Читать книгу "Роковое пророчество Распутина - Екатерина Барсова"

Другой голос был более вкрадчив и уговаривал не делать быстрых и поспешных шагов, как советовалось в статье одного женского психолога.

— Сейчас доказательство моей любви позвонит тебе в дверь.

— Это что еще такое? — насторожилась Варвара. А Булька подняла одно ухо и гавкнула.

В дверь раздался звонок.

— Я не открою.

— Не подводи курьера, Варечка. Открой!

— А что за курьер?

— Открой — и увидишь. Неужели ты лишена главного женского порока — любопытства?

— Я много чего лишена, особенно женских пороков.

— Я знаю, дорогая. Поэтому я тебя и люблю…

Варвара боролась с искушениями: повесить трубку или подойти к двери. Победило второе.

— Я подожду, — услышала она в трубке. — Иди открой.

Курьер стоял на пороге с огромным букетом цветов. В букете были розы, астры, лилии, герберы…

— Распишитесь тут, — протянул ей бумагу курьер.

Варвара расписалась.

В коридоре, оставшись одна, она поднесла букет к лицу. И увидела НЕЧТО. Маленькую темно-бордовую бархатную коробочку, мерцавшую в глубине.

Варвара вошла в комнату и опустилась на стул. Потом с опаской вынула коробочку и, подержав какое-то время в руках, открыла.

Там переливалось тонкое кольцо с бриллиантами.

Почему-то на цыпочках Варвара вернулась к телефону.

— Алло! — услышала она веселый Гошин голос. — Открыла подарок?

— Это что такое? — Голос у Вари неожиданно сел.

— Кольцо в честь нашей помолвки.

— Нашей… чего? — не поверила ушам Варвара. — Какой такой помолвки?

— Обычной. Ты разве против?

— А ты меня спрашивал?

— Нет. Проявил самостоятельность. Надеюсь, ты не против…

— Надеяться… — Варвара замолчала. — Гош, прости, созвонимся позже.

— Конечно, но знай, что я тебя очень люблю и ждал всю жизнь…

Варвара прошла в коридор, потом снова в комнату. Надела кольцо. Подняла руку вверх, и бриллианты засверкали в дневном свете…

— Гоша, да что же это такое? Какая помолвка, мы с тобой провели всего одну ночь, — тихо сказала она. — Так не бывает.

Или бывает?

И все женские гуру со своими советами, как поймать и удержать мужчину, летят к черту.

Мужчина и женщина подходят друг другу. Или нет. Они половинки одного целого или разные люди… И никакой необходимости ходить кругами, неделями, месяцами, годами нет. Все выясняется довольно быстро. На уровне взглядов, прикосновений, рук, объятий и поцелуев. Запахов, мыслей. Судьбы.

— Гоша, так не бывает! — простонала Варвара, раскачиваясь из стороны в сторону. — Я уже приготовилась жить своей жизнью, но тут являешься ты, и все летит вверх тормашками. Черное становится белым. А белое — черным. И я ничего не понимаю. И нужно ли понимать? Мы с тобой учились в одной школе, ты за мной бегал, а я втайне тебя терпеть не могла, потому что мой любимый учитель Григорий Семенович выделял тебя и ставил на первое место. А я оказалась на втором. И это злило меня больше всего. И что у нас было тогда? Несколько букетов, пара походов в кино и кафе. И два или три поцелуя в щеку. Все! Потом разлука длиной в пятнадцать лет. Встреча. Одна ночь. И все! И это действительно оказалось ВСЕ.

Все. Весь прошлый, настоящий и будущий мир. Любовь как воронка затягивает в себя не только то, что было, но и то, что есть и будет. И то, что было до первой встречи. Ничего не отменяется. А только умножается и расцветает. Мир вдруг приобрел невиданную глубину и резкость. И диковинные цветы растут вверх, салютуют еще не рожденным людям, идеям, чувствам, мыслям. Как напоминание о том, что любовь — самое непостижимое, таинственное и благодатное чувство.

Варя сидела в коридоре и плакала, а Булька топталась рядом и лизала ее руки не то в знак благодарности, не то от удивления, что они — соленые.

Идиллию нарушил начальник, он позвонил и сообщил, что опальный олигарх Дмитрий Беркович, который находится у них в разработке, вышел на яхте в открытое море, и на этой же яхте пребывает известная телеведущая Елена Демченко. И теперь им нужно перехватывать всю информацию и радиосигналы, идущие с яхты, и расшифровывать их.

* * *

Елена совершала прогулку по яхте, и вновь на ее пути возник Серж Леон. Встречаться с ним не хотелось, и, пока он ее не увидел, Елена заскочила в ближайшую приоткрытую дверь. Это оказалось какое-то служебное помещение. Было темно, свет падал откуда-то сбоку. Тянуло сквозняком.

Елена поежилась. Вдруг дверь открылась, оказывается, Серж Леон шел именно сюда. Вот черт! Она метнулась в сторону и присела между ящиков, вся дрожа.

В помещение вошли двое. Серж Леон и еще один мужчина.

— И где же она?

— А я почем знаю? — Собеседник Леона говорил густым, тягучим голосом. Раньше Елена его не слышала. Новенький? Только что прибыл?

— Думаешь, эта курица всполошилась?

— Я тебя умоляю, Лео! У нее в голове только она сама, тряпки и голубой экран. Такая даже думать-то не способна.

— Это хорошо. Чем меньше мыслей — тем лучше. А женщина без мозгов — вообще мечта.

— Да уж, ты обжегся.

Тяжелый вздох Сержа Леона был ответом.

— И что с ней делать?

— Ничего. Пока все идет по плану. Она будет готовить общественность к появлению Дмитрия на нашей политической арене, аки к явлению Христа. Сейчас все ждут новых лиц, новых политиков. Устали от старого, и тут Беркович спускается с неба во всем белом…

Два дружных смешка слились в один.

Елена ужасно боялась, что ее внезапно обнаружат, и сидела не дыша.

Как только эти двое ушли, она, стараясь, чтобы ее не заметили, вернулась к себе в каюту. И немедленно схватилась за телефон, но связь на сотовом пропала.

* * *

Как в тумане — сладком, неопределенном, таинственном тумане — Анна помнила их поездку.

Они ехали вдоль аккуратных домиков, церквей, базилик, но все проплывало мимо, она видела только профиль Данилы, его губы, его руки, лежавшие на руле. Усилием воли Анна заставляла себя слушать, что он говорит. Впрочем, говорили они немного — больше молчали…

Она помнила, как указатель показал направо, и машина свернула на узкую асфальтовую дорогу. Справа тянулось озерцо: темно-серая вода поблескивала как слюда в лучах холодного солнца.

Едва они вышли из машины и подошли к дому престарелых, как им навстречу выскочила женщина в темном платье и, переговорив о чем-то с Данилой, провела гостей внутрь. Некоторое время они ждали в небольшом помещении с узкими окнами и стульями с широкими прямыми спинками.