Читать книгу "Знаменитый Каталог «Уокер&Даун» - Давиде Морозинотто"

— Простите, а нельзя ли нам увидеть, откуда посылки отправляют в Луизиану?

Я поняла любопытство Эдди. Он хотел посмотреть, откуда нам по ошибке отправили сломанные часы.

— Боюсь, что это невозможно, — откликнулся Рафаэль. — В настоящий момент этот склад закрыт на… м-м… реконструкцию, скажем так. К тому же мы как раз пришли.

Я подняла голову. Точно цветок среди нескошенной травы, среди складов возвышался трёхэтажный деревянный дом, построенный на берегу реки. Он был узким, немного вытянутым вверх, на окнах висели занавески в цветочек, и я подумала, что и мне бы хотелось жить в похожем месте. Только я не понимала, зачем он понадобился кому-то прямо здесь, посреди складов.

— Это бывший дом мисс Даун, — объяснил Рафаэль. — Теперь это резиденция мистера Уокера. Проходите, он вас ожидает.

27. Чикагская железнодорожная станция имени мисс Даун

Всё было взаправду. Мы попали в дом мистера Уокера, человека, придумавшего вместе с мисс Даун знаменитый Каталог. Именно он вытащил нас из интерната и привёл сюда, чтобы получить то, что принадлежало ему по праву. Часы, которые до сих пор лежали в моей сумочке.

Я почувствовала ту же дрожь, какая охватывала меня, когда я ныряла в озеро осенью, а вода была такой холодной, что перехватывало дыхание. Я понятия не имела, что нас ждёт. Я никогда не путешествовала, поэтому не знала, что происходит в конце пути. Может быть, ничего и не происходит, просто всё заканчивается, и ты приходишь в себя. А может, сразу готовишься к новому путешествию.

Те Труа подошёл и взял меня за руку, чего никогда раньше не делал. Я посмотрела в его решительные глаза, отметила, какой мужественный у него подбородок и изящные губы. Это он тогда меня поцеловал, теперь я знала наверняка. Когда он прикоснулся ко мне, я почувствовала ту же внутреннюю дрожь.

— Жюли, — прошептал он, — мы это сделали. Мы богаты.

— Думаешь? — спросила я, но мысли мои были только о поцелуе.

— Уверен, — ответил он. — Наши часы, должно быть, и вправду бесценны, раз нас принимает сам Уокер. В письме говорилось, что за них дадут четыре тысячи долларов, но я думаю… — Он понизил голос. — Думаю, что мы можем получить даже больше. — От возбуждения он даже покраснел. — Понимаешь? С такой кучей денег мы сможем сделать всё, что захотим. Сможем отправиться в кругосветное путешествие, купить дом в Чикаго или вернуться в байу и жить как богачи!

— Я не хочу возвращаться, — возразила я. — Что угодно, только не это.

— Не важно, придумаем что-нибудь ещё. Но это будет грандиозно, вот увидишь!

Тогда я поняла, что ошиблась насчёт Те Труа. Я-то думала, что он впутал нас в эту безумную авантюру из-за денег, но дело было не в этом: он просто искал приключений. Он был пиратом, которого манят сокровища. И сейчас он рассказывал мне о своих мечтах, мне одной.

— Что думаешь? — спросил он, и в этом коротком вопросе было столько всего невысказанного, что я улыбнулась, не зная, что ответить, когда в груди у меня бушевала буря.

Не успела я и рта раскрыть, как нас прервал Эдди:

— Вы поторопиться не хотите? Мы не можем заставлять ждать мистера Уокера!

Мистер Рафаэль вынул из пиджака маленький ключ и трижды повернул его в двери. Замок щёлкнул, как механизм заводных часов. Дверь медленно распахнулась, а в глубине дома зазвучала тихая мелодия, как из музыкальной шкатулки.

— Сюда, — пригласил мистер Рафаэль.

Мы оказались в небольшом квадратном коридоре, из которого вела лестница наверх. Напротив входа висели часы с маятником, вдоль стены растянулась вереница часов с кукушкой. Я подскочила от удивления, заметив металлический манекен ростом почти с мистера Рафаэля, в цилиндре которого тоже были часы.

Мистер Рафаэль отдал пиджак заводной кукле, которая приняла его с лёгким поклоном и вернулась в исходное положение.

— Вау! — восхитился Эдди.

— Наверное, и это принадлежало мисс Даун, — предположила я.

— Совершенно верно, — ответил мистер Рафаэль. — Отец мисс был часовых дел мастером, и она унаследовала его страсть. В этом доме хранится её коллекция, которая насчитывает более пяти тысяч экземпляров со всего света. Мисс Даун лично заводила и чинила все часы.

Мистер Рафаэль проводил нас в гостиную цвета яичного желтка. В ней висели десятки, если не сотни часов: были там и большие часы с маятником, и секундомеры, настолько маленькие, что разглядеть их можно было только под лупой, и клепсидры, и солнечные часы стародавних времён, карманные часы и будильники.

Меня восхитили заводные игрушки, которые оказались такими же часами, как железный человек в прихожей, и часы-планетарий, воспроизводившие изображения созвездий. Здесь были овальные часы со стрелками, которые растягивались и сжимались, как пружины, не касаясь границ циферблата, и старинные часы, показывающие время в зависимости от скорости догорания свечи. Всё вокруг изумляло своей необычностью и одновременно навевало грустные мысли: механизмы продолжали работать с удивительной точностью и отсчитывали бег времени в память об убитой женщине, над которой время было больше не властно.

Я устроилась на диване, прижав к себе сумочку, чтобы немного передохнуть, пока остальные, переговариваясь, ходили от одних часов к другим. Счастливее всех был Тит. Брат смотрел по сторонам огромными глазами, и его рот беззвучно открывался от восторга. Он показывал пальцем то на одно, то на другое, поворачивался ко мне каждый раз и улыбался. Это значило, что он хотел удостовериться, что не спит и все эти удивительные вещи существуют на самом деле. На самом деле между ним и мисс Даун было много общего: оба они жили в своём мире, который остальным было сложно понять.

Встав с дивана, я потянулась и сказала:

— Послушайте, чего мы ждём? Куда делся мистер Рафаэль? И…

— Добрый день, — раздался глубокий, как море, голос.

Я обернулась и очутилась лицом к лицу с мистером Уокером.

Он был таким же, как на фото в газетах: джентльмен с узким вытянутым лицом, едва заметными бровями и закрученными усами. На нём был голубой костюм, который делал его ещё выше и тоньше, точно брусок стали, обёрнутый в шёлк.

— Я Эндрю Уокер, добро пожаловать в мой дом.

Он протянул бледную ладонь с длинными пальцами пианиста, и Те Труа тут же пожал её, широко улыбаясь.

— Здравствуйте, мистер Уокер, приятно с вами познакомиться, я Те Труа, то есть Питер, Питер Шевалье, это мой друг Эдди-Кузнечик, а это Жужу, а его зовут Петит, и, несмотря на то что он не похож на брата Жужу, он…

Он был так взволновал, что перешёл на французский, будто мы были в Луизиане. Но мистера Уокера это не смутило, и он ответил на французском: