Читать книгу "Жизнь соло. Новая социальная реальность - Эрик Кляйненберг"

Безопасность района имеет для престарелых огромное значение. В наши дни ученые, политики и те, кто борется за права престарелых, заговорили о том, что некоторые районы не приспособлены для жизни пожилых одиночек. Они рискуют оказаться в изоляции не только по причине удаленности от родственников и друзей. Престарелые чувствуют себя плохо в бедных районах, откуда жители уезжают, где царит насилие или нет необходимой инфраструктуры: мало продуктовых магазинов, плохие тротуары или опасные общественные места. В таких районах у престарелых одиночек вообще исчезает желание выходить из квартир на улицу и как-либо участвовать в общественной жизни.

К сожалению, в наши дни в американских городах бедные районы, увы, не редкость. Особенно много таких районов появилось там, где свернулось промышленное производство: в так называемом Ржавом поясе и северо-восточной части страны. Живущие в этих районах престарелые проигрывают вдвойне: во-первых, по причине своего возраста, во-вторых, из-за географии проживания. Такая нездоровая атмосфера сложилась в ряде городов по всей территории страны. Наиболее парадоксальная ситуация наблюдается в Нью-Йорке, в котором опасные и изолированные гетто расположены в непосредственной близости от самых благополучных и безопасных районов в мире.

В 2005 г. нью-йоркская благотворительная организация United Neighborhood Houses (UNH), проводящая исследования и финансово поддерживающая более 300 ночлежек, домов для малоимущих и коммунальных центров Нью-Йорка, решила точно определить, в каких районах города престарелые одиночки наиболее изолированы. К тому времени UNH работала с городскими престарелыми уже более 85 лет, однако еще никогда ранее не обращала особого внимания на тех, кому не хватает общения и поддержки. Этот проект возглавляла Джессика Уолкер. Она вспоминает: «Работники социальных служб и различные организации помощи неоднократно говорили нам, что сталкиваются по работе с большим количеством изолированных людей. Мы и сами понимали, что таковых должно быть больше, чем кажется, потому что они по определению незаметны. Все воспринимали их как что-то вполне естественное. А мы рассматривали эту проблему как медленно назревающую чрезвычайную ситуацию, следовательно, нам надо было понять, насколько все запущено».

Сотрудники UNH связались с руководством ряда госорганизаций, включая департамент мэрии по делам престарелых, сотрудникам которого по долгу службы приходилось много времени посвящать уходу за одинокими стариками. «Вы должны понимать, что эта проблема тесно связана со всеми другими, которыми мы занимаемся, — рассказывает мне бывший руководитель департамента Эдвин Мендес-Сантьяго. — Вопрос не в том, что необходимо активизировать работу в период отключения электричества или сильной жары. Надо заниматься развитием центров для пенсионеров. Решать их жилищные вопросы. Помогать в организации доставки еды, помощи на дому. Многое из этого списка направлено на улучшение жизни одиноких престарелых. Если эти престарелые к тому же еще и изолированы, ситуация максимально усложняется». В общем, Мендес-Сантьяго был готов помочь UNH.

На основе предоставленной мэрией статистики (в которую, к сожалению, не входили данные по уровню преступности в районе и соотношению жилой/нежилой недвижимости) в UNH определили районы с наибольшей плотностью одиноких престарелых, а также престарелых инвалидов, живущих в бедности. «Невозможно провести исследование изолированных людей, потому что самых изолированных, скорее всего, и пропустишь, — объясняет Уолкер. — Мы хотели понять, в каких районах престарелые подвергаются наибольшему риску изоляции. В конечном счете результаты исследования нас не слишком удивили».

