Читать книгу "Тени Бога - Грегори Киз"

— Что ж, — произнес он, — с этими покончено. Можно вздохнуть свободно. Похоже, Томочичи сопутствовала удача. Маккей, как только он вернется, двигаемся в путь.

— Слушаюсь, сэр.

— И посади мистера Хитрова снова на цепь.

Оглторп спустился к нижнему люку, где следопыты тянули веревку, привязанную к ноге Томочичи. Он ждал, улыбаясь, готовый поздравить своего старого друга.

То, что они увидели, было не вождем ямакро, Томочичи, а безобразным чудовищем. Тело приобрело вид грубо вылепленной, тусклой керамической куклы с четырьмя руками, одна пара из которых заканчивалась острыми клинками, вторая — крафтпистолями, а вместо головы — зеркальный шар.

— Talos! — завопил Оглторп, но людей, тянувших веревку, это уже не могло спасти.

Talos разрубил их саблями пополам так молниеносно, что они не успели умереть и растерянно тянулись руками к отсеченной части туловища.

Два крафтпистоля открыли шквальный огонь по отсеку. Опаленный жаром, Оглторп отступил и открыл ответный огонь. Парментер выхватил пистолет Фаренгейта, конфискованный у английского офицера, и направил на talos струю раскаленного серебра.

Talos поднялся без явных признаков повреждения.

Унока с воплем кошкой запрыгнул чудовищу на плечи и заколотил боевым топором по серебристой голове-шару. Шар звенел, но ни единой трещинки на нем не появилось. Сабли talos поднялись вверх, чтобы устранить помеху, но Унока обхватил ногами шею монстра и ловко, как акробат, откинулся всем телом назад.

Висящая на плечах помеха не особенно беспокоила talos, и он продолжил стрельбу из крафтпистоля, заставляя людей умирать в страшной агонии.

Вдруг Парментер бросился вперед, но не к talos, а к Уноке у него за спиной. Тот, наконец, соскочил вниз, и теперь они вместе пытались набросить на шею talos длинную железную цепь. Оглторп, нагнувшись, проскочил под смертельно опасными руками talos и вцепился ему в ноги, стараясь удержать, пока Унока и Парментер крепко намотают цепь.

Никогда в жизни Оглторпу не приходилось сталкиваться с такой нечеловеческой силой и неумолимой жестокостью. В любое мгновение его могли сжечь дотла крафтпистоли или разрезать на куски, двигающиеся как ножницы лезвия.

Однако Парментер успел обмотать дьявольское создание якорной цепью и сбросить якорь в воду. Соскальзывая через люк вниз, talos чуть не увлек Оглторпа за собой, маркграфу чудом удалось увернуться.

— Руби цепь! — заорал Оглторп. — Чтобы не вернулся.

— Рублю! — прокричал в ответ Парментер.

— Полный вперед!

Вскоре лодка набрала ход, и они принялись считать погибших. Чувство одержанной победы очень быстро рассеялось, и словно в далеком прошлом остались три потопленных корабля противника и его старый друг, и советчик Томочичи.

* * *

— Маркграф? — Почти час деликатный Парментер позволил ему побыть наедине со своими мыслями.

— Что, капитан?

— Что будем делать, сэр?

— Еще ночь, и нам ничего не видно, и русский, несомненно, говорил правду: выход в море блокирован. Так что жду ваших предложений.

— На карте обозначено два прохода. Если обогнуть остров, то, как раз там и должен быть второй.

— Оба достаточно узкие, и их легко перекрыть, даже если они не могут определить наше точное местонахождение.

— Но северный проход обстреливается орудиями форта Мальборо, а южный — нет.

И Оглторпа вдруг осенило.

— Парментер, ты же служил там, не так ли?

— Очень недолго, сэр.

— Расскажи мне об этом форте.

— Маркграф Монтгомери построил его для защиты границ от испанцев. Там четыре бастиона и проход к реке. Крепостной вал невысокий, но стена кирпичная.

— Подробнее, капитан, подробнее.

* * *

Рассвет еще не занимался, а Оглторп уже был внутри главной башни форта Мальборо. Птицы, лягушки и прочая болотная живность просыпались, собираясь встретить восход солнца дружным пением.

Стена не стала для них препятствием. Земляной вал оказался крутым, но они легко взобрались по нему, так как со стены их никто не обстреливал. Парментер выбрал ту часть вала, которая была повреждена испанской мортирой. После того как столицу маркграфства Азилия перенесли вглубь континента, вал не сочли нужным восстанавливать, дыра была наспех, без раствора, заложена кирпичом и камнями. Проделать лаз стало минутным делом. Тем временем самые меткие стрелки ямакро незаметно рассредоточились по бастионам.

— Проход ведет к северному рукаву, — сказал Парментер. — Как раз это нам и нужно.

— Его мы и захватим, — решил Оглторп.

Парментер резко обернулся на тихий шорох за спиной.

— Кто-то идет! — шепотом сообщил он.

— Никаких пистолетов, только ножи! — предупредил Оглторп.

Когда из пролома, покачиваясь, вышел человек, Оглторп чуть не вскрикнул от радости.

— Вождь! — прошептал он, прижав к груди индейца. — Ты неуязвим!

— Так говорят, — усмехнулся Томочичи. — Человек с ножами вместо рук обрезал мою веревку, но ко мне интереса не проявил. Я добрался до берега, а затем увидел вас. Хотите захватить форт?

— И развернуть их орудия против их же заграждений.

— Хорошо. Очень хорошо, — сказал Томочичи и замолчал, уставясь себе под ноги. — Я потерял дьявольское оружие. Нырял за ним семь раз, но не нашел.

Печальная новость не особенно расстроила Оглторпа.

— Потерял так потерял, — пожал плечами Оглторп. — Твоя жизнь дороже depneumifier, и я рад, что ты жив. Ну а теперь пошли.

Одетые в военную форму противника, найденную ими на амфибии, они крадучись прошли через внутренний двор.

Двоих часовых у ворот, ведущих к проходу, они сняли бесшумно и беспрепятственно подобрались к пушкам.

На востоке небо порозовело от первых лучей солнца.

— Сейчас будет самое интересное, — сказал Оглторп. — Нам нужен свет, чтобы разглядеть, где они перекрыли проход, определить радиус действия и потопить их корабли. Затем прекратить стрельбу и пропустить «Азилийский Молот».

— А что потом, сэр?

— Посмотрим по обстановке. Если сможем, прорвемся к своим. Если нет, Маккей знает, что делать. Самое главное — найти корабли, плывущие к нам из Венеции. — Оглторп похлопал Уноку по плечу. — Видишь план форта? Эта батарея выдвинута вперед и, как стрела, нацелена на море. Наша цель — удержать ворота и стены. Подумай, как организовать для нас прикрытие со стороны форта. Они не знают, что нас всего пятьдесят человек. А я не знаю, сколько человек на их стороне, думаю, в два раза больше, плюс taloi, против которых у нас нет оружия.