Читать книгу "Нить неизбежности - Сергей Станиславович Юрьев"

— Сюда её.

Зелёный чёртик свернул договор в трубочку и плюнул сквозь неё на фреску, реалистично, во всех подробностях изображающую страсти святого Иво. Сгусток жёлтой слюны потёк вниз по фартуку палача и вскоре с шипением испарился. Из облака жёлтого едкого дыма появилась сама ведьма в обгоревших лохмотьях бывшего белого халата. Она уже открыла рот, чтобы обложить сверху донизу всех присутствующих, но тут взгляд её зацепился за самого Самаэля, который успел принять одно из своих человеческих обличий — юноши бледного со взором горящим.

— Простите, мессир… — Несравненного она видела впервые, но инстинктивно почувствовала в нём высокое начальство. — Вы меня хотели?

— Размечталась, сучка! — взвизгнул зелёный чёртик и тут же, расчистив письменный стол, положил на него чистый лист пергамента и воткнул перо в чернильницу. — Перед Высокой Коллегией Мрачнейшего Дознания предстаёт Маргарита Ручеёк, согласно договора, — он заглянул в документ, — номер 4 567 444 — ведьма второй категории. Ну-ка, сладенькая, положи ногу на «Молот Ведьм» и поклянись врать, да не завираться. А ты, — обратился он к Крысу, — иди сюда и пиши протокол.

Крыс бросился к перу, а ведьма лениво задрала ляжку на толстенный фолиант размером с тумбочку и вяло произнесла: «Ну, клянусь…» Чёртик немедленно начал допрос:

— Итак, Маргарита, отвечай, что ты делала 16-го сентября сего года в два часа пополудни?

— Пивом торговала, как всегда. Я в буфете работаю. Трое потом обосрались по полной программе.

— А вот младший регистратор Приёмного Покоя бес семнадцатой категории Крыс Канцелярский утверждает, что наблюдал тебя, Маргарита, в другое время и в другом месте. Нам всё известно, отпираться бесполезно! — крикнул он ей прямо в ухо.

— А раз всё и так знаете — чего тогда спрашивать?

— А известно ли тебе, дрянная баба, что тот кретин, которого ты доставила из Чистилища в Пекло, минуя Врата и таможенный контроль, вовсе не был никаким покойником? — в упор спросил зелёный чёртик, удостоившись одобрительного кивка Несравненного. — Ты хоть понимаешь, что натворила?!

— Да как это! Я-то думала, его в участке грохнули, вот он и заявился.

— Отвечай, Маргарита, — была ли ты ранее знакома с… — чёртик заглянул в шпаргалку, — Соболем Онисимом, поручиком Спецкорпуса.

— А у меня полно поручиков знакомых. Я что — всех помнить должна?!

— Вон, — тихо сказал Самаэль, пронзив её безучастным взглядом, и ведьма беззвучно испарилась, забыв прихватить с собой лохмотья халата.

Зелёный чёртик и Крыс зафиксировали преданные взоры на заострённом кончике носа Несравненного, и обоих переполнили самые дурные предчувствия — судя по всему, следовало ждать либо суровой кары, либо невыполнимого приказа.

— Бросить туда второй легион имени меня, — небрежно распорядился Самаэль. — И чтоб завтра же весь этот сброд доставили сюда в гробах. Я лично допрошу каждого.

26 сентября, 3 ч. 47 мин., 20 вёрст от г. Славного.

Он стоял по колено в росе, прижавшись плечом к высоченной разлапистой сосне. Рукоять «Блистающего в сумерках» приятно согревала ладонь, и казалось, будто меч предчувствует, что скоро, очень скоро ему предстоит вспомнить привычную работу. По трассе изредка проползали дальнобойные фуры, и каждый раз, заслышав далёкий рокот мотора, Ипат чувствовал, как меч начинает едва заметно вибрировать. До рассвета оставалось немногим более часа, а воронок, на котором должны были привезти Онисима, всё не появлялся. Впору уже было поверить, что там, на парковой скамейке, он увидел лишь сон, обыкновенный сон, плод не вполне здорового воображения.

