Читать книгу "Своя-чужая боль, или Накануне солнечного затмения. Стикс - Наталья Андреева"

– На здоровье?

Сабуров спохватился, что наговорил лишнего, и отмахнулся:

– Не бери в голову.

Подозрения Жанны относительно Александры Антоновны укрепились. Не случайно она оказалась у казино. Играет в рулетку? Смешно! Но история с больной внучкой подозрительна. Кто это проверял? Сабуров этим заниматься не станет. А вот Лара… Лара что-то прознала.

Разговор сам собой прекратился. Они надолго замолчали. Жанна думала о письмах, которые Сабина хранила в сейфе. Оказывается, она сама писала мужу. Длинно, запутанно. А ведь они друг другу подходили! Потому и брак их был такой прочный. С Сабуровым спокойно, за ним как за каменной стеной. В случае чего он не ударится в панику, не станет суетиться. Спокойно обдумает ситуацию и все просчитает. Как сегодня, когда она приехала за полночь и отключила телефон.

– Прости, – сказала вдруг Жанна. – За сегодняшнее.

– Ты хотя бы любишь его?

– Я?! Кого?!

– Игоря, разумеется. А что, есть кто-то еще?

– Да никого нет, – смущенно пробормотала она. И поднялась с дивана. – Поздно уже. Спокойной ночи.

– И тебе, – ответил Сабуров, не тронувшись с места.

…В своей комнате Жанна первым делом достала припрятанные конверты. Потом села сочинять письмо. Адресовано оно было матери Сабины, Матрене Архиповне. Жанна справлялась о ее здоровье, представившись вновь нанятой помощницей по хозяйству в доме Сабурова. Писала о том, что помогает дальней родственнице Малининых Александре Антоновне, что Сабуров по-прежнему оказывает ее больной внучке материальную помощь, и как бы между прочим передавала от той горячий привет. А в конце приглашала бабушку приехать повидать внуков и пламенно заверяла, что дом Сабурова для нее всегда открыт. Письмо вышло наивным, простеньким, да таким оно и должно быть. Жанна тихонько прошла в кухню, где в одном из шкафов давно уже приметила стопку чистых конвертов. Свет в гостиной все еще горел.

Написав адрес, вздохнула с облегчением: дело сделано. Завтра опустит письмо в почтовый ящик. Если она ошибается, то все в порядке. А если нет? Думать об этом пока не хотелось…

…Незаметно наступил февраль. И спокойная жизнь для нее кончилась.

Теперь они вставали очень рано, Жанна и Сабуров. Пока она готовила завтрак, тот будил детей. Сергей нашел наконец работу в фирме, занимающейся дорожным строительством. Оказывается, он в свое время заканчивал МАДИ и некоторое время работал по специальности. Сабина, то есть тогда еще Маша, по окончании института ушла в декретный отпуск, едва устроившись на работу, и в те далекие времена Сабуров был единственным кормильцем семьи. Теперь пришлось к этому вернуться. Жанна тоже хотела внести свою лепту в семейный бюджет.

Перемены понравились не всем. Маленькая Эля никак не могла взять в толк, что теперь папа не может забирать ее из школы на машине, да и с бальными танцами придется расстаться. Девочке приходилось дожидаться, когда закончатся занятия у Сережи. Школа была элитная, то есть во второй половине дня ученики младших классов оставались на попечении у воспитателей. У Сережи уроки заканчивались в три, в четыре. А то и в пять. Эля капризничала и просилась домой. Ей не нравилось ездить вместе с братом в автобусах. Но Сабуров оставался непреклонным: «Ничего не поделаешь. Нянек у тебя больше нет».

Александра Антоновна тоже возмущалась. Мол, слишком много на нее навешали! Она на это не подряжалась. И все чаще Жанна находила по вечерам горы немытой посуды и неубранные комнаты. Вздыхая, принималась за уборку, а добравшись до постели, просто валилась с ног от усталости. Несколько раз она говорила Сабурову, что половину комнат надо закрыть, белье возить в прачечную, а Элю потихоньку приучать к хозяйству. Девочка в состоянии вымыть за собой тарелку, да и за братом тоже.

«От таких деньжищ прислугу нанять не могут!» – ворчала Александра Антоновна. Но о деньгах Сабины говорить теперь стало не принято. Как и не было их. Жанна действительно не знала, где эти деньги, сколько их и не миф ли они вообще.

Итак, они рано вставали, будили детей, завтракали, вчетвером садились в машину и сначала ехали к школе. В машине дети дремали, так что с трудом удавалось их растолкать. Дорога занимала минут двадцать, не больше. Высадив Элю и Сережу, махали им рукой: «До вечера!»

До Москвы почти всегда ехали молча. Сабуров высаживал ее у станции метро, где Жанна говорила ему «пока» и исчезала в толпе. Сабуров ехал на работу. Возвращался он поздно. Очень. О том, чтобы дожидаться его вечером у той же станции метро, они не договаривались. Разве что когда Жанна ездила на курсы и тоже задерживалась допоздна. Тогда она звонила Сабурову на мобильник, и они пересекались. Никакого порядка во всем этом не было. Как сложится, так и сложится. В общем, обычная московская жизнь, где суета продолжается с утра до ночи и решение любого вопроса откладывается до последнего момента. Потому что вопросов слишком много, и пока какой-нибудь не стал насущным, то бишь сиюминутным, заморачиваться им не стоит.

Сабуров никогда не звонил по оставленному ею рабочему телефону, только на мобильный. Не пытался узнать название компании, где она работает, не задавал глупых вопросов, типа: «Ну как?», «Справляешься?» или «Нравится?». Понимал, что нравиться тут нечему, а справляться со свалившимися на нее обязанностями не просто трудно, а очень трудно. И еще он сам был страшно занят. В сорок лет ему пришлось все начать заново.

Три раза в неделю Жанна уходила с работы пораньше и ехала на курсы секретарей. Именно в эти дни они с Сабуровым возвращались домой вместе. Два раза в неделю она приезжала на два часа раньше. Эти два часа уходили на то, чтобы разобраться с расходами семьи, грязным бельем и затоптанными полами. Александра Антоновна откровенно ленилась, зато Сережа-младший стал разогревать для Жанны ужин и сидел вместе с ней, рассказывая в основном о сестренке. О том, что с ней приходится много возиться.

Жанна не жаловалась, хотя жизнь ее превратилась в тяжелый и монотонный подъем. Все время в гору, все время с поклажей на плечах. Жаловаться было некогда, да и задумываться о том, что происходит, тоже. В выходные хотелось только одного: отоспаться.

Даже по магазинам ходить не хотелось. Времени не хватало. Время стало самым дефицитным из всех существующих на свете товаров. Других имелось в изобилии, вопрос только в цене, а этого всегда не хватало. Непонятно, куда оно уходит так быстро? Почему заканчиваются замечательные вечера в гостиной, когда, сидя в кресле с книгой, можно наблюдать украдкой, как Сабуров читает газету, а по телевизору идет старый, но добрый фильм. Эта доброта осталась почему-то в прошлом, вместе с колбасой по два двадцать и стаканом семечек за пятачок. Вместе с верой в светлое будущее, которая превратилась в память о светлом прошлом. Почему-то именно веры в то, что все будет хорошо, теперь и не хватало. И доброты. Хватает колбасы, хватает одежды, золота, мехов, икры, обуви любого фасона и размера. А доброты не хватает. Здоровая конкуренция породила нездоровую зависть и соперничество за место под солнцем.