Читать книгу "Шок-н-Шоу - Юлия Волкова"

Лежачая поза работе не мешает, подумал Перепелкин, настраивая видеомагнитофон и вставляя в него очередную кассету из «завалов». Остальные кассеты он сбросил на ковер. Улегся на кровать и щелкнул пультом. «Господи, как мало может сделать один следователь в сутки, — подумал он с отчаянием. — А ведь сколько работы. Для такого дела нужно, как минимум три следователя и три десятка оперативных работников. Следователи просматривали бы материал, опрашивали бы народ под протокол, а опера обзванивали Оль, Аль, Тань и Маш… Разрабатывали бы биографии покойного поэта, его супруги, подозреваемых и прочих фигурантов. Совершенно непонятно, почему начальство не дает мне никого, да еще и просит ходить на цыпочках. Неужели никто не заинтересован, чтобы дело раскручивалось? Судя по всему, нет, никто не заинтересован. А почему?»

Тем временем, на экране появилось изображение. Дата в нижнем правом углу соответствовала дате смерти Молочника. «Ага, — сказал себе Перепелкин. — Криминальный сюжет, который потом частично пошел в эфир. Я его даже смотрел по телеку, потому что мне тогда звонил Игорь и попросил посмотреть. Но тогда я его смотрел исключительно как телезритель-обыватель…»

После традиционной заставки — Гриша Барчук смотрит в телескоп и загадочно улыбается — крупным шрифтом пошли титры «Звездолет. Экстренный выпуск». Сразу же после этого камера показала, как двое санитаров в синей униформе выносят из номера носилки с накрытым простыней телом. За кадром скорбным и сдержанным тоном Григорий Барчук поведал зрителям о трагедии, случившейся в здании, где проводятся съемки программы «Звездолет». Потом на экране появился Игорь Мушкин, снятый крупным планом, он не скрывал подробностей убийства: и о том, что оружие преступник оставил в номере, и о том, что пуля попала прямехонько в затылок Молочнику, и о том, что убийца вряд ли появился со стороны — по сведениям охраны никого из посторонних в здании пансионата не было. Перепелкин удивился такой разговорчивости коллеги — обычно на первом этапе следствия подобного рода обстоятельства не объявляются. Далее, вперемежку с красивыми видами побережья (зачем демонстрировать красивые картинки в таком сюжете, Алексей Викторович никак в толк взять не мог), шли интервью с участниками шоу. Мальчики и девочки, слегка испуганные и возбужденные, делились своими версиями случившегося и рассказывали о том, каким покойный поэт был замечательным и талантливым человеком. Версию о присутствии маньяка на территории пансионата первой высказала в камеру Оксана Лобода. С круглыми от ужаса глазами она жаловалась ведущему, что теперь боится оставаться в номере одна, что не может спокойно репетировать, поскольку от волнения у нее совершенно сел голос, и что в каждом из телевизионных работников и «звезд» ей видится преступник. Марфа Король сообщала зрителям, что у ее супруга не было врагов, Глория Кошелкина со слезами на глазах рассказывала, как любил Вениамин Молочник прогуливаться вечерами по берегу моря, Сергей Петров поведал, что пришел к поэту, чтобы взять текст новой песни, Костя Вацура и Дима Краев хором вещали, что Молочник был «клевым» мужиком, только уж больно не от мира сего, Лена Петрухина охала и всхлипывала в камеру, так ничего толком и не сказав, а Аня Ласточкина флегматичным тоном высказала предположение о том, что поэта «заказали» конкуренты, «ну, типа как Сальери убил Моцарта» — так она выразилась. Потом Григорий Барчук столь же скорбным тоном объявил, что, несмотря на ужасное событие, съемки «Звездолета» прекращены не будут, что следствие обязательно выяснит мотивы преступления и найдет убийцу. «Благо, убийца находится среди нас», уверенно проговорил он. «Почему они так решили? — недоумевал Перепелкин. — Почему завели разговоры о маньяке? Если это был профессиональный убийца, то ему ничего не стоило проникнуть в здание, обведя вокруг пальца охрану. Или это просто рекламный трюк, дабы подогреть зрительский интерес к проекту и внести в съемки драматическую ноту? Если это так, то создатели передачи достигли нужного эффекта. Дальнейшие кадры подробно демонстрировали нервные срывы, истерики, проявления страха и подозрительности у участников «Звездолета». Вот Лена Петрухина репетирует песню с аккомпаниатором и вдруг резко оглядывается и визжит. Как выясняется, в помещение вошел всего лишь музыкальный редактор, но Пампушка срывающимся голосом утверждает, что ей показалось, как в дверной щели показалось дуло пистолета. «Это не пистолет, это ноты!» — пытается успокоить ее музыкальный редактор и размахивает перед ее лицом листом, свернутым в рулончик. А Лена Петрухина уже вовсю заливается слезами, выхватывает ноты, рвет их и убегает. Следующий сюжет — трое юношей стоят на лестнице и пьют лимонад от фирмы-спонсора. Один из парней убежденным тоном рассказывает своим товарищам о том, что видел в коридоре неизвестную личность в черном плаще, из-под полы которого явно торчал пистолет с глушителем. Парни, похохатывая, заявляют, что неплохо бы обзавестись бронежилетами и касками, да и выступать в таком виде на сцене в присутствии жюри. Вот камера подглядывает за разговором следователя Мушкина с Сергеем Петровым. Сергей растерян донельзя, Мушкин — напорист и деловит. «Зачем вы схватились за пистолет? — спрашивает Игорь. — Да просто так! — кричит Сергей. — Мне просто было интересно! — Странный интерес, — говорит следователь. — Тем более, при таких экстраординарных обстоятельствах».

