Читать книгу "Я бил «сталинских соколов». Лучший финский ас Второй Мировой - Илмари Ютилайнен"

В Пуллиниеми, прямо над Выборгским заливом, почти каждый день появлялся аэростат наблюдения, или «колбаса», как мы его называли. Мы пытались специально охотиться за ним, старались перехватить во время обычных вылетов, но никак не могли добиться успеха, как ранее у Васкисавотта. Несколько дней он не показывался, и мы даже начали думать, что русские вообще убрали его на всякий случай.

26 июня мы вместе с Лили летели над магистралью между Выборгом и Ленинградом, проводя очередную разведку коммуникаций Красной Армии. В Териоки мы повернули назад, чтобы осмотреть море, а также движение на прибрежных дорогах.

Когда мы приблизились к Выборгу, вдалеке перед собой я увидел корзину, висящую в воздухе. Что ж, аэростат переместили сюда. Я летел над самыми деревьями, когда увидел аэростат над слоем облаков, которые шли на высоте 1300 футов.

Я дал полный газ и помчался в направлении аэростата, по-прежнему держась как можно ниже. Теперь у него не было шансов ускользнуть.

Я поднял нос истребителя в направлении аэростата и открыл огонь с дистанции 300 метров. Особо целиться не было нужды, так как цель имела длину около 20 метров и высоту примерно 10.

Когда мои снаряды поразили «колбасу», мне показалось, что вспыхнуло само небо, так как аэростат попросту взорвался. Наконец этот клубок пламени рухнул в лес. Я уже отворачивал в сторону и начал снижаться, когда зенитки открыли бессмысленную пальбу, стараясь отомстить мне.

Похоже, аэростат корректировал огонь пяти железнодорожных орудий, которые я видел на станции Суоми. Пару дней назад соседняя эскадрилья проделала такую же штучку с аэростатом в районе Хейнйоки.

Во второй половине дня облака поднялись до 7000 футов, когда я поднялся в воздух вместе с Лили, чтобы помочь звену капитана Олли Пухакка, которое сопровождало эскадрилью наших «Бленхеймов». Их целью была большая группа советских танков возле Ихантала. «Бленхеймы» вывалили свой груз на цель, и мы проводили их обратно за линию фронта, где, как нам сообщили, крутится несколько советских истребителей.

Как только мы прибыли в район Кямяря - Юустила -Тали, началась общая свалка. Первый комитет по встрече финских гостей состоял из истребителей «Аэрокобра» и «Мустанг». Оба эти истребителя производились в Соединенных Штатах, американцы поставляли их по ленд-лизу своему союзнику - СССР. Кроме того, там оказалось несколько истребителей Ла-5, которые торопились присоединиться к остальным.

Я еще не дрался с «Мустангами», поэтому мне было очень интересно увидеть, как он себя ведет в воздушном бою. Один из них приблизился ко мне справа и в крутом развороте подставил мне свое брюхо. Я дернул назад сектор газа, чтобы сбросить скорость и позволить ему проскочить мимо. Однако пилот «Мустанга» вышел из виража и увидел меня рядом с собой. Он тоже сбросил газ. Я увидел длинные языки пламени, вылетевшие из выхлопных патрубков его мотора. Он даже дернул рулями, чтобы еще больше сбросить скорость.

Я сделал то же самое. Но поскольку я начал маневр раньше, «Мустанг» проскочил дальше и оказался передо мной. Я внимательно осмотрелся вокруг, потому что сейчас моя скорость была минимальной, и я был особенно уязвим.

Пилот «Мустанга», увидев меня на хвосте, тут же дал полный газ и попытался оторваться, круто пойдя вверх. Но, поступив так, он совершил роковую ошибку, так как оказался прямо у меня на прицеле. Я нажал гашетку, и вскоре горящий «Мустанг» рухнул в лес чуть севернее Таммисуо.

