстреленной. Я поднялась в нашу спальню (никакой двуспальной кровати, только раздельные, ибо мама не поощряет ничего такого у себя под крышей), за мной зашел Саймон. Я аж вздрогнула от неожиданности.

– Я принес тебе вина, – заговорщицки прошептал он. – А еще я дочистил картофель за тебя. Твоя мама кончила горевать над пастернаком и теперь выпихивает Джеффри в магазин за луком-шалотом, потому что она только сейчас поняла, что забыла приобрести этот важнейший ингредиент, а обыкновенный лук не годится. Так что все идет отлично!

Иногда, сейчас это случается крайне редко, но я вспоминаю, почему вышла замуж за Саймона. Я отложила в сторону ноутбук и предложила вспомнить те годы, когда в универе мы занимались этим на узеньких студенческих койках.

– Ух ты, – обрадовался Саймон, – если бы я знал, что для этого надо только картошку почистить, я бы вложился в картофелеуборочный комбайн!

Воскресенье, 25 декабря – Рождество

Семейный праздник разворачивается по полной программе. Я забыла, что с фамилией Джеффри мама еще позаимствовала у его семьи и чудовищную по своей мучительной силе традицию не открывать подарки утром рождественского дня, а ждать, когда все вернутся после утренней церковной службы, что было шоком для моих нетерпеливых бестий потребительского общества, которые первым делом скатились рано утром по лестнице вниз с криками возбуждения и радости, но мама и Джеффри стояли на страже россыпей подарков под елкой и отогнали детей от них самым жестоким образом.

В церкви все прошло… без приключений. В нашей семье мы по церквям не ходим, только если приезжаем к маме на Рождество, поэтому пришлось продолжительно уговаривать Саймона и детей, особенно Питера, и отвечать на их настырные «Ну зачем?», «Почему я?». Поскольку Питер давно определился, что он абсолютный и официальный со справкой атеист, то считал своим моральным долгом нести свет в затуманенные религиозным опиумом массы, и мне приходилось не раз за время службы в церкви одергивать его, потому что он всю дорогу хотел крикнуть «А БОГА НЕТ, если вы не в курсе!», мне не хотелось устраивать сцен в церкви, особенно на глазах у мамы, потому что для нее осуждение со стороны викария и лишение голоса в приходском совете были более тяжкими грехами, нежели развенчание мифов о существовании фей и Санта-Клауса.

Но я люблю ходить на рождественскую службу в церкви, особенно если это такая крохотная миленькая церквушка, как в деревне у мамы и Джеффри, не то чтобы я верила в непорочное зачатие и благовещение и тому подобное, просто мне нравится петь хором красивые рождественские гимны. Я так увлеклась пением «Ангелов с Высот Небесных», что не заметила, как Питер вырезал подаренным ему перочинным ножиком слово из трех букв на спинке впереди стоящей скамьи, а я-то думала, что ножик – это подобающий подарок для мальчика (да и для девочки, потому что у нас равенство полов, хотя с Джейн надо быть настороже, когда у нее острый нож в руках), с другой стороны, что сегодня граффити, то завтра археология (ну или типа того), и через какое-то время это слово из трех букв только добавит прелести и шарма этой маленькой церквушке.

В общем и целом все шло довольно гладко, ну только мама попеняла мне, что я добавила слишком много гусиного жира в печеный картофель, и он стал чересчур жирным (нет такого понятия, как жирный картофель, если это печеный картофель), да еще Сара принюхивалась к каждому блюду и с подозрением спрашивала, можно ли его есть беременным.

Дело близилось к рождественскому пудингу, и было заметно, как Джессика нервничала, а вдруг ее подмена будет обнаружена, но тут Сара, вероятно, решила, что ей уделяется недостаточно внимания, и схватилась картинно за свой живот.

– О господи, дорогая! – воскликнул Пирс. – Что-то не так?

– Аххххрррр! – захрипела Сара.

– Я ЖЕ ТЕБЕ говорила, что в картофеле слишком много гусиного жира, – сердито бросила мама. – Теперь у нее несварение.

– Оххххххх, оуууууу! Ойййй, мне кажется, у меня схватки! – задыхаясь от страха прошептала Сара.

– Ой, нет, дорогая! – заверещал Пирс. – Еще рано для ребенка. Ты же даже еще не загрузила подкаст с медитацией для родов! И здесь нет ванны для родов!

– ОУУУУУУУУ! – стала уже выть Сара. – Что же нам делать? ЧТО ЖЕ НАМ ДЕЛАТЬ? РЕБЕНОК УЖЕ ЛЕЗЕТ!

– Ну, очевидно, что вам надо ехать в больницу, – сказала мама.

– НО я хотела рожать дома, – запротестовала Сара.

– У нас дома нельзя рожать, – в ужасе проговорила мама. – Где ты тут собралась рожать?

– Я могла бы родить в гостиной, – сказала Сара, держась за сервант, задыхаясь от боли и раскачиваясь из стороны в сторону.

– Нет, там нельзя рожать. Мы только что сделали там ремонт, – с негодованием в голосе возразила мама. – О боже, а мои египетские простыни в спальне наверху! Нет, тебе нельзя рожать здесь, тебе надо ехать в больницу.