Читать книгу "Мое особое мнение. Записки главного редактора «Эхо Москвы» - Алексей Венедиктов"

Дело Никиты Белых

В день вынесения приговора Никите Белых 1 февраля 2018 года, когда на планерке составляли список тем для вечерней программы, мои коллеги предложили: «Давайте в 18 часов будем про приговор Никите Юрьевичу говорить». Я ответил: «Еще не будет приговора, хотя мы все его знаем». – «Какой?» Я говорю: «Восемь лет». Ничего я на самом деле не знал. Это была либо интуиция, либо, как обычно результат наблюдений.

Меня этот приговор не удивил. И те люди, которые внимательно смотрели за делом – неважно, каких политических взглядов они придерживаются, – они хорошо понимают, что он нечестный и несправедливый. Против фактов не попрешь. Этот приговор внеюридический, он – политический.

Приговор Никите Белых сразу стали сравнивать с приговором Улюкаеву. Действительно, и там и там фигурантам дали за взятку по восемь лет. Но мы видим, что два этих дела принципиально разные. Вся история с обвинением Никиты Юрьевича началась не в Москве, а в Кировской области. В этом деле изначально не были задействованы высокопоставленные генералы, министры. Оно возникло достаточно случайно в ходе местных кировских разборок, а уже дальше история пошла наверх. И люди наверху решили воспользоваться этим. История с Улюкаевым, наоборот, возникла на самом верху, в ней замешаны федералы. Это принципиально разные позиции. Кроме того, Никита Белых никогда не был любимчиком Владимира Владимировича, а Алексей Валентинович – был. Он являлся одним из близких к уху президента. И одна из задач тех, кто боролся с Улюкаевым, была увести его от этого уха.

У меня нет претензий к обвинению, к Следственному комитету, у меня нет претензий к адвокату. У меня есть претензии к судье Татьяне Михайловне Васюченко. Мне говорили все, кто ее знает, что она высококвалифицированный судья. И даже если она оформит обвинение, то оно будет строго доказано. Она может, говорили мне, отправить и на пожизненное, но она железно докажет это в своем решении.

Смотрим решение по делу Никиты Белых. Обвинение, условно, говорит: 5 марта 2014 года предприниматель Юрий Зудхаймер пришел к Никите Юрьевичу Белых в здание администрации Кировской области и дал взятку в двести тысяч. Но его нет в книги записей входа в администрацию и записей в книге посещений губернатора. Что в судебном решении? «То, что Зудхаймер не был записан в журнале посетителей, – говорит судья, – не опровергает версию обвинения, поскольку, по словам свидетеля Ларицкого, на прием к Белых можно было попасть и без записи, по звонку» – конец цитаты. Одну секундочку! У вас свидетель обвинения говорит, что можно пройти в здание администрации по звонку. Вы это проверили? Суд проверил эти слова свидетеля обвинения? Были какие-нибудь еще случаи? В этом здании ведется постоянная видеофиксация.

Итак, суд это не проверил. Более того, скажу, это – вранье. Потому что когда я был в здании кировской администрации, то Никита Юрьевич или его помощник позвонил на проходную и полицейский, взяв мой паспорт, вписал меня в книгу посетителей. Вопрос: господин Зудхаймер был в этот день в администрации или нет? Его посещение где-то отмечено? Он на видеозаписи, а там повсюду камеры наблюдения, есть? Суд не затребовал эти материалы, просто поверив на слово свидетелю обвинения. Так можно и к Путину войти, кто-нибудь скажет. Можно войти к Владимиру Владимировичу без пропуска, но по звонку? Нет, нельзя. Все равно паспорт посмотрят.

Этот пример я взял из материалов суда. Это только один абзац, который я взял, который меня потряс: как это суд не исследовал? Татьяна Михайловна, как вы это не проверили? Почему суд не исследовал это ключевое показание? И только на этом показании строится один из двух эпизодов получения Белых взятки. И после этого вы говорите, что суд был честный и справедливый.

