Читать книгу "Дочь хранителя тайны - Ким Эдвардс"

Она неподвижно лежала под палящими лучами и вспоминала весенние вечера в начале их совместной жизни, когда они подолгу гуляли, держась за руки, и воздух был напоен ароматами хмеля и гиацинтов. О чем мечтала та, юная Нора, шагая в мягких сумерках? Не о своей теперешней жизни, это уж точно. За прошедшие семь лет она вдоль и поперек изучила туристический бизнес. Сначала была секретарем, а со временем занялась организацией поездок, и сейчас у нее было множество постоянных клиентов. Она научилась с блеском продавать туры, небрежным жестом подвигая к людям глянцевые брошюры и без запинки расписывая прелести тех мест, куда сама только надеялась попасть. Она стала настоящим специалистом по разрешению кризисных ситуаций с пропавшим в последнюю минуту багажом, перепутанными паспортами и срочными прививками. В прошлом году, когда Пит Уоррен решил уйти на пенсию, Нора собралась с духом и купила фирму. Теперь все, от невысокого кирпичного здания до коробок с бланками авиабилетов в шкафу, принадлежало ей. Ее дни были насыщены до предела, она не успевала присесть и чувствовала себя незаменимой – а по вечерам возвращалась в дом, где царило молчание.

– Все, спасибо! – Дэвид закончил съемку.

– Мне все же непонятно… – Нора поднялась, отряхивая песок с рук и ног, вытрясая его из волос. – Зачем я вообще нужна, если ты хочешь, чтобы я слилась с пейзажем?

– Дело в перспективе, – объяснил Дэвид, складывая свое фотоснаряжение. Его волосы растрепались, плечи заметно обгорели на полуденном солнце. Пол – фигурка на горизонте – повернул назад и постепенно приближался. – Человек посмотрит на фотографию и увидит пляж, волнистые дюны. И лишь потом уловит что-то странно знакомое в изгибах твоего тела или прочтет подпись на снимке – и взглянет еще раз, чтобы найти женщину, которую не увидел сразу, и отыщет тебя.

Он говорил с жаром, а Норе стало грустно: он рассуждал о фотографии, как когда-то о медицине, об их будущем счастье, теми же словами, с той же пылкостью, пробуждая воспоминания о невозвратном прошлом и наполняя тоской душу Норы.

«О чем вы разговариваете с Дэвидом, о важном или о пустяках?» – спросила как-то Бри, и Нора, ужаснувшись, осознала, что их общение в основном сводится к обсуждению бытовых мелочей, домашних обязанностей или расписания Пола.

Солнце обжигало тело, крупный песок колол ступни. Дэвид сосредоточенно складывал камеру. Нора рассчитывала, что неожиданная и сказочная поездка станет для них с Дэвидом дорогой назад, к прежней близости. Именно это заставляло ее столько времени лежать статуей под палящим солнцем и ждать, пока Дэвид отщелкает свои пленки. Между тем за три дня ничего существенно отличающегося от жизни дома не произошло. Каждое утро они молча пили кофе. Дэвид находил себе разные занятия: фотографировал, рыбачил, по вечерам читал в гамаке. Нора дремала, слонялась без дела, ездила в город, заглядывала в роскошные, очень дорогие, рассчитанные на туристов магазины. Пол играл на гитаре, бегал.

Нора, прикрыв глаза рукой, оглядела золотой изгиб пляжа. Бегун приближался, и лишь сейчас Нора поняла, что это не Пол, а высокий, худой мужчина лет тридцати пяти – сорока. Он был без рубашки, в синих шортах с белым кантом. Темные от загара плечи сильно покраснели сверху. Поравнявшись с Норой и Дэвидом, мужчина замедлил бег, потом остановился, держа руки на бедрах и тяжело дыша.

– Отличная камера, – сказал он и, в упор поглядев на Нору, добавил: – Интересный ракурс.

