Читать книгу "Вестники Времен: Дороги старушки Европы - Андрей Мартьянов"

Гай посмотрел на мистрисс Уэстмор, будто увидел ее в первый раз. Ему не приходило в голову, что у Франческо, сына вроде бы процветающих родителей, могут быть такие сложности в жизни, но еще больше удивила и поразила неожиданная связь между возможностью попасть в университет и начинающимся Крестовым походом. Сэр Гисборн с трудом понимал, как люди могут добровольно предпочесть радость жизни возне с замшелыми книгами и вонючими колбами. Ладно, монахи — это понятно, привычно и вполне объяснимо. Но с таким усердием рваться в студенты, тратить лучшие годы на зубрежку и пребывание в четырех стенах? Точно, неисповедимы пути Господни и причуды ближних твоих.

— Хотите, мы возьмем его с собой? — неуверенно предложил Гай. — В Марселе наверняка отыщется желающий заполучить в свою свиту еще одного оруженосца или пажа.

— Хочу, но не могу настолько злоупотреблять вашим хорошим отношением, — бледно улыбнулась девушка. — Нет, благодарю. Постараюсь отыскать иной способ отправить Феличите навстречу его собственной судьбе. Это дело не одного дня, ведь мне еще придется выдержать настоящее сражение, доказывая, что меня не похитят сразу после его отъезда… Ой, глядите! Вам, наверное, еще никогда не доводилось встречать такое?

Улица, по которой шли сэр Гисборн и Изабель, выводила на склон холма и резко обрывалась, завершаясь огражденной медными поручнями площадкой. Под ногами громоздилось скопление крыш — черепичных, сланцевых и соломенных, и всех оттенков розового и красного камня, из которого тут предпочитали возводить стены. Над ними возвышалось здание непривычного вида: мрачноватый серый куб, прорезанный черными щелями узких зарешеченных окон и выступами плоских колонн. Над ним поднимался удивительно плавно очерченный купол, выложенный крошечными синими и белыми кусочками мозаики, образовывавшими прихотливый узор, и нестерпимо блестевшими. В самой верхней точке купола искрилось золотом некое украшение или символ, установленное на тонком, почти неразличимом штыре. По бокам строения возносились две остроконечные башенки, тоже украшенные мозаикой и похожие на наконечники копий, грозящих небесам.

— Что это? — полюбопытствовал Гай, внимательно осмотрев непонятное сооружение и придя к выводу, что оно напоминает маленькую крепость, которую очень трудно взять.

— Мечеть, — спокойно сказала Изабель. — Самая настоящая мечеть, дом детей Аллаха. Доберетесь до Палестины — узрите их во множестве. Эта принадлежит мавританскому кварталу. Знаете, многие называют Тулузу «Вавилоном наших дней». Ее построили римляне, захватили вестготы, потом она перешла к маврам, а сейчас принадлежит франкам, но я не рискнула бы пересчитывать все народы, обитающие в ней. Вон там, левее, начинается иудейский квартал, за ним лежит греческий, потом владения итальянцев, с ними соседствует еще кто-то, уже не помню кто именно… У всех — свои церкви, и знаете, что самое забавное? В Тулузе можно праздновать целый год, потому что на каждый день выпадает чье-нибудь торжество.

— Но разрешить неверным содержать посреди города языческое капище… — ошарашено проговорил Гай, наконец разглядев, что макушку купола венчает повернутый рожками влево полумесяц. Как ни странно, зрелище мусульманского храма не вызвало в его душе ожидаемого отвращения, только смутное любопытство, что сэр Гисборн старательно попытался скрыть.

— Они точно также платят налоги королю и правителю города, — пожала плечами Изабель. — Не заставляют никого насильно принимать свою веру и, насколько я помню, никогда не пытались вредить христианам. Если дело порой и доходит до драк, так не из-за веры, а потому, что все мы люди, с одинаковыми слабостями и пороками.

— Все равно ее стоило бы разрушить, — недовольно буркнул ноттингамец.

— А по-моему, она очень красивая, — заметила девушка, явно намереваясь лишний раз подразнить своего спутника, что ей вполне удалось.

— Следите за своими словами, мистрисс Уэстмор, — резковато напомнил сэр Гисборн. — Не все разделяют ваше мнение и, боюсь, многим оно покажется подозрительным.

— Возможно, — кротко согласилась Изабель, и, бросив последний взгляд на пепельно-серое здание под лазурным куполом, зашагала дальше. — Но, надеюсь, вы согласитесь, что приятнее иметь собственное мнение, нежели не иметь вообще никакого или заучено повторять чужие слова?

— Отчего ж не повторить, если они верны и их говорит умный человек? — нашелся Гай. Девушка хмыкнула, быстро глянула по сторонам, убедившись, что на улице нет лишних ушей, и внятно произнесла несколько фраз на совершенно незнакомом сэру Гисборну языке, полном гортанных, словно перекатываемых внутри горла согласных и долгих, протяжных «а». Очевидно, на его лице появилось до смешного озадаченное выражение, потому что Изабель непочтительно фыркнула и пояснила:

— Это стихотворение на фарси, языке персов. По нашему оно звучит так…

Она прищурилась и нараспев прочитала:

За мгновеньем мгновенье — и жизнь промелькнет…

Пусть весельем мгновение это блеснет!

Берегись, ибо жизнь — это сущность творенья.

Как ее проведешь — так она и пройдет.

— Как по-вашему, сэр, прав был тот старый неверный, что придумал эти строчки?

— В чем-то прав, — вынужденно признал Гай. — А вы умеете разговаривать на персидском?

— Вот! — Изабель торжествующе подняла тонкий указательный палец и покачала им перед носом собеседника. — Настоящая мудрость не ведает пределов и различий в вере… Мы пришли, и на прощание мне придется вас разочаровать — я не знаю фарси, просто мне однажды посчастливилось увидеть несколько стихотворений, записанных латинскими буквами, которые я запомнила. Каюсь, люблю производить впечатление образованной особы, хотя уверена, что половину слов произношу неправильно… Спасибо, что согласились меня проводить.

Не дожидаясь ответа, девушка легко взбежала по высоким ступенькам ничем не примечательного дома и несколько раз дернула увесистое кольцо, болтавшееся в пасти бронзовой лошадиной головы, стукнув им о прикрепленную снизу железную пластинку. Изнутри не донеслось ни звука, хотя удары получились достаточно громкими и отчетливыми. Гай колебался: уходить или подождать, пока знакомые Изабель отзовутся? Даже если хозяева ушли на праздник, в доме должен остаться кто-то из слуг или сторожей. Но, может, они опасаются открывать, увидев незнакомого человека, пришедшего вместе с девушкой?

Мистрисс Уэстмор в нетерпении переминалась на крыльце, поглядывая вверх, на маленькие окна с мутными слюдяными стеклами в свинцовых переплетах. Наконец, она не выдержала и протянула руку, собираясь постучать еще раз.

Она не успела даже притронуться к кольцу. Дверь распахнулась без малейшего скрипа. На мгновение сэр Гисборн увидел стоящего в полутемном коридоре человека, вернее, не человека, а просто очертание человеческой фигуры — довольно высокого и, кажется, молодого мужчины. Он вежливо отступил назад, пропустив нежданную гостью внутрь и не задав ей ни единого вопроса, из чего Гай сделал верный вывод — мистрисс Уэстмор здесь хорошо знают и ей нет нужды заранее предупреждать о своем визите.