Читать книгу "Комната с видом на Арно - Эдвард Форстер"

Джордж тем не менее поправил его:

— Я неплохо играю.

Минутное молчание.

— Тогда я уж точно не стану, — покачал головой Сесиль, после чего мисс Бартлетт, полагая, что так она унизит Эмерсона, добавила:

— Согласна с вами, мистер Виз. Лучше вам не играть. Много лучше.

Минни решила заменить Сесиля в том, что он боялся делать, и провозгласила:

— Я буду играть! Я, конечно, стану пропускать все мячи, но какое это имеет значение?

Но власть в свои руки взяло само Воскресенье, которое отменило любезное предложение, сделанное Минни.

— Люси заменит Сесиля, — распорядилась миссис Ханичёрч. — Другого не дано. Подождите ее. А ты, милая, пойди переоденься.

Живи Люси в Палестине, она была бы плохой иудейкой. Насколько свято она исполняла шаббат поутру, настолько легко нарушила его правила после ланча. Переодевшись, она подумала, а не станет ли Сесиль смеяться над ней. Действительно, ей следует хорошенько разобраться в себе, прежде чем выходить за него замуж.

Ее партнером в паре стал мистер Флойд. Она любила музыку, но насколько же теннис лучше музыки! Гораздо веселее бегать по корту в удобной одежде, чем сидеть в напряженной позе перед фортепиано. И вновь музыка показалась ей детским занятием. Джордж подавал, и она удивилась, насколько он стремится выиграть. Она вспомнила, как горестно он вздыхал, бродя между надгробиями в Санта-Кроче, когда мир ему казался хаосом, враждебным и непознаваемым, и как потом, после смерти того неизвестного итальянца, склонившись над парапетом набережной Арно, он сказал ей, что желание жить, как он думает, наконец проснется в нем. И теперь желание жить бурлило в Джордже: он хотел жить, хотел выигрывать в теннис, хотел стоять на солнце, сколько будет сил, — на солнце, которое теперь уже клонилось к закату и сияло в глазах Люси.

Джордж выиграл.

Как чудесна пустошь! Ее сияние венчали холмы, которые возвышались над ней, как Фьезоле над долиной Тосканы; при этом южные отроги, если было желание, можно было принять за отроги Каррарских гор. Люси действительно уже подзабыла свою Италию, но теперь она замечала много нового и интересного в своей Англии. Можно было играть со сменяющимися видами и находить в многочисленных складках ландшафта какой-нибудь городок или деревню, вполне похожие на Флоренцию. О, как чудесна пустошь!

Но теперь к ней стал приставать Сесиль. Он вряд ли одобрил бы ее неумеренную чувствительность, поскольку сам находился в язвительном настроении и был готов критиковать всех и вся. Он то и дело вторгался в теннисную партию, поскольку роман, который он читал, был так ужасен, что он чувствовал себя обязанным читать его вслух всем, кто был на корте и рядом. Он подходил к краю корта и кричал:

— Люси! Послушай-ка это! Сразу три инфинитива с отделенной частицей.

— Какой кошмар! — говорила Люси, пропуская мяч.

Когда игроки закончили партию, Сесиль все еще читал: там была сцена убийства, и все должны были непременно ее услышать. Фредди и мистеру Флойду нужно было отправиться в кусты на поиски потерянных мячей; остальные же молча уступили.

— Действие происходит во Флоренции, — объявил Сесиль.

— Неужели? Читай! — сказала Люси и тут же обратилась к Джорджу:

— Идите сюда, мистер Эмерсон, и отдохните.

Она «простила» Джорджа, как она это для себя решила, и намеревалась быть с ним любезной.

Джордж перепрыгнул через сетку и уселся у ее ног, спросив:

— А вы не устали?

— Конечно, нет.

— Вы не сердитесь за то, что проиграли?

Она собиралась ответить отрицательно, но потом поняла, что обиделась, и сказала «да», прибавив со смехом:

— Только вы не такой уж и хороший игрок. Солнце было у вас за спиной и било мне в глаза.

— Я никогда не говорил, что я хороший игрок.

— Как же это? Вы говорили.

— Вы просто не расслышали.

— О, не требуйте точности и аккуратности в этом доме. Мы все преувеличиваем и очень сердимся на людей, которые этого не делают.

— Действие происходит во Флоренции, — повторил Сесиль, на этот раз повысив голос.

Люси обернулась к нему.

— «Закат. Леонора торопилась…» — начал Сесиль.

Люси вдруг прервала его:

— Леонора? Это главная героиня? Кто там автор, посмотри!

— Какой-то Джозеф Эмери Прэнк. Итак. «Леонора торопилась через площадь. Она молилась всем святым, чтобы не опоздать. Закат — итальянский закат. В Лоджии Арканьи — Лоджии де Ланци, как мы ее называем сейчас…».

Люси рассмеялась:

— Неужели Джозеф Эмери Прэнк? Да это же мисс Лэвиш! Это роман мисс Лэвиш, и она напечатала его под каким-то другим именем.

— Кто эта мисс Лэвиш?

— О, это одна ужасная особа. Мистер Эмерсон, вы помните мисс Лэвиш?

Радостно возбужденная, она всплеснула руками.

Джордж посмотрел на нее:

— Конечно, помню. Я встретился с ней в тот день, когда мы приехали в Саммер-стрит. Это она сказала мне, что вы здесь живете.

— И вы обрадовались?

Люси имела в виду: обрадовались, встретившись с мисс Лэвиш, но, когда Джордж, не ответив, наклонил голову к траве, она вдруг поняла, что ее слова могут означать нечто иное. Глядя на голову Джорджа, которая почти лежала у нее на коленях, Люси заметила, что его уши слегка покраснели.

— Ничего удивительного в том, что роман плох, — добавила она. — Я никогда не любила мисс Лэвиш. Но наверное, роман следует прочитать, поскольку мы с ней знакомы.

— Вся современная литература ужасна, — проговорил Сесиль, который был раздражен невнимательностью Люси, но решил перенести свое раздражение на литераторов:

— Сегодня все пишут исключительно из-за денег.

— О Сесиль!

— Именно так. Поэтому не буду тебя больше терзать Джозефом Эмери Прэнком.

Сесиль был подобен щебечущему воробью. Интонации его речей взлетали вверх и падали вниз, но звуки голоса Сесиля не трогали Люси. Она пребывала где-то между мелодией и движением, и ее нервы отказывались отвечать на его зов. Раздражен? Ну и пусть, решила Люси и вновь посмотрела на склоненную пред ней черноволосую голову Джорджа. Погладить эту голову ей совсем не хотелось, но она словно со стороны увидела, как она хочет сделать это, и это ощущение показалось ей крайне любопытным.

— Как вам нравятся виды, открывающиеся отсюда, мистер Эмерсон? — спросила Люси.

— Я не вижу большой разницы в тех или иных видах, — ответил он.

— Что вы имеете в виду?

— Они все абсолютно одинаковы. Различия только в расстояниях и качестве атмосферы.