«Да, — подумал Перепелкин. — Интерес к передаче подогревается изо всех сил и небезуспешно. Реальное убийство в риал-шоу — сильная вещь. Тут захочешь — не захочешь, а смотреть будешь. Можно сказать, что организаторам съемок несказанно повезло, хоть и звучит это кощунственно. А может быть, Молочника за этим и убили?… Дикая версия, но вдруг?»

Он просмотрел еще несколько кассет с черновыми записями и почувствовал, что в глазах начинает рябить от ярких заставок, частых перебивок кадров и повторяющихся крупных планов будущих «звезд». «Какие они все некрасивые, — вдруг подумалось ему. — Вроде бы и черты лица правильные, и фигуры пропорциональные. А большей частью, за редким исключением, производят отталкивающее впечатление. Интересно, в чем дело? Может быть, потому что в них «жизни нет», как говорил Александр Сергеевич? Или интеллекта не хватает? Да, пожалуй, ни того, ни другого. Пустые глаза, потому что за душой ничего, и даже музыка их не одухотворяет. Впрочем, разве это музыка?»

Громкий стук в дверь заставил Перепелкина отвлечься от невеселых размышлений.

— Да! Войдите! — крикнул он и поднялся с кровати.

Но никто не вошел. Алексей Викторович повторил приглашение, но поскольку за дверью снова не отреагировали, он подошел к ней и распахнул. За дверью никого не было. Не было никого и в длинном коридоре. «Барабашка», — подумал Перепелкин, а взгляд его упал на белый прямоугольник, лежащий прямо у двери, на ковре. «Нет, не барабашка, — сказал он себе. — А почтальон Печкин. Только невидимый почтальон. Ладно. — За невидимками пока гоняться не будем». И поднял конверт.

«Если вы хотите приблизиться к разгадке преступления, приходите ровно в полночь на крышу, — было написано в послании ровными печатными буквами. — Уверяю вас, вы увидите много интересного».

«Кажется, это называется предложением, от которого невозможно отказаться, — сказал себе Алексей Викторович. — Хотелось бы знать, прошлой ночью Игорь Мушкин тоже получил такую записку?»