Читать книгу "Губернатор - Адам Пшехшта"

Рудницкий вздохнул с облегчением. Орденом Святой великомученицы Екатерины награждают только женщин.

– Я так понимаю, что это Анастасию наградят?

– Конечно. И чтобы упредить следующий вопрос: да, наша кузина не имеет ничего против. Я у нее спрашивал.

– Но этот титул…

– Титул вручен тебе Георгом V, милостью Божьей королем Великой Британии, Ирландии и императором Индии, – усталым голосом сказал Самарин. – Кузеном Его Величества Николая II. Император только утвердил его, благодаря чему титул действует и на территории России. Это успокаивает твое чувство приличия?

Алхимик молча кивнул.

– Я рад! А к делу Верочки мы вернемся позже, – генерал обратился к княгине. – Сначала нужно заняться повышением господина барона.

– Что за Верочка? – поинтересовался Рудницкий. – Я могу чем-то помочь?

– Сомневаюсь, – буркнул Самарин. – Это подруга детства. Ее мать, Агафья Фролова, была моей няней. Любимой няней, – подчеркнул он. – После смерти матери Вера оказалась в трудном финансовом положении, поэтому тетушка оказала ей гостеприимство.

– И в чем проблема?

– Тетя утверждает, что незамужней девушке нельзя долго пребывать в доме, в котором живут неженатые мужчины, – пояснил он, закатывая глаза. – Это и про тебя, Олаф Арнольдович! – злорадно произнес он. – Ты же ночевал тут. Лучше всего, чтобы она нашла работу и переехала в свой дом, но, к сожалению, у меня нет столько знакомых среди молодых мамочек. Как и у тети. А Вера не хочет брать деньги.

– При чем тут молодые мамочки?

– Вера занимается детьми.

– Детьми… – пробормотал Рудницкий. – Что-то крутится у меня в голове. Точно! Та английская леди ищет няню!

– Какая леди? – Самарин нахмурил брови. – У тебя есть знакомые среди английской аристократии?

– Я познакомился с ней в Царском Селе. Как и я, она была гостьей Его Величества.

– Это, случайно, не жена графа Хантингдона? – спросила княгиня.

– Да, – равнодушно признался Рудницкий. – Так представили ее мужа.

– Граф является полномочным послом Георга V, именно он объявит тебя бароном, – заявил Самарин.

– Ладно, так мне позвонить или нет?

– Куда звонить?

– Той леди, чтобы порекомендовать ей вашу подопечную.

– Жена графа – это графиня, – отозвалась поучительным тоном Мария Павловна. – Может, полистаешь какой-нибудь учебник по этикету, чтобы мне не пришлось за тебя краснеть? И, конечно, звони!

Рудницкий засопел, но не стал продолжать полемику, заметив, как Самарин осторожно покачал головой. Этот день и так будет полон эмоций, не было смысла добавлять еще и спор с княгиней.

* * *

Начальник станции объявил об отправлении поезда, в вагоны садились последние пассажиры, а за ними следом носильщики заносили багаж.

Рудницкий глянул на часы и энергичным взмахом отогнал продавца военных открыток. В этот раз алхимик путешествовал классом люкс, в его распоряжении был салон с поваром и слугами.

– Идет, – сказал Анастасия. – Я думала, что он не успеет.

На перроне царила толпа, но люди без протеста уступали Самарину дорогу. Парадный генеральский мундир отпугивал большинство гражданских, другим хватало взгляда на лицо офицера и его ладонь, что находилась возле кобуры. Не вызывало сомнений, что Его превосходительство не в настроении.

– Извините, – сказал Самарин. – Едва вырвался. Штабное совещание, – пояснил он.

– Все в порядке? – спросил Рудницкий. – Ты выглядишь так, словно хочешь снести чью-то голову.

– Ничего такого, просто штабная болтовня, – ответил генерал с натянутой улыбкой. – Пишите время от времени. Лучше на адрес тети.

– Тебя хотят направить на фронт?

– С инспекционной проверкой. Ну, бывайте!

Самарин поцеловал Анастасию и сердечно обнял алхимика.

– Берегите себя, – попросил он. – Сейчас беспокойные времена.

– Мы живем в Варшаве, а не на линии фронта, – ответил Рудницкий, обнимая его в ответ.

– Может, переедете куда-нибудь подальше? По моему мнению…

Пронзительный свист ознаменовал отправление поезда, а начальник станции вежливо, хотя и решительно – в конце концов, не каждый день встречаешь пассажиров салона! – попросил алхимика занять место в вагоне.

– Что он хотел сказать? – удивленно спросил Рудницкий. – Где фронт, а где Варшава?

Анастасия не сразу ответила, долго наблюдая за удаляющейся фигурой Самарина.

– Идем в ресторан, – предложила она. – Там и поговорим.

Рудницкий послушно последовал за ней, автоматически нажал на бакелитовый выключатель: в помещении были электрические лампы. Не слишком яркие, приглушенные матовым стеклом.

– Ты забрал с собой тот цилиндр? – спросила она без вступления.

Алхимик кивнул.

– А винтовку?

– Винтовку? – повторил Рудницкий.

Он ни с кем не делился ощущениями, какие почувствовал от стрельбы из, казалось бы, обычной «мосинки», но вопрос свидетельствовал о том, что Анастасия что-то все-таки заметила.

– Ту самую, из которой ты убил Самаэля, монсеньор барон!

Рудницкий тяжело вздохнул: церемония присвоения ему аристократического титула не была тем воспоминанием, к которому он хотел с радостью возвращаться. Прежде всего потому, что это доставило ему глубокое, подозрительное по своей силе удовлетворение. Словно его нынешняя позиция невмешательства в политику была результатом не сколько убеждений, сколько необходимости. И кого волнует мнение обычного аптекаря? А вот совсем другое дело барона…

– Я забрал винтовку, – признался он, прерывая затянувшуюся тишину.

– И что ты о ней думаешь? Инклюз ее сильно изменил?

– У меня не было времени проверить. Займусь этим, когда вернемся домой. Я только надеюсь, что немцы вернут мне «Пристанище».

Девушка что-то буркнула под нос, но было видно, что вопрос отеля ее мало интересует.

– Мы должны снова посетить анклав, – категорически заявила она. – Если нам помогут Анквич и Виктория, мы справимся. Мы ничего не сможем без первичной материи.

– Мы? – спросил алхимик. – А что с нами? Кем мы сейчас будем друг для друга?

Анастасия спрятала лицо в ладонях, уставшим движением расчесала пальцами волосы.

– Ну ты и глупый, – произнесла она. – Ничего не изменилось, если только ты сам этого не захочешь. Когда я признала тебя кузеном, ты стал моей семьей, так же как и Сашка. Ты помнишь, что я когда-то рассказывала тебе о theokatáratos? Наши слова создают реальность.

– Но ты согласилась меня убить, если я не выполню условий Самаэля?