Читать книгу "Адские механизмы. Книга 2. Механический принц - Кассандра Клэр"

– Софи! – воскликнула Тесса и обняла ее. – Ты чего?!

Но Софи обеспокоенно смотрела на Гидеона:

– Бога ради, простите, сэр! Нет мне оправдания – совсем потеряла голову…

– Отличный удар, – спокойно ответил Гидеон. – Вижу, вы усвоили мои уроки.

Уилл с любопытством взглянул на юношу и спросил:

– Это все правда? – Его синие глаза заискрились. – Ну, то, что рассказал Габриэль?..

Гидеон пожал плечами:

– Габриэль обожает отца, и все слова Бенедикта для него как Откровение свыше. Я знал, что дядя покончил с собой, но без подробностей. Когда мы вернулись с первого занятия, отец подробно расспросил нас про обстановку в Институте. Я ответил, что все в порядке, совсем как в мадридском Институте. В общем, Шарлотта вполне справляется, и нет доказательств ее некомпетентности. И тогда он поведал нам эту историю.

– Если не секрет, что такого натворил твой дядя? – спросила Тесса.

– Сайлас? Влюбился в свою parabatai. Никакое это не мелкое правонарушение, как сказал Габриэль, а серьезное преступление. Романтические отношения между побратимами строжайше запрещены. Хотя порой даже лучшие Сумеречные охотники становятся жертвами эмоций. Анклав разлучил бы их навсегда, и Сайлас не вынес разлуки. Он покончил с собой, а наша мать умерла от горя и ненависти. Вполне вероятно, ее последней волей стал наказ отобрать Институт у Фэйрчайлдов. Габриэль был совсем мал, когда матери не стало, всего пять лет, еще цеплялся за юбку, и, кажется, он слишком всерьез принял ее слова. Не вините его, он поймет, что неправ. А я думаю, сыновья не в ответе за грехи отцов.

– Или дочери, – сказал Уилл.

Гидеон грустно улыбнулся. Как ни странно, он смотрел на юношу отнюдь не враждебно, а будто прекрасно понимая и самого Уилла, и его поведение. Уилл удивился.

– Проблема в том, что Габриэль больше ни за что не вернется сюда, – сказал Гидеон.

Софи, едва оправившись от потрясения, снова побледнела:

– Миссис Бранвелл так рассердится…

– Софи, мы ей ничего не скажем, – успокоила ее Тесса. – Я пойду и извинюсь перед ним.

Тесса выбежала из комнаты, а потом услышала, как Гидеон что-то кричит ей вслед, но возвращаться не стала. Ей было немного жаль Габриэля. Потерять мать в столь юном возрасте – это ей хорошо знакомо. Если бы у ее матери было последнее желание, она горы свернула бы, чтобы исполнить его…

– Тесса! – Уилл окликнул девушку, когда она уже неслась по коридору.

Тесса обернулась и увидела, что он спешит к ней, слегка улыбаясь.

– Зачем ты меня преследуешь? – воскликнула Тесса, и улыбка юноши погасла. – Уилл, их же нельзя оставлять одних! Скорее возвращайся в тренировочный зал!

– Что?! – Уилл остановился как вкопанный. – Это почему же?

– Неужели мужчины никогда ничего не замечают?! – Тесса в отчаянии всплеснула руками. – Гидеон имеет виды на Софи!

– На Софи?!

– Она очень красивая девушка, – рассердилась Тесса. – И ты – последний идиот, если до сих пор не заметил, как он на нее смотрит. Но я не хочу, чтобы Гидеон соблазнил бедняжку – ей и так уже досталось… К тому же если ты пойдешь со мной, то извиниться перед Габриэлем не получится, он даже разговаривать с нами не станет. Сам знаешь!

Уилл пробормотал что-то сквозь зубы и схватил ее за руку:

– Иди-ка сюда! Смотри.

От его прикосновения девушку бросило в дрожь. Уилл потащил ее за собой в гостиную, прямо к одному из окон, выходящих на двор. Тесса облокотилась на подоконник и увидела, как рванула с места карета Лайтвудов. Прогрохотав по мощеному дворику, она стремительно выехала за железные ворота.

– Ну вот, Габриэль уже уехал. Ты ведь не пустишься за ним в погоню? А Софи – девушка взрослая и разумная. Гидеону Лайтвуду в любом случае ничего не светит. К тому же, положа руку на сердце, у почтового ящика куда больше обаяния, чем у него!

Неожиданно для себя Тесса расхохоталась. Она поспешно прикрыла рот рукой, но было поздно – смех душил ее, и девушка схватилась за подоконник, чтобы не упасть.

Уилл вопросительно посмотрел на нее, в синих глазах было немое удивление. Потом усмехнулся:

– Должно быть, я куда более забавен, чем думал. А значит, я просто неподражаем!

– Я смеюсь не над тобой, – простонала Тесса и снова залилась смехом. – Да ты… ты вспомни, какая физиономия была у Габриэля, когда Софи отвесила ему оплеуху! Боже мой, я не могу!.. – Она убрала волосы с лица и добавила: – И что я веселюсь? Ведь отчасти он вел себя так из-за твоих подначек. Зря ты все это устроил!

– Да ну? – воскликнул Уилл, плюхнулся в кресло у камина и протянул длинные ноги к огню. Как и во всех английских домах, здесь можно было согреться только у открытого огня. И то спереди печешься, а спина мерзнет, совсем как у непрожаренной индейки. – Ни одна хорошая фраза не терпит слова «зря»! Как тебе это: «Зря я не заплатил по тому счету в таверне, теперь они грозятся переломать мне ноги», или «Зря я удрал с женой лучшего друга, теперь она превратила мою жизнь в кромешный ад», зря я…

– Зря ты думаешь, что можешь творить все что угодно. Ты сильно обидел Джема.

Уилл задрал голову и внимательно посмотрел на Тессу. Он выглядел усталым и, как всегда, красивым, будто Аполлон, сошедший с картины кого-нибудь из прерафаэлитов.

– А теперь мы говорим серьезно, Тесс? – В голосе еще звучали веселые нотки, но отчего-то Тессе показалось, что сквозь них блеснула сталь.

Тесса подошла и присела на кресло рядом с ним:

– Разве не заметил, что Джем сердит на тебя? Ведь он твой побратим. И он никогда ни на кого не сердится.

– Немного сердитости ему не повредит. Столько терпения бывает только у святых!

– Не смейся над ним, – оборвала его Тесса.

– Смеяться полезно, Тесс.

– Но не над Джемом. Он всегда добр к тебе, да он просто сама доброта! И то, что он ударил тебя вчера – лишнее подтверждение: ты и святого выведешь из себя.

– Джем ударил меня?! – Уилл изумленно коснулся щеки. – Признаюсь, я мало что помню из вчерашнего. Помню, как вы разбудили меня, хотя я совсем не хотел просыпаться. Помню, как Джем кричал, а потом ты держала меня. Я знаю, это была ты. От тебя всегда пахнет лавандой.

– Джем ударил тебя. – Тесса сделала вид, что не услышала его. – И было за что!

– Откуда в тебе столько презрения?! Ты как Разиэль на всех этих картинах – смотришь сверху вниз на нас, простых смертных. Так скажи мне, надменный ангел, чем я заслужил ту пощечину от Джеймса?

Тесса попыталась подобрать слова, но не нашлась что сказать. Тогда она перешла на тот язык, который они с Уиллом понимали оба, – язык поэзии:

– Помнишь, что сказал Джон Донн…