Читать книгу "Цвет крови - Деклан Хьюз"

— Я не знаю. Я… другая женщина была ирландкой, Шон Мун звал ее Петрой, она была точно шлюхой, очень грубая… и ей тоже все это не нравилось… Я думаю, она была беременна… вообще все это напоминало кошмар…

У него перехватило горло, он выскочил из комнаты в кухню, и я услышал, как его рвет. Ему приходилось нелегко: я давил на него, выплескивал на него гнев, который предназначался Броку Тейлору. Я сказал себе, что мне нужно быть терпеливее с Джонатаном, относиться к нему так же, как к Эмили; выходило, что эта семейка здорово их обоих потрепала и он сам мог быть в этом не виноват. Когда он вернулся, покрасневшие глаза резко выделялись на сером лице.

— Ты в порядке? — спросил я.

— Какое вам дело? Задавайте свои вопросы и уматывайте, — сказал он. — И вообще, что вы ищете? Полиция разбирается с дядей Шейном. Или у них достаточно улик, чтобы предъявить ему обвинение, или нет. Все очень просто, я так думаю. Зачем вам все усложнять?

— Потому что я не уверен, что твой дядя убивал. А если он не виновен, то кто же тогда убил Джессику Говард и Дэвида Брэди? Потому что в этом деле больше вопросов, чем эти, а то, что в нем кроется, началось двадцать, а может, тридцать лет назад.

— Господи, да вы говорите совсем как Дэвид Мануэль. Ничто не бывает таким, каким кажется; всегда существует связь с другим, тем, что случилось в прошлом.

— Твоя мать говорит, что о тебе тоже можно так сказать. Что для тебя все изменилось после смерти отца.

— Ну и что? Я теперь какой-то особенный? Люди умирают, жизнь продолжается. Какое это имеет к вам отношение? И почему вы вдруг так заинтересовались нашей семьей? Вы похожи на маленького мальчика-сироту, прижавшего лицо к окну большого дома. Почему вы не можете оставить нас в покое?

— Мне твоя мать платит, чтобы я работал, — ответил я, задетый тем, что почувствовал в его словах долю правды. В чем бы я ни уверял сам себя, я не просто зарабатываю себе на хлеб таким способом и не только справедливость меня волнует; похоже, мне необходим хаос, в который заводят меня другие люди, чтобы я мог разложить все по полочкам и установить не видимые ими закономерности. Такая у меня потребность, зависть тут ни при чем.

— Мне бы хотелось, чтобы вы описали свои функции. Сюда входит траханье на лестнице в Рябиновом доме? Вы считаете, что именно это нужно такой женщине, как моя мать? Вы грязный человек, мистер Лоу. Не думаю, что вы способны разобраться в такой семье, как наша, за миллион лет. Знаете почему? Потому что вы человек другого сорта.

— Существует вероятность, что Уэнди держали против ее воли; ее либо привезли сюда, либо похитили, когда она сюда приехала. И заставили заниматься сексом с тобой и Эмили. И ты это делал, Джонатан, по доброй воле. И что ты после этого за человек?

Он бросил на меня беспокойный взгляд и снова уставился в пол.

— Я не знаю. Я не знаю, — повторил он.

— Скажи мне, что ты помнишь о ней, любой пустяк?

— На ней было кольцо. Она сняла его перед тем, как начали снимать. Камни были такими большими, что все время нас царапали.

— Какие камни?

— Красные… они не могли быть рубинами, но густо-красные. Два больших, заостренных, похожи… не знаю, на клешню краба.

«Похоже на клешню краба». Я вспомнил слова Аниты, сказанные вчера утром. Это не обручальное кольцо. Это для защиты. Талисман.

Я встал, прошелся по комнате и остановился у фотографии трех башен, составляющих Медицинский центр Говарда.

— Как ты считаешь, Джонатан, нужно строить четвертую башню? Я знаю, что этого очень хочет твоя мама.

