Читать книгу "Casual 2. Пляска головой и ногами - Оксана Робски"

Мой оппонент – депутат Олег Савченко. Он странно смотрел наменя, когда я, не стесняясь, заявила, что да, я бы заплатила, и дала бы взятку,и подделала бы документы, и сделала бы все, что угодно, лишь бы мой сын непошел в армию. И чтобы его не отправили в Чечню.

Потому что, конечно, очень приятно его представить на танке,или как там это называется, такого красивого, такого белозубого, как ФедорБондарчук в «9 роте». Но есть еще груз 200. А я – мать.

– За Родину пора научиться не умирать, аубивать! – заявил депутат Савченко, и остальные гости дружнозааплодировали.

– Кто же будет защищать наших девочек? – обратилсяСавченко прямо ко мне. И мне было приятно это слово «девочек». Я представилаСавченко на танке, улыбающегося и такого надежного. – Если не мы, то ктоже?

– Кто же? – повторил Андрей Малахов, умеющий ловконе только развернуть, но и свернуть любые дебаты ровно в ту самую минуту, когдаэфирное время заканчивается.

Конечно, Антошка не пойдет в армию. Он будет учиться винституте, влюбляться, танцевать в клубах, зарабатывать деньги.

Может быть, даже он будет президентом страны. Илихоккеистом.

Я сама забрала сына из детского садика. Мы поехали надетский праздник.

Александр уже ждал нас там. Так мы с ним договорились.

– Я поеду с вами, – сказал он утром, провожая менядо лифта. – Можно?

– Можно. – Мне было приятно. Когда мужчинызнакомятся с твоими детьми, это то же самое, когда тебя знакомят с егородителями.

Они поздоровались за руку, по-мужски. Я подошла корганизатору праздника. Рите Лернер. Хозяйке «BS-Agency».

– Журналистов нет? – подозрительно спросила я.

– Есть! – Она радостно кивнула, ошибочнопредполагая, что это может меня обрадовать.

– Посмотри, чтобы Антона не снимали, – попросилая.

– Ладно. – Она удивилась, но профессионально неподала виду: желание клиента – закон. Не просто так ее агентство стало ведущимна этом рынке. Ни один праздник на Рублевке не обходится без «BS-Agency». И –как следствие – без журналистов.

Дети лепили фигуры из расплавленного шоколада. Антошкаиногда подбегал к нам, вымазанный в шоколаде, счастливый и возбужденный.

– Только не ешь! – попросила я. – У тебя жеаллергия!

– А там у всех почти аллергия! – радостно сообщилон. – Мы потом фигурки домой заберем! А когда будет можно – съедим!

– Ладно.

– Слепи маму, – предложил Александр.

– Ладно! – крикнул мой сын, убегая.

– А я ее съем! – договорил Александр громкимшепотом, склонившись к самому моему уху.

– Почему у тебя нет детей? – спросила я.

– Значит, еще не встретил ту женщину, от которой хотелбы их иметь. – Он улыбнулся. – Или уже встретил.

– Ты куда?

– Пойду полеплю с ними. Обожаю шоколад.

Он вымазался в нем весь. Даже фартук – их выдавали всемжелающим – не помог.

Рита отвела нас в служебную ванную и оставила от нее ключ.

Мы конечно же решили, что просто так смывать шоколад с рук –жалко.

– И расточительно, – уточнила я. Слизывая сладкуютеплую массу с его пальцев.

– Это мое! – возмущался Александр, которому недоставалось почти ничего. Он целовал меня шоколадным поцелуем, и скоро я ужебыла такая же чумазая, как он.

Но мы обошлись практически без воды И без полотенец.

Когда через полчаса мы спускались вниз, ли» выгляделибезукоризненно аккуратно.

Рита Лернер забрала ключ, не позволив себе даже намека намногозначительную улыбку.

Александр подарил мне цветы.

Антон внимательно изучал его.

– А ты даришь маме цветы? – спросил у негоАлександр.

– Нет… – растерялся мой сын.

– А что-нибудь даришь?

Антон пожал плечами. Обычно подарки дарили ему.

– Маме обязательно надо что-нибудь дарить, все время. Ицветы, и всякие мелочи… Ты же мужчина?

– Мужчина. – Антон уверенно кивнул.

– А мужчина ты только тогда, когда женщина рядом стобой чувствует себя женщиной Понимаешь?

– Понимаю.

– А знаешь ли ты женщину прекрасней, чел. твоя мама?

Похоже на объяснение в любви. Антошка сосредоточенно думал.

– Не знаю, – ответил он, не слишком уверенно.

Я укладывала его спать.

Он попросил у меня портрет Тимати.

– Можешь подстричь меня налысо? Как Тимати? –спросил он, обнимая застиранного медвежонка.

– Нет. Налысо – нет, – испугалась я.

– Почему? Я же мужчина.

– Все равно нет. Тебе надо подрасти.

– А если я подарю тебе завтра цветы?

– А если я выключу свет на ночь, раз ты такой большой?

– Нет! Не выключай!

– Вот видишь? Когда вырастешь настолько, что будешьспать без света, – тогда и поговорим.

Позвонил Алик.

– У меня нет визы! – кричал он в трубку.

– Какой? – не поняла я.

– Я в Марокко! Мне надо сойти на берег!

– И что? У тебя нет мультивизы? – Я ахнула

– Ну конечно нет! Я вообще-то летел в Гватемалу!

– А яхта?

– Они идут дальше вдоль африканского побережья. ВАнтарктиду!

– Ужас.

– Конечно, ужас! Я не хочу в Антарктиду! У меня вообще,кроме шлепанцев, ничего нет!

– Я что-нибудь придумаю. Нужны знакомые в консульстве.Не волнуйся, ладно? Прошу •тебя!

– Нет, я волнуюсь!

– Послушай, а как ты плыл две недели на этой яхте идаже не удосужился заглянуть себе в паспорт? На предмет визы? А?

– Тебе легко кричать на меня. Ты – в Москве.

– Я не кричу. Извини. Я что-нибудь придумаю.

– Обещай.

– Я постараюсь.

– Ты никуда не летишь? Лучше не надо.

Знакомство в консульстве оказалось у Ляльки. Причем она былапоследним человеком, которому я звонила по этому вопросу. Звонила уже безвсякой надежды.

– Я в Танжере как-то месяц проторчала. У меня романбыл. С одним арабом. Ну и консула, конечно, знаю. Он меня на все приемыприглашал, а то там знаешь какие все уродины?!