В 2005 г. UNH выпустила отчет «Старение в тени». В отчете выделено два района максимальной угрозы изоляции: центральный Гарлем, в котором 50 % престарелых живут в одиночестве, и восточный Гарлем, в котором в одиночестве проживает 40 % престарелых. Если рассмотреть вопрос с точки зрения психологического здоровья, то, по мнению Ллойда Седерера, занимавшего во время проведения исследования пост заместителя департамента мэрии Нью-Йорка по вопросам психологического здоровья, существует еще несколько районов повышенного риска. «Одним из наиболее проблемных оказался южный Бронкс, в котором мы тогда начали специальную программу по борьбе с депрессией, — рассказывает Седерер. — Кроме того, сложности были в восточной части Манхэттена, в районе нижнего Ист-Сайда, в центральной части Бруклина, а также в районах Бедфорд-Стайвесант и Кони-Айленд. В этих и других районах мы бы хотели многое изменить. Но сейчас все упирается в нехватку средств, а когда финансирования не хватает, найти решение проблемы не так просто».

Впрочем, по сравнению с другими городами в Нью-Йорке престарелым и одиноким предоставляют щедрую помощь. Практически в каждом районе действует центр помощи престарелым, в котором кормят обедами, организуют различные социальные мероприятия и помогают записаться, чтобы стать участниками целого ряда федеральных программ. Работа местных организаций и групп позволяет людям стареть там, где они живут и где естественным образом складываются группы престарелых, которые помогают друг другу не терять контакт с друзьями, семьей и организациями на местах. В наши дни законодательство, контролирующее рост квартплаты, не такое жесткое, как прежде, однако престарелые, получающие фиксированный доход, могут позволить себе оставаться в своих квартирах. Существуют волонтерские программы, в рамках которых более здоровые пожилые люди помогают менее здоровым. В результате последних чаще навещают, что помогает им скоротать длинные и монотонные дни. Департамент помощи в чрезвычайных ситуациях проводит специальные мероприятия и направляет работников для проверки состояния больных и одиноких в особо жаркие и холодные периоды, а почтальоны навещают престарелых, когда замечают, что их почтовые ящики оказываются переполнены.

В Нью-Йорке проживает почти миллион престарелых, а также сотни тысяч людей, которые живут одни. Вне всякого сомнения Нью-Йорк — богатый город, но в период экономического спада государственное финансирование социальных программ урезается, и это остро ощущают те, для кого данные программы предназначены.

Программа «Еда на колесах», в рамках которой горячие обеды доставляют на дом больным и не выходящим на улицу, является одной из самых успешных и популярных в стране. Никто никогда не возражал против того, что городские власти Нью-Йорка кормят голодных. Однако в 2004 г. мэрия объявила, что в целях экономии вынуждена расторгнуть контракты с 16 благотворительными центрами по работе с престарелыми, которые осуществляли доставку обедов в Бронксе, и передать эти контракты трем крупным частным компаниям, которые обеспечат доставку обедов за меньшие деньги. Секрет экономической эффективности простой: вместо того чтобы доставлять горячие обеды нуждающимся каждый рабочий день, частные компании доставляют один или два раза в неделю замороженную еду.

Престарелые и все те, кто борется за их права, были возмущены этим решением. Мэр Майкл Блумберг, конечно, мог предположить, что потеря горячих обедов вызовет бурю негодования. Однако он не учел того, то программа обеспечивала не только доставку горячих обедов, но и человеческое общение. Сотрудники благотворительных центров следили за самочувствием пожилых людей. Без этой программы больные и одинокие жители всего города потеряли бы редкую возможность видеться и общаться с другим живым человеком. Дебаты об отмене программы «Еда на колесах» выплеснулись на ТВ и в местные газеты. Администрацию мэра Блумберга начали критиковать. Вскоре после этого был достигнут компромисс: жителей Бронкса записали в пилотную программу под названием «Выбор пенсионера» (Senior Options), в рамках которой всем тем, кто в состоянии сам разогреть замороженную еду, предложили выбрать между ежедневной доставкой горячего обеда или доставкой замороженной еды один или два раза в неделю.