Читать книгу "Захватывающее время - Тим Тарп"

– Когда?

– Не знаю. Как-нибудь.

– А завтра? Надеюсь, его не надо заранее предупреждать?

– Насчет завтра вряд ли. – Я таращусь в телевизор, хотя фильм давно кончился. – Кроме того, он наверняка засидится в офисе до поздней ночи.

– В воскресенье вечером?

– Я же говорил тебе: он трудоголик.

– Ну, а что если… нагрянуть к нему в офис, сделать сюрприз. Принесем ему остатки пиццы.

– Не лучшая идея.

– Мне всегда хотелось посмотреть на город с высоты этих зданий.

– Черт подери. – Я отодвигаюсь от нее и смотрю ей прямо в лицо. – Да заткнешься ты или нет? Что ты заладила: пошли в гости к твоему отцу, пошли в гости? Не будет этого, ясно?

Она краснеет и съеживается, как будто я ее ударил. Но честное слово, эта девчонка не знает, когда надо остановиться.

– Извини, – говорит она дрожащим голосом.

– Ты все не унималась и не унималась. Пристала, как банный лист. Я не люблю, когда меня достают, знаешь ли.

– Знаю, знаю, это было глупо с моей стороны. Не понимаю, что на меня нашло.

Клянусь, у нее такой вид, будто ей хочется съежиться до размеров микроба и забиться в щель между диванными подушками.

– Эй, – я хлопаю ее по коленке. – Все не так плохо. Вспылил немного, делов-то.

– Нет, я все понимаю. Я веду себя как мама, а я говорила, что никогда не буду вести себя, как она. Но я считаю, что когда твоя семья разваливается, ты тоже портишься. – И она уже шмыгает носом.

– Ничего ты не портишься. Иди сюда. – Я обнимаю ее. – Просто я, понимаешь ли, очень болезненно отношусь к тому, что папа больше времени проводит на работе, чем со мной.

– Прости меня. – Она вытирает слезы о мое плечо. – Я такая дура, что сразу не сообразила.

Эта девчонка все никак не может остановиться со своими извинениями, поэтому я делаю то, что должен. Я целую ее. Целую и целую до тех пор, пока ее слезы не высыхают, и к этому моменту мы уже лежим на диване, а наши руки лезут под одежду друг друга.

– Я так счастлива, что мы встретились, – говорит она мне, а я ей:

– Я тоже, – и слова растворяются в новых поцелуях.

Глава 45

Я целую ее губы, глаза, брови, лоб, уши, шею и даже грудь через ткань ее майки. Мы перекатываемся то на одну сторону, то на другую. Сначала я наверху, потом она, потом мы лежим на боку, а диван такой узкий, что она едва не скатывается на пол. Я крепко хватаю ее и говорю:

– Не бойся, я не дам тебе упасть. А она тихо предлагает:

– Пойдем в мою комнату. Там кровать пошире.

– Конечно, пошли, – отвечаю я, готовя себя к тому, чтобы прокручивать в голове экранную версию «Тупого и еще тупее», считать до миллиона и даже представить во всех деталях процесс препарирования лягушки. В общем, ко всему, что может помешать мне зайти слишком далеко с Эйми. Я в том смысле, что если она расплакалась из-за того, что я велел ей заткнуться, что будет, если ей придется бросить того, кто стал ее первым мужчиной.

Странно лежать на ее кровати посреди всех этих фантастических романов и рисунков, изображающих коммандера Аманду Галлико верхом на лошади. Сначала кажется, что эта комната совсем не располагает к сексу, но на самом деле это не так. Наоборот, в ней царит мега-интимная атмосфера, как будто мы одни в нашей маленькой, причудливой космической капсуле, летящей сквозь вселенную.

– Как же ты мне нравишься, – говорит Эйми между поцелуями. Я уверен: ей хочется сказать «люблю», причем не потому, что она на самом деле любит меня, а потому, что ей хочется сказать именно это. Конечно, она не может. Ведь первым это должен сказать я.

– Ты ужасно, просто ужасно мне нравишься.

– Ты потрясающая, – говорю я. – Ты замечательная.

– Снимем одежду? – предлагает она.

Что мне делать? Ответить «нет»? Ну нет такого интересного фильма, такого большого числа и такой уродливой препарированной лягушки, которые могли бы помешать всему этому.

– Конечно, давай. – Мои губы так близко к ее губам, что кажется, что слова падают в нее, как пенсы – в колодец желаний.

Это всегда самая неловкая стадия. Мне снимать с нее одежду? Ей – с меня? Или каждому раздеваться самостоятельно? Я в том смысле, что кому охота возиться с чужими носками? В общем, мы делаем и так, и эдак.

Я вынужден отказаться от всего, что говорил насчет отсутствия сексапильности у этой девочки. Без дурацких маек с лошадиными мордами и третьесортных мешковатых джинсов ее тело выглядит сказочно. Я говорю не о пышных формах. Главное ее достоинство – это кожа, чистая, гладкая. Она кажется алебастровой в тусклом свете цифровых часов.

– Нагота… На тебе она потрясающе смотрится, – говорю я ей.

Ее руки действуют уверенно, без робости и застенчивости, мои – тоже. Мы с неимоверной скоростью движемся вперед, когда она вдруг садится и говорит:

– Подожди здесь. Я сейчас вернусь.

«Вот черт!» – думаю я. Она что, сдурела? Довела меня до точки невозврата и слиняла? Но она возвращается в комнату и запрыгивает на кровать, в руке у нее презерватив, который она достала из маминой тумбочки.

– От греха подальше, – говорит она. Эта девочка позаботилась обо всем.

Кэссиди всегда нравилось быть сверху, и я это обожал, но с Эйми я решаю использовать старомодную позу. В следующий раз будем извращаться. Сейчас я должен помочь ей распрощаться с невинностью. Я думаю, что это даже к лучшему, что мы делаем это. Она приобретет некоторый опыт с парнем, который уважает ее интересы. Никаких мучений. Только положительные эмоции.

В какой-то момент я смотрю на ее лицо. Ее глаза закрыты, губы что-то неслышно шепчут, на лице какое-то возвышенное выражение, как у молящегося святого. Неожиданно я чувствую, что скорлупа, под которой пряталась моя собственная чистота, начинает отлетать слой за слоем. И чем быстрее мы движемся вперед, тем больше слоев сгорает, и, наконец, наступает волшебный момент, когда остаюсь истинный я, чистый, как ее тело, сияющее и прекрасное.

Глава 46

Мы долго лежим и молчим, и я глажу ее.

– Ты чудо, – говорит она. – Мы как будто слились в единое целое.

Я целую ее в лоб и говорю:

– Спасибо. Наверное, легко показаться чудом тому, для кого это первый раз. – Она ничего на это не говорит, поэтому я спрашиваю: – Ведь для тебя это в первый раз, да? – Ответа нет. – Эйми?

Все же она отвечает:

– Не совсем.

– В каком смысле? Кажется, ты говорила, что у тебя никогда не было парня.

Она опять колеблется, ее глаза закрыты, губы сжаты. Удивительно: мое нутро пронзают странные отрицательные разряды, пока я жду ответа. Похоже, я и в самом деле боюсь того, что она скажет.