Читать книгу "Крымская кампания 1854-1856 гг. Восточной войны 1853-1856 гг. Часть 1. Вторжение - Сергей Ченнык"

Придется признать, что в кампании 1853–1856 гг. российское командование не могло похвастаться подготовительными работами по изучению театра военных действий. Этот не самый приятный вывод — не плод моих измышлений. Об этом можно неоднократно встретить свидетельства в военно-научной литературе XIX — начала XX вв. Приведу только одно из них.

«Дунайская действующая армия все же находилась в лучших условиях, так как в распоряжении штаба армии имелись еще не устаревшие работы, произведенные в предшествующую войну и после нее. Однако имеющимся материалом не сумели воспользоваться. В Крыму русские войска обходились картой, которая далеко не удовлетворяла потребности военного времени: масштаб ее был 5 верст на дюйм. После Альминского сражения полковник Герсеванов, назначенный на должность генерал-квартирмейстера, доложил командующему, что в штабе нет карты Крыма. Князь Меншиков отозвался, «что про это должен знать военный министр», но предоставил возможность Герсеванову написать генерал-квартирмейстеру главного штаба требование карт. Отзыв был получен на имя князя Меншикова с объяснением, что подобные карты могут быть выдаваемы не иначе как по требованию главнокомандующего. Тогда только князь решился написать министру. В карманах убитых французов между тем находили карты Крыма лучше тех, которыми пользовался главнокомандующий. Одной из таких он впоследствии и руководствовался. Когда после заключенного перемирия наши офицеры генерального штаба находились во французском лагере, то встретили несколько французских офицеров, которые прекрасно знали Крым. Капитан Дивенэ показывал ошибки на наших картах и в таких частях края, где никогда не проходили французские войска. Надобно отдать справедливость французам, что главное начальство их армии обратило особенное внимание на сбор подробных сведений о неприятеле и крае, и эта часть была у них отлично устроена».

ПЕРВЫЕ АТАКИ ПОБЕРЕЖЬЯ ИМПЕРИИ

«На войне никогда нельзя быть уверенным в успехе. Но мы, по крайней мере, можем сделать все, чтобы его заслужить».

Уинстон Черчилль

ПЛАНИРОВАНИЕ: МЕЖДУ ГЕНИАЛЬНОСТЬЮ И АВАНТЮРОЙ

Подготовка экспедиционных сил к грандиозной десантной операции началась параллельно с разведкой и продолжалась, не прекращаясь ни на один день, вплоть до убытия экспедиционных сил с баз Болгарии.

Сама операция по переброске войск союзников из Варны и Балчика в Крым и их высадке на полуострове была не только наиболее масштабной из всех известных доселе истории, но и фантастически смелым, во многом даже отчаянным мероприятием. Именно так характеризует ее известный английский теоретик операций на море Филипп Коломб, проводя аналогию с высадкой наполеоновских войск в Египте.[109] По его мнению, это было полное нарушение «канонов ведения войны на море» и «авантюра». Действительно, пока союзники готовили долгожданный второй Синоп, не было никакой гарантии, что сохранявший боеспособность российский флот не устроит неожиданный второй Абукир.

Черноморский флот был способен преподнести сюрприз еще до того, как конвой покинул Болгарию. Современные военно-морские историки считают, что это был шанс, который русские не использовали. Проведенное почти у Варны крейсирование пароходов Черноморского флота по тем или иным причинам не смогло выявить сосредоточение и погрузку экспедиционного корпуса, начавшуюся уже с 12 августа: «Вот когда надо было устраивать Нахимову и Корнилову «Наварины». Внезапный удар по Варне мог бы спасти Крым и предотвратить захват Севастополя. Но ничего этого не произошло…». Ну что ж, история знает примеры, когда самые успешные мероприятия начинались с упущенного первого шанса. Тем более что второй шанс представился вскоре.

Правоту Коломба подтверждает большинство разноплеменных теоретиков морской войны, в один голос утверждающих, что перевозка войск морем, осуществленная союзниками, была в определенной и немалой степени риском, за которым должно было стоять или полное безрассудство, или невероятно точный расчет. Вероятно, достаточно было и того, и другого. Не было только одного — противодействия русского флота. Хотя только сама мысль о ее присутствии привела к появлению нового термина в военно-морском искусстве — эскадра прикрытия.

Видя, насколько важны поддерживающие функции такой эскадры, этот термин может показаться неудачным. Но именно он использовался в Великобритании, когда при подготовке крымского десанта сэр Эдмунд Лайонс, отвечавший за объединенную экспедицию, организовал флот из эскадры прикрытия и эскадры, отвечающей за транспорты.

Говоря об эскадре прикрытия, адмирал Дандас придал ей двойную функцию. Объяснив состав транспортной эскадры, он сказал: «Мои оставшиеся силы… будут действовать как эскадра прикрытия и, где возможно, помогать общей высадке». Имея в виду две эти цели, он планировал занять позицию достаточно близко к месту высадки, чтобы поддержать армию орудиями, если она встретит сопротивление. Но при этом Дандас предполагал остаться в виду своих крейсеров перед Севастополем и на таком расстоянии, чтобы при первых признаках движения русских он успел подойти к порту и навязать им бой раньше, чем они уйдут в море. Иными словами, он занимал позицию настолько близко к армии, насколько это было необходимо, чтобы предотвратить вмешательство, или, иными словами, его позиция была настолько близка к базе противника, чтобы можно было поддержать высадку. В данном случае выбор позиции сложности не представлял в основном благодаря тому, что впервые пар упростил факторы времени и расстояния.

Конечно, были инициирующие факторы, заставившие союзников поверить в успех невозможного. Таким через шесть лет после высадки в Крыму, когда давно отгремели осадные орудия под Севастополем, английский генерал Джон Эдью назвал отвод русских войск от Силистрии, после которого союзники поняли, что есть реальная возможность осуществления успешной экспедиции. Легкое блокирование Черноморского флота в Севастопольской бухте весной-летом 1854 г. только прибавило им уверенности.

Итак, решение принято. Осталось совсем немного: собрать силы, сконцентрировать их, после чего распихать по транспортам и доставить в Россию. Это было важно хотя бы потому, что давно Европа знала «…как почти все войны, война с Россией зависела в первую очередь от количества, а не калибра пушечного мяса».

Признаем, что именно это удалось союзникам настолько блестяще, что в 1860 г. по итогам Крымской кампании для военного секретаря США майором американской армии Делафилдом было сделано ставшее впоследствии широко известным исследование. Анализируя события весны-лета 1854 г., он писал: «Недавние боевые действия показали, сколь быстро континентальные державы могут разместить войска численностью от 10 до 12 тысяч подготовленных солдат на паровых транспортах, вмещающих каждый по тысяче солдат со всеми припасами, достаточными для путешествия, эквивалентному пути до наших берегов,., оставляя нас в первый год конфликта во власти военной и морской мощи держав Старого Света».