В этот момент меня самого атаковала «Аэрокобра», пикировавшая сзади сверху под очень крутым углом.

Из-за большого угла и высокой скорости пилот «Аэрокобры» промахнулся, я повернул следом и постарался вцепиться ему в хвост. Сначала он оторвался от меня, но я его быстро нагнал и оказался в хорошем положении для стрельбы. Я чуть сбросил газ и выровнял самолет. Теперь «Аэрокобра» превратилась в отличную цель.

Я взял небольшое упреждение и дал пробную очередь. Мои трассирующие пули пролетели позади него, так как упреждение было слишком маленьким. Я снова дал полный газ и постарался удержать дистанцию, хотя вражеский истребитель начал набирать высоту. Но я оказался внутри его левого виража и смог снова прицелиться, теперь упреждение было совсем небольшим.

Я дал длинную очередь. Мне показалось, что я вижу, как от русского самолета, который все еще шел вверх, полетели куски. Я дал еще очередь, и его мотор задымился. Повредить мотор «Аэрокобры» было очень легко, потому что он располагался позади кабины пилота.

Похоже, я ранил пилота первой же очередью, так как самолет не изменил направления и продолжал лететь прямо, пока не потерял окончательно скорость и свалился в штопор. Он разбился в лесу недалеко от горящего танка.

Запах горящих деревьев ударил мне в ноздри, и я снова начал набирать высоту, чтобы вырваться на чистый воздух, провожаемый шлейфом разрывов зенитных снарядов. Когда я присоединился к товарищам, все уже успокоилось и мы продолжили патрулирование.

Мы находились западнее Тали и направлялись на север на высоте 7000 футов. И тогда слева и ниже я увидел около 40 штурмовиков Ил-2, которые на бреющем полете направлялись к Юустила. Мы вместе с Лили шли замыкающей парой, и переворотом мы вошли в пике, погнавшись за противником. Одновременно мы сообщили об этом остальным самолетам нашего звена.

Оглянувшись, я увидел, что они тоже переворотом через крыло идут в атаку, выстроившись идеальной колонной. Штурмовики сопровождали истребители, но они бросились прочь, как только увидели, что мы идем в атаку.

Мой заход на цель был слишком крутым и стремительным, поэтому мне пришлось чуть отклониться вправо, а затем продолжить попытку выйти в хвост замыкающему самолету на правом фланге строя. Я наконец оказался там, где надо, взял нужное упреждение и позволил моим пушкам запеть. Самолет моментально вспыхнул, за ним волочился огненный хвост длиной около 30 футов. Когда я уходил вверх, то заметил струю трассирующих пуль, несмотря ни на что, бортстрелок вел яростный огонь.

Удивительно, но самолет удержался в строю, хотя весь пылал. Когда русские самолеты пересекли дорогу Юустила - Тали, то начали набирать высоту, чтобы перескочить через скалистый хребет, появившийся впереди. Пилот горящего штурмовика, похоже, видел не слишком хорошо, потому что он врезался в верхушку скалы, над которой перелетели остальные самолеты. После этого там взвился высокий столб пламени.

Наши пилоты сбили несколько самолетов из этой группы, прежде чем нехватка топлива вынудила их повернуть обратно на аэродром.

К этому времени на пилотах начало сказываться постоянное напряжение, так как мы круглыми сутками дежурили на аэродроме в готовности к вылету. Мы спали в палатках рядом с истребителями. Только те пилоты, которых переводили в другую эскадрилью, получали возможность пару ночей поспать в нормальной кровати.

Как только мы садились после вылета, то немедленно погружались в дрему. Обычно мы настолько уставали, что даже рев авиационных моторов не мог помешать нам спать. И тем не менее после относительно тихого телефонного звонка мы вскакивали, словно ошпаренные, и мчались к своим истребителям, словно нас подгоняли кнутом! Последние остатки сна улетали, как только мы видели вражеские самолеты или разрывы зенитных снарядов вокруг себя.