Задача суда – исследовать свидетельское показание. Не проверять, а исследовать. Вот вы придете в суд, что-то скажете – суд исследует эти показания. В деле Белых судья это либо не сделала, либо не учла в приговоре.

Я уж не говорю о том, что господин Зудхаймер пришел в ФСБ – это все есть в деле – в начале июня. И судя по всему, с ним встречался начальник 6-го управления генерал Ткачев. Но решение о прослушке губернатора было принято в апреле. Он пришел в июне. На основании чего началась оперативно-разыскная работа? Если человек пришел с жалобой на то, что у него вымогают взятку. При этом суд снял обвинение в вымогательстве взятки.

На суде несколько раз было подчеркнуто, что Белых взял пакет с деньгами только за ручки. Вот вам дают пакет и говорят: «С днем рождения!» Вы берете этот пакет. Может быть, деньги, может быть, не деньги. Может быть, живой ягненок, живой львенок, бутылка вина. Неизвестно. Вопрос: трогал деньги? Нет. Почему пакет был обработан снаружи? Этот вопрос не был задан тем людям, которые обрабатывали этот пакет. Вернее, они не пришли. Почему снаружи-то? Если деньги, ну обработайте деньги, тогда все будет ясно. Где оперативная запись этого разговора? Почему она исчезла из дела? И так далее.

Если бы мы с вами были присяжные, у нас бы возникли обоснованные подозрения, это называется. Вот представь, что мы присяжные по этому делу. Вы будете спрашивать: «Секундочку, вы хотите сказать, что он получил взятку деньгами. А почему кроме денег обработан пакет, ручки пакета? Помните, полоса? Зачем. Ну, я вам даю пакет и говорю: «С днем рождения!» Ну, и чего? Вы мой знакомец. И что это доказывает. Это доказывает, что я знаю, что в пакете? Мне туда могли не деньги, а анаши положить сколько-то там килограмм, не денег – анаши. Почему нет? Это не доказательство в нормальном суде».

Еще раз повторяю: мне все говорили, что Татьяна Михайловна Васюченко, она очень профессиональный судья, она очень внимательно слушающий судья. Поэтому мне и удивителен приговор, и я удивляюсь судье. Я не удивляюсь следствию, я не удивляюсь прокуратуре. Я не удивляюсь свидетелям, я не удивляюсь защите.

При этом – нет обвинения в вымогательстве взятки. Откуда тогда восемь лет? За что восемь лет? В чем вы его обвиняете? Вымогательства не было. Свидетель обвинения сам принес взятку. Это что, провоцирование взятки? Напомню – генерал полиции Сугробов получил 22 года за то, что провоцировал получение взятки офицером ФСБ.

Я не утверждаю, что Никита Белых не знал о взятке, что он невиновен. Я считаю, что конкретно этот приговор несправедливый и нечестный. Он должен быть отменен и дело направлено на дальнейшее расследование. И если профессиональный судья выносит такое решение, значит, помимо юридических оснований, есть иные, о которых мы ничего не знаем.

Часть 3. Мир

Внешняя политика Путина

Точкой перелома между Россией и США стала, как принято считать, вовсе не Украина. Я тоже поначалу думал, что все дело в аннексии Крыма, войне на Украине, но знающие люди с обеих сторон утверждают: точкой перелома стал бывший сотрудник Агентства национальной безопасности Эдвард Сноуден. Они уверяли меня, что во время разговора между Путиным и Обамой, когда Сноуден прилетел из Гонконга в «Шереметьево», наш президент якобы обещал не принимать его в России, а отправить, например, в Венесуэлу. Все равно куда. И это был первый случай обмана, как говорили мои источники, прямого обмана или неисполнения взятых на себя обязательств со стороны Путина. Это сразу же понизило уровень доверия между двумя президентами. Я спрашивал республиканцев, откуда они это знают. Они говорят, что читают распечатки разговоров президента. Им их дают в комитете по разведке. Конечно, это вопрос интерпретации, но важно, как это воспринимается. А американская сторона восприняла это как обман, вызов, оплеуху. Барак Обама – человек очень рефлексирующий, это была его первая, публичная для американского истеблишмента оплеуха.