Читать книгу "Ганнибал. Один против Рима - Гарольд Лэмб"

Сципион передвигался по мелководью. В этот час, видимо, наступил незначительный отлив или ветер дул с берега. Люди, следовавшие за Сципионом, тем не менее верили, что только Нептун мог сдержать воду. Они легко взобрались на стену со стороны лагуны и ринулись на полупустынные улицы города.

Так, менее чем за семь часов, армия Сципиона взяла штурмом цитадель карфагенян, когда этого менее всего ожидали. Сципион еще больше упрочил легенду о том, что если ему и не помогают боги, то они, по крайней мере, наделили его даром предвидения.

Вскоре в руки Сципиона перешел большой порт, где находил пристанище конвой из Африки, — вместе со складами, серебром Гасдрубала и 18 судами, годными к плаванию. Сципион получил укрепленную базу для своей армии и открыл ее для флотилий из Рима.

Гасдрубал не мог отправиться в Италию по суше, пока Сципион удерживал Новый Карфаген.

Это обстоятельство внушало оптимизм толпам, собиравшимся в Риме на Виа Сакра. Новость о захвате города Гасдрубала вызвала всеобщий энтузиазм. В то же время трофеи, захваченные Марцеллом, выставили на всеобщее обозрение за стенами храма, посвященного воинской доблести. То были статуи греческих богов, привезенные из разграбленных Сиракуз. Вместе с ними был доставлен золотой шар с тонким, словно кружево, узором — глобус, сделанный по рисункам Архимеда.

На улицах говорили, что до сих пор у римского народа было все необходимое для победы, кроме Ганнибала. Теперь молодой Сципион восполнил этот пробел. Разве не был он любимцем богов, как был храбрецом из храбрецов Марцелл?

Послание с того света

«Никогда еще карфагеняне и римляне не были в столь равной мере подвержены колебаниям переменчивой судьбы, переходя попеременно от надежды к страху».

И в это время, в критические годы с 212-го по 210-й до н. э., все следы самого Ганнибала едва просматриваются на палимпсесте истории. Почти невозможно выяснить, на что он надеялся, чего опасался. Ясно только, что ему удалось ускользнуть от наблюдения врагов до той поры, когда он появился во главе армии. Было похоже, что он перемещался, как ему заблагорассудится, по знакомым долинам его владений, от башен Казилина до Белых Скал в конце Апеннин.

Он не утратил своего озорного юмора. Время — от времени какой-нибудь римский отряд получал предсказание поражения, написанное на хорошем латинском языке, с обозначением даты и места. Направляясь туда, несмотря на устрашающее предупреждение, отряд действительно терпел поражение, согласно предсказанию. Другой отряд получал иное послание — приказ проконсула, скрепленный, как положено, его личной печатью. Приказ уже готовы были выполнить, как вдруг кто-то вспоминал, что проконсул убит, и карфагеняне, должно быть, захватили его кольцо с печатью. Возможно, Ганнибал относился с большой долей сарказма к своей роли правителя Южной Италии, лидера прекрасной армии.

Его карфагеняне искусно изводили своих врагов. Сообщения передавались от холма к холму со скоростью взгляда — с помощью «огненного телеграфа» — световых сигналов при помощи костров, пока неведомого римлянам способа. Иберийцев видели по ночам танцующими вокруг костров. Когда линия когорты приближалась к линии испанцев, время от времени обрушивая на врагов шквал дротиков, испанцы припадали к земле, пропуская залп, и поднимались, чтобы метнуть свои железные копья. Карфагеняне переправлялись через полноводную реку, не замочив ног, по мосту из небольших лодок, после чего забирали этот мост с собой. Корабли-призраки появлялись на Тибре и снова исчезали. Что это было?