На шоссе, волнообразно уходившем к затуманенному горизонту, показалась очередная пара светящихся глаз. Неопознанный автомобиль приближался стремительно, но, не доехав версты до места, где притаился Ипат, сбросил скорость и прижался к обочине — видимо, водитель боялся проехать мимо нужного поворота.

«Смотри и учись…» — донёсся до него внутренний голос, говоривший устами славного рыцаря Лаэра дю Грассо. В тот же миг Ипат почувствовал, что теряет контроль над собственным телом и ему остаётся лишь наблюдать за тем, что сейчас произойдёт. Он успел подавить в себе неуместное чувство досады, наблюдая, как его тело, послушное чужой воле, ловко взбирается на сосну, забыв о сломанной руке, и спокойно идёт по шатающейся ветке, нависающей над лесной дорогой. Вскоре воронок притормозил возле поворота, и из него вышел один из тех самых сержантов, которые являлись ему в давешнем бреду.

— Кажись, тута, — удовлетворённо сказал сержант тому, кто остался за рулём. — А если и не тута, то какая, хрен, разница. — Он вновь забрался на своё место рядом с водителем, и машина, недовольно урча, начала сворачивать в лес.

Значит, смотри и учись… Ипат сделал отчаянную попытку освободиться, но сразу же почувствовал, как его сознание проваливается в какую-то чёрную бездну. «Не мешай…» — сказал внутренний голос, и вновь появилась возможность видеть, что происходит. Его тело, одержимое покойным рыцарем, уже скатилось с ветки на крышу проползающего внизу воронка.

— Кузов, блин, поцарапали, — раздался из кабины огорчённый возглас водителя, и в этот момент «Блистающий в сумерках» вонзился в крышу автомобиля и начал вскрывать его, как консервную банку. Старинный клинок резал миллиметровую сталь, совершенно пренебрегая сопротивлением материалов, а вниз, в салон, сыпались холодные голубые искры.

— Сгинь, Нечистый! — истошно завопил один из сержантов, выхватывая из кобуры пистолет. — Сгинь, а то этого пристрелю. — Он ткнул стволом в бесчувственное тело, лежащее на заднем сиденьи.

Водитель, воспользовавшись суматохой, распахнул дверцу, скатился в мокрую траву и бодренько побежал на четвереньках в темноту. Воронок тут же ткнулся бампером в ближайшее дерево, и славный рыцарь Лаэр дю Грассо едва удержался на железном скакуне.

Ипат впервые в жизни наблюдал полёт пули в ночи. Раздался грохот выстрела, и время тут же замедлило свой бег. Пуля ударила снизу в крышу воронка как раз под его коленом. Тело, послушное чужой воле, успело вскочить на ноги и пропустить мимо себя смертоносный кусок металла. Смотри и учись…

Короткий взмах «Блистающего в сумерках» — и тусклая сталь ещё раз вспарывает стальную крышу и, не замечая препятствия, отсекает руку с пистолетом, направленным на брата Онисима. Указательный палец всё-таки успевает надавить на спусковой крючок, но выстрел раздаётся уже под сиденьем, куда падает оружие вместе с обрубком руки.

Противник уже объят ужасом, но ещё не почувствовал боли. Он пытается скрыться, но его бегство прерывает удар милосердия — от плеча до середины сердца, чтобы смерть была скорой и без лишних страданий.

«Шёл бы ты…» — безмолвно выкрикнул Ипат, ощутив, что не только его тело подчинено чужим движениям, но и его голова заполняется чужими мыслями.

«Прошу прощения», — послышалось в ответ, и чужая воля покинула его. Ипат не почувствовал облегчения, а наоборот, ощутил растерянность. Что делать — догнать водителя и прикончить его или вытаскивать Онисима?