Он начинал лысеть; у него были темно-карие, пронзительные глаза. Нора, ощутив их жар, отвернулась, а Дэвид подхватил излюбленную тему: волны и дюны, песок и плоть, конфликтующие образы.

Нора окинула взглядом берег. Ага, вот он: еле видная фигурка вдалеке, ее сын. От безумия солнца у нее закружилась голова, под веками заплясали серебристые искорки, совсем как на морской воде. «Говард», – назвался незнакомец. Интересно, откуда он родом – такое имя еще поискать. Дэвид и Говард тем временем с головой ушли в обсуждение фильтров и диафрагм.

– Стало быть, вы – муза будущего шедевра? – сказал Говард, поворачиваясь к Норе и включая ее в разговор.

– Очевидно. – Нора смахнула песок с запястья. – Хоть это и вредно для кожи, – добавила она, внезапно ощутив свою наготу под новым купальным костюмом.

– Что вы! У вас бесподобная кожа! – воскликнул Говард.

Дэвид круглыми глазами смотрел на жену, словно впервые увидел, и Нора возликовала. «Слышал? – хотелось кричать ей. – У меня бесподобная кожа». Но огонь во взгляде Говарда остановил ее.

– Надо бы вам показать другие работы Дэвида. Он привез с собой целый альбом. – Нора кивнула на коттедж, приютившийся под пальмами, с бугенвиллеей, водопадом стекаю щей по шпалерам крыльца.

Ее слова: заслон, но также и приглашение.

– С удовольствием посмотрел бы, – ответил Говард и снова повернулся к Дэвиду: – Ваши задумки крайне любопытны.

– А и вправду, присоединяйтесь к нам на ленч! – пригласил Дэвид.

Однако у Говарда, как выяснилось, в час дня была назначена встреча в городе.

– А вот и Пол, – сказала Нора. Дожимая последние сто ярдов, Пол бежал по кромке воды, его ноги и руки так и мелькали на солнце, в зыбком от жары воздухе. Мой сын, подумала Нора, и мир на секунду распахнулся, как это нередко случалось, – просто от того, что Пол есть на этом свете. – Наш сын, – добавила она для Говарда. – Тоже любитель бега.

– И в хорошей форме, – заметил Говард.

Пол замедлил шаг; поравнявшись с родителями, остановился, согнулся пополам и, уперев руки в колени, глубоко задышал.

– И у него прекрасное чувство времени, – прибавил Дэвид, поглядев на часы. Не надо, мысленно взмолилась Нора; Дэвид не понимал, как он ранит Пола своими планами относительно его будущего. Не надо! Но Дэвид упорствовал:

– Больно видеть, что он упускает свое призвание. Обратите внимание на его рост. Представьте, чего бы он достиг в спорте. Но, увы, ему совершенно наплевать на баскетбол.

Пол с недовольной гримасой поднял голову, и Нора разозлилась – в который раз. Ну почему Дэвид не желает понять, что чем больше он навязывает Полу свой баскетбол, тем сильнее мальчик сопротивляется? Лучше бы запретил – и добился бы своего.

– Мне нравится бегать, – буркнул Пол, выпрямляясь.

– Что совсем неудивительно, – ГЪвард протянул ему руку, – учитывая, как здорово это у тебя получается.

Пол, вспыхнув от удовольствия, обменялся с ним рукопожатием. У вас бесподобная кожа, сказал Говард пару минут назад. Возможно, ее лицо было столь же прозрачно, подумала Нора.

– В обед вы заняты – тогда приходите ужинать, – предложила она неожиданно для самой себя, в порыве благодарности за доброту Говарда к ее сыну. Она проголодалась и хотела пить, от солнца у нее кружилась голова. – С женой, конечно. Со всей семьей. Разведем костер на берегу, сообразим что-нибудь вкусненькое.

Говард сдвинул брови и отвел взгляд в сторону, на сверкающую воду. Сцепил ладони, закинул их за голову, потянулся.