Читать книгу "Благословляю на праведный бой! Сопротивление мировому злу - Иван Охлобыстин"

Тренинг 3. Страх

Мы мудро устроены. Страх помогал человеку выжить. Но во всем хороша мера. Периодически мы проводим с детьми в тире при магазине «Кольчуга» стрельбы, и дети не боятся звука выстрелов, хотя отдают себе отчет в смертельной опасности этого звучания.

Вариант вербального устрашения, без демонстрации оружия или применения силы, частично купируется тем же «цыганским гипнозом» и непрестанной внутренней молитвой «Богородице, Дево, радуйся». Помимо своей мистической подоплеки, непрестанное повторение про себя одного текста создает некий ментальный фон, совершенно чудесным образом дезориентирующий противника. Он подсознательно чувствует, что что-то происходит, а что именно – не понимает, поэтому начинает спешить и уклоняться от ранее опробованной схемы психологического давления, иначе говоря, это делает его неуверенным.

Тренинг 4. Пленение

Не дай Бог, но может случиться все. Мои дети знают, что, если на них будет направлено оружие, до удобного момента необходимо воздерживаться от любого намека на сопротивление, а когда этот случай представится, необходимо приложить все усилия для ликвидации преступника всеми доступными мерами, безжалостно по отношению к себе. Потому что совершающий преступление в отношении ребенка – демон, а уничтожение демона – дорога в рай. Но это только слова, а на практике в форс-мажорной ситуации реакция и физические способности человека многократно увеличиваются, и самый надежный вариант выжить – это смириться с возможностью пожертвовать собой ради других. Вот для этого и нужны «только слова».

Главное. Самое главное

Все, чем я поделился, подходит только для детей из воцерковленных семей, с молоком матери впитавших интуитивную, христианскую ответственность за мир, в котором мы живем, и уважение к живому существу. В ином случае вы рискуете воспитать чудовищ.

Бронзовые трубы

Мое младенческое воображение рисовало ослепительные картины великосветских вечеров и пленящую истому пляжных будней, лакричный привкус на губах от абсента, за мгновение до этого выпитого случайно встреченной на балу длинноногой креолкой, плотоядная ярость гоночного болида, с отчаянным стоном вспарывающего знойную дымку над пустынной автострадой, белый шелк, волнами ниспадающий с загорелых девичьих плеч на прохладные плиты запущенного зимнего сада, неоновое зарево над берегом вдали, наблюдаемое с капитанского мостика трехпалубной яхты, купленной в придачу к острову в Тихом океане, сладкие опиумные сны с собственным свежеотпечатанным романом на коленях, в глубоком кресле под книжными стеллажами в огромной библиотеке, сдержанный полупоклон под восторженный рев толпы на церемонии прижизненного открытия бронзового памятника на площади в исторической части города.

Много еще о чем думал голенастый третьеклассник, собирая с бабушками черную смородину на деревенском огороде много-много лет назад. Именно в те сказочные времена я записал в свой список славу вторым пунктом, первым неизменно шла семья, потому что у меня ее толком не было. Но уже тогда я понимал, что слава в ее каноническом варианте не совсем то, что может предложить отчизна, хотя искренне надеялся, что к возрасту моей половой зрелости сама отчизна должна некоторым образом измениться. Так и произошло. Или почти так. Искренне убежден, что совершил преступную ошибку, не сформулировав детально на вырванном из тетради по математике листе подробный план изменений родины. Обычно все происходит так, как я наметил. Или мне просто кажется. Может, череда совпадений? Но я был тогда удивительно наивен и полагал, что большинство людей мечтает о том же, что и я. Как я ошибался, считая очевидным неприемлемость личного счастья вне контекста всеобщего душевного благополучия! Большинство даже об этом не догадывалось и при каждом удобном случае тянуло одеяло на себя, отчего часть моих грез до сих пор на очереди к реализации. Да! Нужно относиться серьезнее к своим желаниям, они, по милости Божией, всегда сбываются. Сбываются у всех, и по достижении Высших Сфер образуют невообразимый хаос, будучи не скоординированы между собой. Оттого и не любуюсь я до сих пор огнями полуночного курорта с капитанского мостика.

Однако и полным провалом назвать это нельзя. Все-таки не душная пьянка в буфете Центрального дома актера в окружении сизоносых членов Союза кинематографистов, пребывающих в непрерывном обсуждении, почему Михалков один деньги украл. Мягче условия.

Репродуктивные задачи на некоторое время отвлекли меня от любимой игры в жизнь. Иначе было бы легкомысленно, да и не по списку. Размножаться лучше всего в возрасте, когда уже есть что передать в ДНК потомству, при этом не обрекая его на склонность к вегетососудистой дистонии или еще каким чисто возрастным неприятностям, что неизменно происходит при излишне зрелом возрасте производителей. Но детей уже шесть, можно переходить ко второму пункту списка – к славе.

Навскидку прикинув предложенные реальностью возможности, я, к своей печали, отверг литературный рынок, о кинематографе, с учетом отсутствия у него самостоятельного рынка, и говорить не приходилось, оставалось только телевидение. Понимание этого мной побудило одного хорошего режиссера предложить мне роль доктора-негодяя в 60-серийном сериале. Встреча с продюсерами окончательно подтвердила мой выбор, и я с упоением погрузился в рокочущую пучину телеиндустрии. Как бы ни сопротивлялись сторонники «высоких форм», голубой экран безжалостно оттеснил их в нишу театра Кабуки и полевых военно-исторических реконструкций. Что неплохо. Это должно сказаться на качестве высоких форм, которые в последние годы излишне увлеклись инсталляциями и частично потеряли доверие публики. Зритель в принципе готов принять рассуждения голого Гамлета по вопросам бытийности, но зритель хотел бы увидеть принца Датского и в привычном с детства белье. Экспозиция мертвых кукол Барби в убранных кристалликами от Сваровски гробиках весьма поучительна, но и по «Девятому валу» Айвазовского народ все еще скучает.

Телеиндустрия сразу предоставила мне свои мощности для приведения в действие ранее заготовленного плана стремительной популяризации в массовом сознании моего противоречивого образа. В данном случае противоречия – необходимый элемент освоения всех сегментов рынка. Тебя ругают, когда ты плохой, тебя хвалят, когда ты хороший, – это неважно, важно только эфирное присутствие. Массовому зрителю, по большому счету, все равно, что ты делаешь на экране, массовый зритель хочет запомнить тебя, чтобы твой образ стал еще одним элементом личностной самоидентификации. «Это корова, она дает молоко, живет в моей деревне, где живу я, а я Боря Борисов». Вот рабочая схема популярности. И телеиндустрия работает с ней.

Вторым важным условием достижения нужного результата является наличие заранее подготовленной мифологемы, для общения с патологически ленивыми печатными изданиями. Среднестатистическая публикация – плод совместного труда Всемирной сети, второкурсницы журфака и выпускающего редактора. В свободное от посещения кафетерия время второкурсница при помощи одной из поисковых систем интернета выуживает информацию, что Петя Петров снимается в кинокартине, где он по сюжету попадает в аварию, методом «выделить» переносит готовый текст на пустую страницу в своем компьютере, венчает перенесенное заголовком «Петя Петров едва не погиб в страшной автокатастрофе» и тащит эту чушь не более ответственному выпускающему редактору. Тот тщательно подсчитывает количество печатных знаков, убирает лишние и посылает текст в печать. Таким образом можно остаться в памяти потомков кем угодно, главное успеть сгрузить в Сеть варианты на выбор, и лучше если они вступают в прямое противоречие друг с другом.