Карфагеняне умели обращаться с кораблями. Ганнибал научил тарентинцев, как увести галеры из заблокированной римлянами внутренней гавани их города. Небольшие суда тарентинцев поставили на катки и передвинули по улицам на берег открытого моря. Тарент, единственный порт, которым могли пользоваться македонские союзники Ганнибала, никогда не выходил у него из головы. Он обращает внимание на детали, не замеченные его врагами, знает, что потерпевшие неудачу в Каннах легионы пали духом в Сицилии и что этрусские крестьяне впервые проложили себе дорогу к его границам. Его источники информации трудно было установить. Многие нумидийцы, которые якобы дезертировали, к радости римлян, возвращались к Ганнибалу с сообщениями о том, что они видели своими глазами у неприятеля. На Тифате вдруг объявился гость из Александрии, что было довольно странно, потому что Египет времен Птолемеев был врагом Македонии, союзника Ганнибала. Однако Ганнибал узнал от него, что находящийся в затруднении сенат договаривается с Птолемеем о доставке зерна на кораблях. Некий римский офицер, тоже находящийся в плену на Тифате, не отходил от Ганнибала. Их часто видели беседующими, но о чем?

Тифата была теперь укреплена, а другие города заняты гарнизонами карфагенян. Потому что Ганнибал потерял Капую.

Римляне неизбежно должны были направить все свои усилия против Капуи. Никакой бунт в Великой Греции не вызывал у них такой гнев, как нарушение верности со стороны их любимого города. Больше того, миф о непобедимости Ганнибала был развенчан его неудавшейся осадой Нолы. А подготовка осады Капуи могла производиться с берега, со стороны реки Волтурно. К тому времени появились разные тактические новшества. Легковооруженные войска были усилены, чтобы противостоять опасным карфагенским легким частям, испанским и балеарским. В кавалерии (главное слабое звено римской армии) копьеметателей учили садиться на лошадей позади всадников и спешиваться, чтобы метать оружие в пораженную страхом карфагенскую тяжелую кавалерию.

Итак, южные отряды Римской республики были готовы выступить в направлении Капуи. Встревоженные жители города обратились с призывом к Ганнибалу, который был в то время занят делами в цитадели Тарента. И Ганнибал поручил Ганнону с тяжелой кавалерией помочь капуанцам. Последовал совершенный при помощи «огненного телеграфа» быстрый маневр — и в результате смерть Гракха, гибель одного из римских отрядов (согласно пророчеству) и расстройство планов хвастливого Пенулы. Два войсковых соединения, которым удалось добраться до Капуи, поспешно укрылись в горах.

Осада мятежного города была прервана, но не отменена. Армии двух проконсулов сблизились снова, чтобы соорудить кольцо укрепления вокруг крепостных стен Капуи. И снова Ганнибал получил призыв о помощи. На этот раз он сам двинулся форсированным маршем на место событий, вместе со своими ветеранами-пехотинцами и 32 слонами. Послание, переправленное в город, призывало жителей Капуи быть готовыми выйти в указанное время на указанное место, откуда они смогут наблюдать за тем, как Ганнибал атакует римскую линию осады. Тем самым они вынудят окопавшегося врага к сопротивлению в одной точке протяженной линии осады.

Горожане, в их числе мальчики-подростки и женщины, послушно поднялись на одну из стен; женщины надеялись все увидеть и подбодрить своих воинов криками. Но они перестарались. Говорят, что поднятый на стене шум в равной степени помешал как римлянам, так и карфагенянам слышать команды. Но защитникам Капуи так и не удалось преодолеть внутренний вал укреплений осаждающих.

Ясно, что Ганнибал со своей стороны предпринял молниеносную атаку с использованием тяжелой пехоты при поддержке слонов, защищенных во время боя кожаными нагрудниками. Карфагеняне, атакуя, прорвали внешнюю линию укреплений. Передовой отряд нападавших при поддержке испанской пехоты ворвался в римский лагерь. Появившиеся там три слона растоптали палатки и вызвали переполох среди лошадей и вьючных животных. В конечном итоге слонов отогнали с помощью огня. Бой был жестоким. Проконсула ранили, а разгромленный легион вновь собрался только благодаря трибуну, который призвал его под знамена. Несколько испанских отрядов прорвались к жителям Капуи. Римская осада в основном удержалась, и Ганнибал вынужден был увести свои атакующие войска.