Читать книгу "Такси «Новогоднее» - Алиса Лунина"

– А ну стой! – крикнула Саша.

Максим остановился.

– Деньги забери!

– Почему?

Она усмехнулась:

– Сев в такси, спросила такса:

«За проезд какая такса?»

А водитель: «Денег с такс

не берем совсем. Вот так-с».

– Это что, Александра?

– Ничего. Скороговорка.

– Понятно…

Он взял деньги и ушел.

Сказка закончилась. Ангелы остались в Петербурге. А тут Москва и привычная жизнь. И никаких чудес.

Несколько дней она провалялась дома. В слезах и соплях.

Подхваченная, видимо, в Петербурге, сильная простуда сгодилась как надежное алиби. Признаться в том, что ей плохо из-за несчастной любви, как какой-нибудь курсистке, она боялась даже себе самой, не говоря уже о родственниках. Они, кстати, навещали хворую Сашу. Отец с Катей приносили пакеты с едой, заставляли ее пить лекарства и проводили всякие психотерапевтические душеспасительные беседы.

Старались, как могли.

Катя принесла сестре диск с записью нового клипа (в качестве спонсора выступил ее новый френд), в котором она, как и в первом клипе, кривлялась и поражала мир своей невозможной красотой, а также кипу глянцевых журналов для увеселения больной сестры.

Отец читал Саше стихи хорошо поставленным актерским голосом. И часто повторял нечто в духе любящего, обеспокоенного отца:

– Скушай, доченька, яйцо диетическое. Или хочешь, обратимся к врачу?!

На что Саша отвечала решительно:

– Ни-че-го я не хочу!

В конце концов Катя догадалась – женское сердце не обманешь – и спросила сестру прямо:

– Сашка, у тебя с мужиком проблемы? Ты только нам его укажи! Мы его за рога и в стойло!

А Саша расплакалась… Отстань, говорит, не в мужике дело. Не буду я так пошло из-за мужика убиваться.

– Что ж тогда убиваешься?

– Да гордо болит. И голова. А душа – нет.

Вскоре простуда прошла. Утратив спасительное алиби, Саша оказалась перед необходимостью возврата к обычной жизни. Надо было работать и не обременять собой родственников, потому что уже здоровая, как лошадь. А легко сказать – вернуться к обычной жизни, когда у Саши после возвращения из Петербурга в башке будто что-то замкнуло… Ничего не радует. И на душе скребут тридцать три черные кошки.

Говорят, ночь особенно темна перед рассветом. Но можно ли этому верить?

Следуя данной теории, самое счастье – впереди у пациентов хосписа. Им прямо таким счастьем светит, что обзавидуешься. Потому как темнее и хуже уже не бывает.

На работу Саша вышла. Деньги-то пока никто не отменял. Нужно себя и кошку кормить. Села она в Масяню, поехала на вызов и нарвалась на католического священника. Что-то с ним не так, подумала она, едва взглянув на пассажира. Странный какой-то.

А он оказался поляк – раз. Католический священник – два. По делам в Москву приехал – три. Был в приподнятом расположении духа – четыре. Поинтересовался, почему у пани такой кислый вид. Пани оживилась и ответила, что вот ничего в жизни не радует. Блуждаю во мраке уныния. Может, вы, святой отец, укажете направление, в котором мне следует двигаться?

А он вдруг серьезно и даже торжественно сказал, что уныние есть смертный грех, и унылые будут погружены в ил болотного дна. Саша усмехнулась, вот спасибо-то! Только разве это справедливо, если за то, что человеку плохо, ему гарантированно сделают еще хуже? Не лучше, нет, отряды ангелов не бросятся на подмогу. У них, типа, разнарядка – сделать ему хуже. В ил болотного дна, и без вариантов.

И Саша стала стремительно погружаться в эту самую тину, депрессию, ил болотного дна, куда должны быть погружены, согласно Священному Писанию, все отчаявшиеся и унылые.

Руку помощи в борьбе с хандрой Саше протянула маленькая девочка, восьми лет. Зовут довольно странно – Соломея. Юную пассажирку сосватала Катя. Сначала, когда Катя предложила встречать из школы восьмилетнюю дочь своей знакомой и отвозить ее домой на машине, Саша даже руками замахала, вспомнив печальный опыт с рублевским деткой.

– Нет, Катя, извини.

– Почему, Саня? Тебе не все равно, кого возить за деньги? Между прочим, речь идет о нормальных деньгах!

– Я с детьми не очень… Не могу наладить контакт.

Катя усмехнулась:

– Тебе и не надо контакт налаживать. Нужно просто забирать ребенка из школы и отвозить домой. Три раза в неделю, когда мамаша на работе. Это ты можешь?

– Пожалуй, да.

– Вот и славно! Мать ответственная, абы кому ребенка не доверит. А за тебя я поручилась.

Соломея оказалась своеобразной девочкой. Худенькая, две рыжие косички, смешливые голубые глаза, большой ранец за спиной (как они, бедняги, таскают такую тяжесть?). Серьезная, но с превосходным чувством юмора.

В жизни у Соли все организованно – спецшкола, языки, занятия.

В первый же день они с Сашей разговорились, и оказалось, что никаких усилий для установления контакта не понадобилось. В конце концов, ребенок – это же не инопланетянин какой-нибудь! Все естественно получилось, само собой. Общительная, живая Соля, смеясь, рассказывала о своей жизни, и Саше хотелось говорить с ней без сюсюканий и заигрываний, а как с думающим, оригинальным, не взрослым пока еще человеком. В девочке было что-то очень чистое, искреннее. Саша вспомнила собственное детство, потому что в Соле узнавала себя маленькую.

Соля у нее самый приятный пассажир. Это даже не работа, а удовольствие – подвезти девочку домой и дорогой поболтать о своем, о девичьем!

Впервые сев в Масяню, Соля обрадовалась:

– Надо же! Новогоднее такси! Елочные шары! Вы, наверное, любите Новый год, Александра?

Саша растерялась, не зная, что ответить.

– А я тоже очень люблю, – улыбнулась Соля. – Это мой самый любимый праздник!

Иногда, если время позволяло, они вместе обедали, а однажды Соля попросила сводить ее в кино («Маме некогда, ей всегда некогда, а я сто лет не была в кино»). Саша с радостью согласилась.

Порой Соля выдавала такие фразы, что обхохочешься.

– Знаешь, Александра, моя мама очень переживает по поводу того, что меня непременно должны обижать. В социуме вообще и в его отдельно взятых моделях, например, в школе. У нее прямо бзик какой-то или комплексы по этому поводу. Может, ее много обижали в детстве, не знаю, но она повторяет, что надо уметь постоять за себя. И учит: если тебя будет обижать учительница, немедленно сообщи мне. А если кто-то из мальчишек – бей ему в нос! Я даже позволила себе пошутить: «Почему именно в нос? Вполне достаточно дать обидчику в лицо! – И после паузы добавила: – Ногой!

Саша так хохотала, что чуть не проехала на красный свет.