Читать книгу "Великая Белая Бездна - Бэзил Коппер"

каверны близ Великой Белой Бездны и находился вне пределов слышимости. Или же, что хуже всего, уже не нуждался ни в какой помощи. Успокаивая нервы подобными медленными и кропотливыми рассуждениями, я подумал и о четвертой возможности: Скарсдейл мог уйти по туннелю в противоположном направлении. Но ее я сразу отбросил: это противоречило всякой логике, если только в той стороне не появилось что-то чуждое или необычное.

Прочие размышления вели к одному безошибочному, собственно говоря, неизбежному выводу — я должен был вернуться к Великой Белой Бездне. Живой или мертвый, Скарсдейл должен был быть найден. И мне оставалось только спасти профессора от ужасной участи, постигшей наших товарищей, либо, как ни трагически это звучит, стоять на страже его памяти. Придя к такому выводу, я успокоился, перестал расхаживать по туннелю и проверил свой револьвер и патроны; затем я схватил холщовую сумку и, положив в нее пять оставшихся гранат, отправился в путь.

2

Пройдя всего несколько сотен ярдов, я услышал впереди низкое невнятное бормотание. К счастью, свет становился все более ярким, иначе мужество, возможно, покинуло бы меня. Я крепче сжал сумку и пошел дальше. Сначала я не мог определить направление, откуда доносился звук. Он напоминал слабое жужжание насекомых, какое можно услышать в жаркий летний день при более счастливых обстоятельствах, когда находишься на грани сна.

Но мысль о насекомых в контексте этих отталкивающих подземных каверн была до крайности отвратительной, и моя решимость пошатнулась. Пока я шел по коридору все усиливающегося света, слабое бормотание, казалось, нарастало и отступало, подобно морскому прибою; я надел на лоб свои защитные очки в ожидании момента, когда сияние станет слишком сильным для моих невооруженных глаз. Коварный звук походил теперь на голос человека, еле слышно шепчущего непристойности в одной из далеких каверн, и это было еще более неприятно, если уж на то пошло.

Но я, напротив, ощутил новый прилив отваги. Быть может, Скарсдейл попал в беду и сейчас ползет на четвереньках, пытаясь пробраться обратно ко мне и бормоча мольбы о помощи? Эта мысль заставила меня с шумом втянуть воздух; сама жизнь, казалось, потекла в мои конечности, и я почти бегом двинулся по коридору.

Свет становился все сильнее, омывая волнами черные стены пещеры. Я не видел никаких следов Скарсдейла; в туннеле ничто не двигалось, но в ушах нарастал гул, нисколько не заглушаемый ритмическими вибрациями гигантского пульса, которые вновь звучали все интенсивнее. Я нащупал затычки для ушей и выключил фонарь на каске. Я не был уверен, как долго продержатся батарейки, а фонарь мне нужен был для возвращения.

Я едва осмеливался думать, что могу не найти Скарсдейла — подобная мысль в этих обстоятельствах отдавала чистейшим ужасом. Дыхание беспокойно свистело у меня в горле, когда я торопливо поднимался в гору, гранаты издавали неприятный щелкающий звук, перекатываясь в холщовой сумке.

В правой руке я крепко сжимал револьвер, палец лежал на спусковом крючке, но мне никак не удавалось унять дрожь в руках. Какая-то странная условность заставляла меня по-прежнему надеяться на такое традиционное оружие, как огнестрельное. Мы все видели, насколько неэффективными оказались пули в наших неудачных битвах со слизнями; но привычки так укореняются, что человек продолжает им следовать даже в тех случаях, когда они оказываются бесполезными. Таким образом, не только ученые без всякой пользы цепляются за эмпиризм. Хотя, конечно, ученые давно изменили бы свои методы, в то время как я все еще буквально и бессмысленно цеплялся за свои.

С этими отрывистыми рассуждениями я устремился вперед, в усиливающийся свет, и был готов ко всему, когда приблизился к небольшому изгибу туннеля, отрезавшему меня от каверны Великой Белой Бездны; и все это время в моих ушах вместе с глухим биением пульса все громче звучало невнятное бормотание невидимых шептунов.

Я обогнул поворот, и пульсация заметно усилилась, а интенсивность света резко изменилась. Прежняя непрозрачная молочная белизна превратилась в резкий блеск солнечных лучей; внезапно стены отступили и исчезли, образовав лишенное свойств пространство, свет словно ослепил мои глазные яблоки, а слуха достиг слабый раскат грома. Я пошатнулся, пораженный огромной силой свечения, и опустил на глаза защитные очки. Бормотание раздавалось совсем рядом, как будто неведомые шептуны находились всего в футе или около того от меня.

Я вставил затычки в уши, когда пульсация усилилась до невыносимого грохота. Теперь я купался в жидкой фосфоресценции, такой яркой, что мои руки, казалось, были охвачены живым огнем, и такой раскаленной, что кончики пальцев было не разглядеть. На бегу я полуприкрыл глаза и потянулся за первой гранатой. Великая Белая Бездна бурлила, как кипящий котел, ее пространство полнилось пульсирующими искрами живого света, и сквозь эту белую дыру, ведущую во вселенную, прыгали и ковыляли не только знакомые слизистые существа, но и живые копии тварей, которых мы видели в сосудах.

Они были далеко и, похоже, не замечали меня, когда жутким потоком входили в люминесцентный круг и выходили из него, торопясь по своим непонятным делам. Но все мое внимание было приковано к крепкой фигуре Скарсдейла, чье присутствие здесь принесло мне невыразимое облегчение. Он стоял в стороне, почти у самых боковых галерей, где состоялась наша последняя битва с тварями. Борода профессора светилась живым огнем; он взволнованно махал мне рукой и жестикулировал.

— Иду, Скарсдейл, — радостно крикнул я. Мой голос эхом раскатился по галереям и потревожил прыгающих существ, толпившихся у этой ужасающей двери в космос. Они замерли, нарушив строй, и эхо разнесло под сводами каверн их омерзительное блеяние и мычание. Вынув чеку, я крепко сжал в руке гранату, свернул и побежал к Скарсдейлу. Профессор, прихрамывая, двинулся мне навстречу, и я с тревогой подумал, что он может быть ранен, однако он продолжал ободряюще махать рукой.

Теперь нас разделяло около ста ярдов, но слизнеобразные существа, как я видел краем глаза, быстро приближались, собираясь вклиниться между нами.

— Поторопитесь, профессор, — крикнул я. — Нас могут отрезать друг от друга.

Скарсдейл по-прежнему продолжал махать рукой.

— Опасности нет, Плоурайт, — крикнул он в ответ. — Я сделал самые фантастические открытия.

Спеша к профессору, я увидел, как из скальных галерей позади него хлынула волна крылатых насекомоподобных существ. Снова послышались кожистые хлопки их жестких крыльев, так часто звучавшие в моих снах.

— За вами, позади, — запинаясь, тревожно крикнул я. Затем я быстро развернулся на месте и швырнул гранату в скопище слизистых существ, наступавших на нас от космических врат. Когда граната покатилась к ним по полу, их