Читать книгу "Секс с экс - Адель Паркс"

Здесь так спокойно.

И страшно.

Мне страшно быть откровенной хотя бы с самой собой. Я считала, что обязана победить Даррена. Но теперь вижу, что если так, то я проиграла.

Он мне и вправду нравится.

Он самый сексуальный, остроумный и интеллигентный из всех, кого я знала. Более того, он еще добрый, порядочный и честный, а это для меня совершенно ново. Он мне нравится, нравится так сильно, что придется развязать настоящую военную кампанию, чтобы его завоевать.

Но, боюсь, что мой противник гораздо сильнее, хитрее и безжалостнее, чем Даррен. Это будет война с самой собой. Я люблю его и ненавижу себя за это. Разве не этого я старательно избегала всю свою жизнь? Я знаю, что должна немедленно собрать сумку, сесть на поезд и уехать в Лондон, чтобы избежать его опасной близости.

Но я не могу этого сделать.

Знаю, что если сейчас уеду, то не смогу забыть о Даррене. Я буду думать о том, что он где-то рядом. И несмотря ни на что, буду мечтать встретить такого человека – открытого, честного, оптимистичного.

Я не смогу жить, как жила раньше.

Если останусь, то есть реальный шанс, что Даррен обнаружит свою истинную суть, и она наверняка не такая, какой мне кажется. Все, что я могу, это сохранять внешнюю холодность, этому я училась двадцать шесть лет, и надеяться, что чем дольше мы с Дарреном пробудем вместе, тем скорее он мне надоест. Не самая лучшая стратегия, но больше мне ничего не приходит в голову.

Мы идем вдоль берега. Я с опаской жду его молчания, но вместо этого Даррен принимается оживленно болтать. Он до отвращения много знает о местных достопримечательностях и истории города.

– Предполагают, что Льюис Кэрролл написал большую часть «Алисы в стране чудес», сидя на этом песке и глядя в море.

– Серьезно? – Я не оборачиваюсь и не смотрю, куда он показывает.

– Во времена римского владычества на этом месте стояла сигнальная башня.

– Прекрасно. – Я очень довольна своим тоном. В словах чувствуется энтузиазм, но манера их произносить дает понять, что у меня бывали и более интересные беседы.

– Пойдемте к Флауэргейт. Можно будет заглянуть в галерею Сатклифф.

Он тянет нас вдоль бесчисленных фотографий цвета сепии. Просмотрев четыре миллиона семьсот сорок пять штук, я начинаю восхищаться его упорством. Снимки интересные, но я очень стараюсь не показывать свое отношение.

Даррен противостоит моему притворному равнодушию, притворяясь, что не замечает его. Это очень изматывающая игра даже для такого профессионала, как я. Мы идем дальше, переходим реку. Даррен указывает на церковь в отдалении.

– Эта церковь построена в сто десятом году нашей эры. Не хотите осмотреть кладбище? Считается, что тут похоронен Дракула. – Я улыбаюсь, чтобы доставить ему удовольствие.

– А это, наверное, аббатство Святой Хильды? Даррен чуть не падает от изумления.

– Точно.

Я рада, что он не спрашивает, откуда я это знаю, и относит меня к тем удивительным людям, которые знают все обо всем. К таким как Даррен. Он так явно доволен мной, что я не могу удержаться и продолжаю говорить.

– Вам известно, что сначала в аббатстве жили и мужчины и женщины, а потом его разрушили датчане?

– В восемьсот шестьдесят седьмом году, – добавляет он, оживляясь и кивая головой.

Так холодно, я даже вижу лед в его волосах, но его улыбка испускает лучи. И мое тело отзывается. Я готова прямо сейчас прыгнуть в реку и уплыть далеко-далеко. Но вместо этого спокойно продолжаю:

– Хильда была, кажется, родственницей короля Освута?

– Да.

Даррен на грани оргазма. Знание – сила. К счастью, он не спрашивает, где я так детально изучила историю его городка. Он до смешного доволен. И мне не хочется его разочаровывать. На самом деле Фи послала мне на мобильник сообщение, в котором было сказано и это, и другие исторические сведения об Уитби. Мы всегда тщательно исследуем все, что касается наших героев.

– Не хотите осмотреть аббатство? – спрашивает он.

Аббатство стоит на вершине скалы. Можно попробовать совершить восхождение. Я киваю, и мы отправляемся. А он снова:

– Как вам понравился Уитби?

Я считаю, что это холодный и несовременный город. Нельзя сказать, что меня устраивает «Вулвортс», ведь с «Хэрродз» его не сравнишь. И оборачиваюсь к Даррену, чтобы сказать ему это. А он смотрит на море. Оно мерцает бирюзовым светом, сверкающие волны разбиваются о песок, и он кажется то розовым, то золотым. От вездесущего серого цвета не осталось и следа.

– Потрясающе, – шепчу я. Это искренне и достаточно неопределенно, чтобы служить подходящим ответом на его вопрос.

Даррен широко улыбается.

– Правда? Я знал, что вам понравится. Тут такое буйство цвета, запахов и звуков. Все чувства обостряются.

У него холодная и прозрачная кожа, она безукоризненно обтягивает его крепкие, манящие скулы. Мои чувства тоже обострились, но я не уверена, что это от запаха рыболовецких сетей и креозота. Мы идем по улицам, мощенным булыжником.

А дети меня просто поражают. Они не ноют, хотя им приходится подняться вместе с нами на лестницу в двести ступеней. На самом деле они очень увлечены, и им хочется посмотреть на старые надгробия. А Даррен не считает это странным, и мне остается только сделать вывод, что таков стойкий северный характер.

Времени, чтобы добраться до самого верха, требуется много, потому что я делаю большие обходные маневры, стараясь не приближаться к чайкам. Чайки в Уитби – настоящий летучие слоны. Я оглушена их неумолкающими пронзительными криками. Они отвратительны, и если они могут на меня капнуть, то я бы предпочла этого избежать.

Покупаю мороженое детям и себе. А Даррен решает вести себя «как большой» и ворчит, что сейчас слишком холодно. Шарлотта с жалостью смотрит на него. До нас доносится запах рыбы с жареной картошкой, я даже чувствую запах уксуса, протекшего на газету, а когда мы взбираемся выше, то и запах дыма из каминных труб. Он не такой, как везде.

Мы наконец добираемся до церкви, и пока девочки убегают поискать могилу Дракулы, а я яростно дымлю сигаретой, пусть это и приближает меня на один шаг к нынешнему обиталищу вампира.

– Есть новости со студии? – спрашивает Даррен.

– Да. Куча звонков. Как будто они не могут без меня справиться.

– Да?

– Да.

Я не сообщаю, что Фи нашла ему замену. Потому что он тут же спросит, почему я все еще здесь.

– Уверен, что они не могут без вас обойтись, Кэс. Такая интеллектуальная программа требует вашего чуткого руководства.

Меня будто ужалили. Вроде бы мы с ним неплохо проводим время, несмотря на наши споры и эту их доморощенную древность. Я же стараюсь, зачем он так?