— Разумеется, нужно. И Деннис тоже за. Это выражение уверенности в семье, преемственности, традиции. Других вариантов быть не может.

— Джессика думала иначе. И Шейн тоже не согласен.

— Шейн рано или поздно согласится, — сказал Джонатан. — Но вряд ли сегодня подходящий день, чтобы обсуждать планы такого сорта. Что-нибудь еще?

— Еще одно я хотел бы знать. Касается Эмили. Вчера она находилась в доме в Ханипарке. Она днем уходила из дому?

Джонатан кивнул.

— И когда вернулась? Как она выглядела?

Он покачал головой.

— Я понимаю, ты хочешь быть лояльным по отношению к кузине. И можешь мне поверить, я не пытаюсь вызволить твоего дядю, свалив вину за убийство матери на Эмили. Но полицейские далеко не дураки, и если они доберутся до нее первыми, ей придется несладко.

— И что, вы ее защитите? Если она это сделала, если она убила Дэвида Брэди, вы попытаетесь вызволить ее, так? Потому что я бы поступил именно так.

— Не это ли ты сделал? Дом в Ханипарке сегодня сгорел дотла. Там что-то было? Вещественные доказательства?

Джонатан снова потряс головой.

— Я видел тебя поблизости. В гостинице «Вудпарк» вместе с братьями Рейлли. Сколько времени прошло с начала пожара?

Джонатан беспокойно взглянул на меня и отвернулся.

— Мне… мне необходимо было позаботиться, чтобы они не болтали о том, что знали.

— И что такое они знали? Что Эмили убила свою мать?

— Не мать, Господи!

— Ты в самом деле думаешь, что она убила Дэвида Брэди, Джонатан?

— Я не знаю. Она так на него злилась. Ей казалось, что ее заставили сниматься в этом фильме, она была вне себя от злости. В то утро она ушла, а когда вернулась, была не в себе, как будто случилось что-то ужасное. Она пошла в ванную комнату, приняла душ, свернула всю одежду в узел и положила на дно шкафа. Затем сказала мне, что мы должны заняться сексом. В самом разгаре начала царапаться, драться. Затем плакать. Потом снова секс. Я очень сильно завелся, тоже плохо соображал. Не знал, что случилось, что вообще происходит. Это продолжалось весь день, пока вы не приехали. Какой-то кошмар.

— А одежда? Она просто оставила ее там?

— Думаю, да.

— А сегодняшний пожар?

Джонатан медленно выдохнул.

— Если они не найдут никаких вещественных доказательств, то не смогут привязать ее к убийству. Но я ничего не знаю о пожаре. Я дом не поджигал. — Он поднял на меня глаза. — А Уэнди… что случилось с ней?

— Сегодня она все еще была у тех людей, которые ее похитили, — сказал я. — Она видела, как твой друг Шон Мун убил твоих друзей Уэйна и Даррена Рейлли.

— О Господи!

— Потом она убежала. Но не благодаря тебе.

Я вышел в холл с таким ощущением, что знаю меньше, чем когда пришел.

Когда я открывал дверь, мне показалось, что я слышу, как мальчишка плачет.

Я пошел вниз по Уэстморленд-стрит к реке и некоторое время смотрел на воду, радуясь ее спокойному, уверенному течению. Компании пьяных мужчин и женщин шатались по набережной с криками и визгом. Казалось, они пытаются вернуть вечер Хэллоуина — так старались. Я им завидовал; впрочем, я завидовал всем, кто не знал того, что знал я. Я позвонил Шейну Говарду, сообщившему мне, что он дома, а не в тюрьме, и он спросил, нашел ли я мерзавцев. Я сказал, чтобы он не беспокоился, что его деньги у меня; он обрадовался и засмеялся своим оглушительным смехом, от которого я чуть не оглох, а затем дал мне номер телефона Аниты Венклова и адрес.