Читать книгу "Профессор по вызову - Лючия фон Беренготт"

кафедре каким-нибудь администратором… Хотя разговоров будет… — я по-детски надула губы. — Ладно-ладно, Птичкина — гроты так гроты… Твоя взяла.

И увернулся от моей шутливой пощечины.

* * *

Гроты не подвели. В начале нашей поездки я так думала из-за того, как далеко до них было ехать — целый час в одну сторону! И радовалась, что успела во время сборов утащить телефон Багинского, разблокировать его — номер подсмотрела еще раньше — и забанить в нем контакт под именем «Ю. Белова». Так эта стерва не сможет хотя бы в первые часы нашей поездки найти Багинского. Потом, конечно, сообразит и начнет трезвонить ему с других номеров, но пока… пока можно было выдохнуть.

Когда же мы подъехали к высоченной скале, внутрь которой вела выложенная цветным камнем красивейшая дорожка с романтическими скамеечками по обочине, я поняла, что отвлекусь по-настоящему — грот «Mavi Inci», что означало «Синяя жемчужина» — обещал быть великолепным чудом природы. Редким, как и все многоуровневые гроты — достижимые как с суши, так и с моря.

— Посмотри наверх, — дернул меня за рукав Багинский, как только мы зашли под высокие своды скалы вместе с небольшой группой туристов. Я подняла глаза к потолку пещеры… и обомлела — так вот чем выложены обочины дорожки! Камнями, которые добыли прямо из этой же скалы!

— Они светятся! — запищала я в совершенном восторге, чувствуя себя сорокой, увидевшей гору блестящих монет. Но восторгаться и в самом деле было чем — вся скала изнутри переливалась и мерцала мириадами разноцветных камней, проглядывающих из самой породы и отраженными софитами, специально размещенными по углам пещеры!

Задрав голову, с открытым ртом я стояла посреди мощеной дорожки, пока Багинский не утащил меня к одной из скамеечек, на которой можно было удобно разместить голову, чтобы шея не болела.

— Красиво, правда? — задумчиво спросил он спустя целую минуту. — И странно… Мы находим примитивные украшения, созданные людьми, любуемся ими в музеях, продаем их за огромные деньги, изучаем и пишем заумные многотомные труды о них — словно всё это свидетельствует о каких-то запредельных способностях человеческого мозга. Гордимся своими изобретениями, какой-то примитивной утварью, найденной в раскопках… Смотрите, на что был способен человек пятьдесят тысяч лет назад — хвастаемся мы! Но при всех своих умениях человек не смог бы создать ничего даже приблизительно столь прекрасного, что может создать природа… Миллионы лет на изменение и сплав пород, сложнейшие химические процессы, кропотливая работа воды и минералов… и всё это ради того, чтобы группа зевак попялилась в потолок, пожаловалась, что «заболела шея и могли бы придумать лежаки поудобнее», и пошла обедать крабами и покупать местный жемчуг. Здесь даже вход бесплатный, потому что всё это никому не нужно. Ну гроты и гроты… подумаешь…

Признаться, от его речи у меня побежали мурашки. И стало немного стыдно, потому что шея действительно уже ныла, и я тоже обо всём этом только что думала.

— Не знала, что ты у меня философ… — повернув голову, так, чтобы видеть лицо моего мужчины, я улыбнулась.

Он хмыкнул.

— Не знал, что я «у тебя»…

— Ах ты…

Он явно шутил, но я не упустила случая ущипнуть его за бок, как бы показывая — конечно, ты «у меня»! Ты теперь всегда «у меня».

— Мне тебя подарили на День Всех влюбленных, помнишь? — повернувшись на скамье полностью, я оперлась о локоть. — Так что ты теперь мой. Навсегда!

— Тебе подарили Аслана, — резонно заметил он. — И, по-моему, подарили на один вечер, а не «навсегда».

— Так в этом-то всё и дело! Аслана бы я отправила обратно, даже не попользовавшись, а тебя решила купить навсегда. Имею право, потому что… клиент всегда прав!

Он тоже повернулся и оперся на локоть.

— «Навсегда» стоит дорого. А денег у тебя нет, потому что карьера твоя накрылась, Птичкина. Помнишь?

Я сделала вид, что задумалась, оглядывая мерцающий каменьями потолок. Потом кивнула, словно приняла трудное решение.

— Отработаю. Натурой. Меня тоже не на помойке нашли.

Запрокинув голову, Багинский громко рассмеялся, пугая проходящих мимо японских туристов.

— Судя потому, как сверкнули твои глаза при слове «жемчуг», отрабатывать тебе придется не только мое общество… Пойдем, припишем к твоему долгу какое-нибудь миленькое колье или сережки…

Глава 29

— Это… «миленькое» в твоем понимании? Миленькое?! — у меня, в буквальном смысле этого слова, отвисла челюсть.

Я не только никогда в жизни не надевала столь прекрасного украшения, но даже не примеряла ничего подобного в магазине. Да, пусть основу предложенного мне колье составлял выращенный на ферме жемчуг, но это было так — кордебалетом. Примадонной же была дикая, морская жемчужина удивительного, темно-голубого цвета, настолько крупная и величественная, что хотелось надеть это колье не на шею, а не голову — как корону.

Однако, колье всё же надели мне на шею, и несколько минут мы с Багинским в полной тишине обозревали меня в зеркало. Потом я услышала, как он шумно глотнул слюну за моей спиной.

— Ты же понимаешь, — я чуть повернула к нему голову, продолжая держать волосы над шеей, — что придется купить мне платье, чтобы я хоть как-то соответствовала… А то будут думать, что это китайская подделка.

— Я не перенесу такого позора, — ровным голосом отреагировал он, не отрывая от моей шеи глаз. — Придется тебя приодеть, Птичкина. Чтобы хоть как-то… соответствовала.

Если честно, я даже не спрашивала, сколько стоит мое новое украшение, купленное в ювелирном магазине, совмещенном с маленькой фабрикой, на которой обрабатывали местный жемчуг уникального, почти синего цвета. Потому что шутки-шутками, а чувствовать себя содержанкой было не совсем приятно. Даже если все остальные будут считать меня «гражданской женой».

И, конечно же, я не собиралась ею оставаться — невзирая на неприятности с прессой, у меня еще было много опций. Просто сейчас, пока я не уверена даже в том, что мы с Багинским останемся вместе, а он останется на свободе, не хотелось заморачиваться с вопросами собственного статуса и будущей карьеры — всё это казалось не существенным.

Хотелось просто быть рядом с ним. И наслаждаться подарками от любимого мужчины, даже если за них придется расплачиваться «натурой».

* * *

— Ну, рассказывай! — развалившись в кресле в ожидании ног королевского краба, Максим смотрел на меня, кривя губы в легкой усмешке. — Считай это твоим первым взносом в счет оплаты долга.

— Что… рассказывать? — оторвавшись от созерцания синейшего моря, начинающегося сразу же за верандой ресторана, я вопросительно взглянула на него.

— Почему ты пустила меня в номер, если подружки