Читать книгу "Диагноз: любовь - Рушель Блаво"

* * *

Прошел почти год — ничего не изменилось. Катя вышла из больницы, закончила курс антидепрессантов, — таким образом, все меры по возвращению ее в нормальное состояние были завершены. Но внутри нее все осталось прежним. Катя чувствовала пустоту, угнетение и нежелание жить. Она думала, что душевную боль можно заглушить теми же средствами, что и физическую. Нашла оставшиеся после смерти мужа наркотики; эффект оказался скоротечным, Кате удавалось ненадолго забыться, затем реальность накатывала снова, а с ней и боль, и страдание, и одиночество. Катя старалась избегать людей. Те считали, что прошло уже достаточно времени, и прекратили говорить утешительные слова. Теперь редкие оставшиеся близкими люди пытались мотивировать Катю начать новую жизнь, говорили, что она должна прекратить упиваться своим горем, пойти работать, найти себе хобби, да просто начать выходить из дому, наконец.

Такие мотивационные речи становились все более и более жесткими. Последний разговор с отцом Катя запомнила надолго. Возможно, он не имел в виду всего того, что говорил, возможно, он неосторожно высказался, но его слова словно ножом полоснули Катино и без того истерзанное сердце. Отец сказал, что она довела мужа до смерти, что она должна была найти деньги и настоять на лечении, что она рано сдалась. Он продолжал произносить еще какие-то обидные фразы, но Катя его уже не слушала, она пулей вылетела из родительской квартиры и пообещала себе никогда больше туда не возвращаться.

Дома тоже было мало утешения. Разве что алкоголь, но и он помогал слабо. Однажды Катя позвонила своему лучшему другу, одному из немногих оставшихся с прошлой, счастливой жизни. Конечно, сейчас они общались не так часто, но Катя продолжала считать эти отношения дружбой. Игорь приехал, привез еще виски. Они много пили, долго говорили, а потом Игорь переступил грань. Самым страшным для Кати оказалось даже не то, что он пытался изнасиловать ее, а то, что он сказал потом. Игорь говорил, что Катя стала совсем ненормальной и общаться с ней невозможно, что если она не изменится, то со всей своей печалью и пустотой никому никогда не будет нужна. Он ушел, хлопнув дверью, и больше никогда не возвращался. Будь Катя в тот момент в адекватном состоянии, не задавленная горем, возможно она не отнеслась бы серьезно к репликам обиженного мужчины. Но в тот момент Катя была особенно ранима, и эти слова, помноженные на сказанное отцом, крепко запали в ее душу.

Теперь Катя была абсолютно уверена в том, что она не нужна этому миру и его не достойна. Вторая попытка суицида была также неудачной. На этот раз девушку даже не пришлось спасать: она разрезала запястье канцелярским ножом, кровотечение было слабым и через некоторое время остановилось само. В этом Катя увидела какую-то насмешку судьбы, это разозлило ее и раззадорило еще больше. Она решила, что если не может умереть, то доведет себя до смерти. Теперь каждое утро она начинала с алкоголя, это было ее завтраком, обедом и ужином. Когда закончились наркотики, она возобновила старые связи, которыми пользовалась, чтобы доставать лекарства для Кирилла, когда его боль стала невыносимой. Иногда под действием препаратов, изменяющих сознание, она выходила на улицу и шла куда глаза глядят. Заходила в какие-то бары, выпивала еще и еще, знакомилась с какими-то мужчинами, приводила их домой, а утром не могла вспомнить их имен. Дни сливались в один бесконечный туман, Катя перестала различать их по числам, пребывая в постоянном помутнении рассудка.

Иногда, напротив, девушка ничего не пила и не принимала. Тогда она могла целыми неделями не выходить из дома, а просто лежать на кровати и смотреть в одну точку. Или наблюдать за любимыми деревьями. Изредка это приносило облегчение, порой ей даже казалось, что на выжженной земле ее души начинает прорастать редкая трава надежды и веры в светлое будущее. Но спустя время Катя снова опускалась на дно своего горя. Она начинала просматривать их с Кириллом фотографии, вызывать в памяти вспоминания прошлого, думала о том, как прекрасно было тогда и как ужасно сейчас.

Она не могла ничего изменить и прорвать этот круг несчастья. Ей казалось, что все отвернулись от нее, люди предали ее, бросили одну захлебываться в своем горе. Они же сами, те, кто говорил, что Кате нужно начинать жить заново, в этой жизни присутствовать не хотели, никто не протягивал руку помощи, чтобы вытащить ее из болота страдания и оцепенения.

И тогда Катя снова пускалась во все тяжкие. Алкоголь, наркотики, беспорядочные связи. Так она провела много месяцев, а может, и год. Когда в очередной раз Катя поняла, что облегчение не наступает, что, вероятно, оно не наступит, что дальнейших перспектив нет, что она совершенно одна и не знает, что делать со своей жизнью дальше, то снова решила ее прервать. На этот раз она подошла к задаче более масштабно — промахов не должно было быть. Катя решила действовать сразу несколькими способами: разрезать вены бритвой и подстраховаться, запив алкоголем таблетки. К счастью, ее снова спасла мама, у которой были ключи от квартиры. Несмотря на то что после ссоры с отцом Катя перестала общаться с родителями, материнское сердце почувствовало беду. Мать успела вызвать «скорую», и Катю спасли. Она лежала в реанимации больше месяца, ее изношенный и изможденный алкоголем и наркотиками организм чудом справился, и Кате удалось выкарабкаться. Врачи говорили, что Катя пережила второе рождение. Кате было все равно. Она уже ни в чем не видела смысла: ни в жизни, ни в смерти.

* * *

С момента смерти Кирилла прошло больше четырех лет. Теперь Катя могла с долей уверенности утверждать, что она пережила это горе. Конечно, боль утраты по-прежнему была с ней, но она ощутимо притупилась. После последней попытки лишить себя жизни и после второго рождения Катя приняла единственное на тот момент осознанное решение. Она решила, что больше не будет посягать на собственную жизнь. Это не было обусловлено переоценкой ценностей или тем, что после очередного чудесного спасения Катя как-то иначе стала смотреть на вещи. Нет, ничего не изменилось, просто ее захватила апатия. В таком состоянии Катя провела какое-то время. Она механически выполняла домашние дела, ела, ходила в магазин, но ничего не чувствовала. Ни потребности в общении, ни эмоций, ни желаний. Все было ей безразлично.

Но время шло, и все менялось. Зима сменяла лето, лето сменяло зиму. В какой-то момент Катя почувствовала, что и ее душа начала оттаивать. Ей уже не был безразличен мир, ей, наконец, захотелось продолжать жить так, как она жила до смерти мужа. Но она не знала, с чего начать. Она не могла сосредоточиться и опасалась двинуться хоть куда-нибудь. Она боялась, потому что думала, что любая мимолетная радость будет предательством памяти ее мужа. И тем более она не заслужила никаких приятных эмоций, никакой радости жизни, хотя бы потому, что так долго не ценила ее.

Неожиданно помощь пришла, откуда Катя ее совсем не ждала. Прежняя близкая подруга, а сейчас уже почти чужой человек, вдруг снова появилась в ее жизни. Аня тоже пережила трагедию — сексуальное насилие. Она долго скрывала это от Кати, не желая «вешать на нее свои проблемы». Однако после этой откровенности девушки сблизились. Каждая пережила горе, и это объединяло их. Аня меж тем чувствовала себя неплохо; разумеется, она была сильнее характером, но одного этого было недостаточно для переживания стресса.