Читать книгу "Танец стихий - Ольга Коротаева"

Эфемерид вновь растянулся на обломках стульев, выдав при этом витиеватую многозначительную фразу. Многозначительную, поскольку я не поняла ни слова. Но так как при ее произнесении не возникло более никаких миражей, то значит, это просто непереводимый эфемеридский фольклор. Долго не разлеживаясь, мужчина вскочил и кошачьей походкой стал приближаться:

– Хочешь поиграть? – мягким, почти обволакивающим тоном, произнес он: кажется, я его разозлила. – Ну, давай, поиграем, девочка…

Он напал стремительнее змеи. Я, охнув от неожиданности, еле успела отклониться в сторону: ушла в перекат и вновь вскочила на ноги. Теперь между нами находился прикрученный к полу стол. Эфемерид в ярости смел с деревянной поверхности все бумаги: карты, шурша, плавно осели на пол, словно осенние листья.

Сердечко бешено колотилось: я чувствовала, что передо мной воин, который намного сильнее. И все мое умение пригодится лишь только в одном случае: отвлечь приемом, свалить с ног и убежать. Первую часть плана я легко претворила в жизнь, со второй дело обстояло хуже: бежать некуда. А противник, тем временем, уже прекрасно знал о моих возможностях и уже не позволит себе расслабиться. Ибо этим он даст мне еще один шанс его унизить. На губах эфемерида залегла жесткая складка: он явно был в курсе всех моих умозаключений. Пока я не проявила себя, у меня имелся некий шанс, теперь же я как на ладони. Мужчина уже распрямился, откровенно забавляясь ситуацией, но при этом тщательно контролировал каждое мое движение, тут же отвечая на него, а иногда даже предугадывая.

Поддавшись панике, я рванулась к двери, надеясь выбить замок: других путей отступления придумать не смогла. Но эфемерид с легкостью просчитал и это мое устремление. Мужчина мощным прыжком враз оказался на моем пути и даже чуть застыл, смакуя этот момент. Я по инерции врезалась в него: рука эфемерида мгновенно оказалась на моей шее, и он шагнул вперед, прижимая меня спиной к стене. Я вцепилась в сжимавшие горло пальцы, стараясь отодрать их и впустить глоток воздуха. Немного полюбовавшись моей беспомощностью, эфемерид нарочито медленно прижал меня к стене своим телом и отпустил руку. Я судорожно вдохнула воздух и закашлялась.

Эфемерид взял в руки мою голову и развернул вверх лицом. Сжав зубы, я с вызовом посмотрела в черные глаза мужчины. Он же оставался спокоен: по лицу эфемерида бродила весьма довольная улыбка. Улыбка удава, знающего, что жертва от него никуда не денется, поэтому можно с ней немного поиграть.

Ну все, конец котенку: подумала я. Будущее предстало передо мною в весьма мрачном свете: долгая семейная жизнь, полная таких вот садо-мазо игр.

Насладившись своей победой, эфемерид жестко зафиксировал рукой мой подбородок и страстно впился в губы, проникая в рот раздвоенным языком. Задрожав от страха, я отчаянно рванулась, но эфемерид лишь еще сильнее прижал к стене, почти выдавив из легких весь воздух. Другой рукой он рванул ткань на моей груди. Бифлекс выдержал, лишь растянувшись, но на пол, стуча каплями дождя, посыпались многочисленные стразы кроваво-алого цвета.

– Гемм! – дверь распахнулась, и на пороге возник другой эфемерид, немного старше.

В раскрытую дверь внутрь комнаты тут же проникли звуки бьющих о борт судна волн, резкие крики птиц и невнятные разговоры существ.

– Что?! – лишь немного отстранившись, спросил Гемм.

В одном негромком слове чувствовалась такая ярость, что у меня засосало под ложечкой: кажется, еще секунда и тело несчастного, осмелившегося побеспокоить эфемерида в его каюте, растечется по грязному полу неопределенной кровавой массой.

– Прости, что отвлекаю, – чуть виновато произнес ворвавшийся эфемерид. – Но ты должен это видеть.

Гемм зарычал, но, отпустив меня, развернулся к эфемериду. Я, ощутив свободу, тут же выкарабкалась из угла, куда он меня загнал, и скользнула в сторону стола в поисках временного укрытия.

– В твоих интересах, чтобы это было действительно важно, – с угрозой в голосе проговорил Гемм и широкими шагами направился к выходу.

Дверь оставалась распахнутой. Немного осмелев и решив, что я, собственно, все равно ничего не теряю, я скользнула наружу. По пути провела рукой по косяку и с удивлением не обнаружила ни намека на замок: значит, дверь закрывалась магически. Оказавшись на широкой палубе, торопливо осмотрелась. Гемм с помощником всматривались вдаль, стоя у правого борта. Несколько полуголых эфемеридов, видимо, матросы, украдкой бросая на меня любопытные взгляды, подчеркнуто безразлично занимались своими делами.

Перед дверью обнаружились мои туфли и крылья. Рассудив, что топать по разгоряченной на полуденных солнышках палубе босиком не очень приятно, я торопливо нацепила босоножки и накинула крылья, как плащ. Почувствовав себя более уверенно, я тоже пытливо всмотрелась в сторону, куда было направлено все внимание помрачневшего Гемма.

На горизонте виднелся корабль, на всех парусах движущийся в нашу сторону.

– Анахи, – немного удивленно констатировал Гемм. – Что им от нас нужно? Если только…

Он оглянулся в сторону каюты и, увидев, что пленница осмелилась выйти, обратился ко мне:

– Может, ты знаешь, что от нас вдруг потребовалось анахам?

Я испуганно вздрогнула, взгляд заметался: неужели мицар уже знает, где я? Я не готова сейчас встретить Роже, хотя это, конечно, лучше, чем быть изнасилованной эфемеридом.

– Что, еще один твой поклонник? – понимающе улыбнулся Гемм, оцарапав ревнивым взглядом. Потом резко бросил пожилому эфемериду: – Готовьтесь к сражению. А ты, милая, лучше укройся внутри, а то как бы не украли!

– Словно это спасает, – зло буркнула я и, полностью игнорируя Гемма, перешла к другому борту.

Здесь горизонт оставался чист, кристальное небо отражало блики оранжевых солнышек в темных водах океана. Волнение было очень сильным, не зря корабль так раскачивало. Хорошо, хоть я не страдаю морской болезнью… а может, и плохо: глядя на зеленую барышню с периодическими позывами к рвоте, Гемм бы не решился лезть целоваться. Я сплюнула в воду, вспомнив его раздвоенный язык, щекочущий мне небо. Жуть какая! Да уж лучше в воду, чем замуж за это чудовище! Хотя, конечно, умирать совсем не хотелось. Но тут уж как повезет: если на корабле анахов действительно находится мицар, конец мой обещает быть скорым, но, к сожалению, мучительным.

Как я буду оправдываться? Он прожил тысячу сот с мыслью о том, что я его бросила и убежала с другим. Эта мысль давно укоренилась в его мозгу и проросла, напрочь убив всякие сомнения: ведь я так ни разу и не объявилась. И к тому же всячески мешала ему добраться до себя, пусть и неосознанно. Он ведь не знает, что неосознанно!

Во мне все бурлило: страх, надежда, ожидание встречи, несмотря ни на что, отчаяние, что все против меня. Я все-таки надеялась, что любовь осталась в его сердце, хоть чуть-чуть… Конечно, яд обиды и ревности за столько времени мог запросто убить все чувства. Выслушает ли он меня? Поверит ли? Плечи мои уныло опустились, в воду капнула соленая слеза.