Читать книгу "Последний. Дети вампира - Абиссин"

— Не поверили, что я справлюсь в одиночку?

— Я знала, что магия перевоплощения не сможет работать долго. Мы подумали, что тебе понадобится помощь.

— Погоди, а что с твоей ногой? — Вдруг вспомнил Рой.

Данель приподняла край платья, и Ко увидел, что она босая.

— Зачем ты это сделала? Тебе не по горам бегать, а в трейлере сидеть и лечиться.

— Зато я спасла тебя. — Мило улыбнулась девушка. — Мы легко вывели из строя охрану, а потом просто веселились, наблюдая за твоими попытками выполнить миссию. И вмешались только, когда стало ясно, что дело — то совсем плохо. А что касается моей больной ноги — мазь Мауса просто творит чудеса!

— Какое трогательное воссоединение, — откинув полог шатра, Ладислас величественно застыл. — Должен сказать, я недооценивал охотников, считая, что им нужны только деньги. Но вы, по — видимому, дружная компания. Может, расскажите, как полукровка смог найти общий язык с оборотнем?

Маус сверкнул своими кошачьими глазами в прорезях маски:

— Разумеется, как только поймем, по какому праву вампир охотится на землях Веталии с согласия королевской власти.

Данель, услышав мелодичный голос барда, покраснела до корней волос и пролепетала:

— Я слышала ваше пение. И не верю, что вы способны на убийство. Маус, из — за вашей ненависти к вампирам, вы с Роем готовы напасть на первого встречного!

Бард хитро улыбнулся:

— Милая леди, уверяю вас, я вовсе не злодей. Я хотел пригласить вашего друга в свое имение в Этернале, чтобы он лично убедился, какого уклада придерживаются чистокровные высокого ранга. И, конечно, вы тоже могли бы поехать с ним!

Роя тут же передернуло.

— Скорее я бы отправился на свидание к Жнецу. — Отрезал он, поглядев на Данель и Мауса. — Мы уходим.

За спиной вампира возвышался ообозленный Базил. Королевский слуга не привык упускать преступников:

— Вы хоть представляете, на кого напали?

Его затуманенный взгляд остановился на Данель, чье лицо осветила выглянувшая из — за туч луна:

— Подожди, ты… Нет, это невозможно. Госпожа… — он протянул руку, и, коснувшись барьера, с проклятием отступил.

— Вы ошиблись, — побледнев, ответила девушка, и, сжав ладонь Роя, бросилась бежать. Необходимость добраться до трейлера и оказаться как можно дальше от места концерта, была понятна каждому из охотников.

— Мы еще встретимся, Сапфир. Не забывай обо мне. — Донесся до них смех Ладисласа. Эти слова охотники пропустили мимо ушей. Разве только Рой пожалел, что так и не испытал леску на аристократической вампирской шее.

Глава 16. Побеги ненависти

Оракул следовал за Кенишем Тилем, временным правителем Веталии, старательно не замечая косых взглядов охранников, сопровождавших их до самой двери королевских покоев.

В душе Второго, точно облака на небе во время бури, сменялись самые разные эмоции: ликование и радость от того, что его план наконец — то начал осуществляться, и гнев по отношению к тем, кто бросил его у вампиров много лет назад.

В роскошно убранной комнате было тихо и сумрачно. Остальная часть замка была освещена куда лучше. Скорее всего, здесь учитывалось желание самого больного, стремившегося укрыться от солнечного света.

«Какая ирония, дед. Всю жизнь ты ненавидел вампиров, называя их созданиями ночи, но именно сейчас, на смертном одре, ты почувствовал себя в их шкуре. Испытывая страх и ненависть к дневному свету, они страшатся боли, что тот причиняет», — думал Оракул, впиваясь взглядом в худые плечи и жалкое, иссушенное болезнью, лицо старика.

Тот никак не отреагировал на появление посетителей. Только брошенный из — под выцветших ресниц взгляд, и чуть дрогнувшая кисть руки на покрывале, свидетельствовали о том, что он в сознании. Рядом с постелью умирающего на стуле сидел исповедник, приглашенный, скорее всего, из королевской часовни, и вполголоса читал псалом. У окна застыл лекарь, медленно отмеряющий в чашу с водой капли лекарства. Резкий запах, исходящий от его ладоней, заставил оракула поморщиться. Вампир только наполовину, он все же обладал более острым обонянием, чем обычные полукровки.

И, хотя больной не высказал никакого удивления при появлении посетителей, лекарь поспешно повернулся, и, приблизившись, низко склонился перед братом короля.

— Его величество отдыхает. — Произнес он. — Состояние стабильно. Но пока еще рано для посетителей.

— Стабильно для овоща? — С едким смешком заметил брат короля.

Надо признать, что временное правление пошло на пользу Кенишу. Он казался свежим и полным сил, особенно рядом с умирающим королем. Темный бархатный камзол украшали бесчисленные драгоценности, тускло переливающие в сиянии свечей. Ювелиру еще не было заплачено, но разве кто — то решится отказать в ссуде будущему королю?

Лекарь невольно опустил глаза, и все же продолжил, хоть и с меньшей уверенностью:

— Прошу прощения, ваше высочество. Король приказал никого к нему не пускать, кроме духовника или госпожи Габриэль. А ваш гость… — Он с любопытством посмотрел в сторону оракула.

— Ты забываешься, лекарь. Я не обязан отчитываться ни перед кем, а уж тем более, перед тобой. Этот мужчина, — регент небрежно взмахнул рукой в сторону Оракула, — лучший травник Веталии, который преодолел долгий путь, чтобы помочь королю. Так что немедленно убирайтесь отсюда оба, или не доживете завтрашнего утра!

Лекарь собирался что — то возразить, но, взглянув на оракула, вздрогнул и направился к двери. Впоследствии он вспоминал, что его словно подтолкнула к выходу какая — то странная сила. Следом за ним покои короля покинул исповедник.

Повисла тишина. Кениш несколько минут рассматривал лежащего перед ним брата, после чего сухо вымолвил:

— Даже если выживешь, остаток дней тебе придется провести в кровати. Никто тебе не поможет. Подумать только: сколько лет я изводил себя завистью, не представляя, какой жалкий конец тебя ожидает! Ты получил всё — силу, корону, Габриэль, наконец, только потому, что родился первым. Но теперь пришло мое время править Веталией! Я буду царствовать в этих землях вечно, а ты станешь прахом. Я победил, брат. Ну же, открой глаза и скажи, что тоже ненавидишь меня! Мне хотелось бы услышать твое последнее проклятие.

Раздался тяжелый выдох, и больной приоткрыл глаза, остановив мутный взор на лице Кениша:

— Позаботься о Габриэль. Я знаю, когда — то ты любил ее, — прошептал король.

Кениш переменился в лице. Это было явно не то, что он так желал услышать. Взгляд умирающего был измученным и потерянным, но не жалким.

— Если даже и так, она предпочла тебя. Все меняется, знаешь ли. — Голос регента задрожал от ярости. — Я, я…

— Вы обещали оставить нас наедине, — Оракул мягко, но настойчиво положил свою прохладную ладонь на плечо нового правителя Веталии.