Читать книгу "Город Бонивур. Последняя великая стройка СССР - Александр Леонкин"

Потери при транспортировке удобрений составляют 15 %. Каждый 6–7-й завод работает вхолостую. Не надо строить, надо умно использовать то, чем располагаем. Ангарск — ангарское объединение „Нефтеоргсинтез“ — работает не на полную мощность.

Пылегазовые выбросы будут оседать в реках Туганина, Быстрая, Ягодная.

Лучше построить алюминиевый завод. Стоит завод 1 млрд рублей. Одна тонна аммиачной селитры, произведенная и перевезенная из Ангарска, обходится в 70,07 рубля, а нижнетамбовская — 70,9 рубля. Тонна ангарского карбамида, с учетом всех транспортных расходов, стоит 107 рублей, а собственного завода — 105. Преимущества будущего предприятия весьма иллюзорны».

Павел Минакир высказал как раз те мысли, к заключению которых пришел его институт на основе сбора данных. И, как он позже вспоминал, разразился огромный скандал всесоюзного масштаба. Потому что будущий Амурский завод азотных удобрений был детищем первого секретаря крайкома КПСС А. К. Черного: и деньги уже были выделены, и люди на объекте. Естественно, последовали санкции. Второй секретарь крайкома, Геннадий Сергеевич Боровик, вызвал Минакира и сказал, что как советский человек и коммунист тот должен понимать, что есть партийная дисциплина, есть решение, интересы края. И без разрешения свыше сомнительные выводы в печать отдавать не стоило. В качестве решения он предложил прислать корреспондента из «Тихоокеанской звезды» и опубликовать в этой краевой газете «правильную» оценку ситуации. Павел Александрович решил, что это неинтеллигентно, и отказался дезавуировать позицию института. Всё это стоило ему пяти лет карьеры — его отстранили от исполнения обязанностей директора института, которым поставили руководить другого человека. Вернулся на свою должность Павел Минакир уже после ухода Черного на пенсию, когда первым секретарем стал Виктор Степанович Пастернак[331]. Как писал он позже: «Этот проект переформировал меня из ученого, работающего на какой-то территории, в человека, который считает край зоной личной ответственности»[332].

После выхода рубрики «Деловая дуэль» тема экологии начала всё чаще появляться в прессе и была подхвачена на всесоюзном уровне. Но сначала дискуссия развернулась именно на страницах «Молодого дальневосточника».

Газета писала, что стали поступать письма в защиту Амура, против строительства Амурского завода азотных удобрений либо с требованиями применения на производстве замкнутого цикла очистки.

Виктор Степанович Еращенко, член Союза писателей СССР, предположил, что Павел Минакир лишь высказал то, о чем думают и говорят дальневосточники, то есть о ненужности завода на берегах Амура[333]. Анатолий Павлович Сапожников, кандидат биологических наук, заведующей лабораторией Дальневосточного института лесного хозяйства, говорил, что «Хабаровскпромпроект» просил определить сумму предполагаемого ущерба природе от химического предприятия.

«Нам предложили очень объективно посчитать истинные размеры возможного ущерба от будущего завода лесам, чтобы включить эту сумму в проект. Наш институт отказался. Никакие деньги не компенсируют разрушения в природе», — говорил Анатолий Сапожников в 1987 году[334].

Следом в этой серии публикаций в «Молодом дальневосточнике» высказался начальник Дальневосточного управления по гидрометеорологии и контролю природной среды Александр Алексеевич Черепок:

«Когда Московский институт азотной промышленности попросил нас согласовать технико-экономическое обоснование будущего Амурского завода азотных удобрений лишь при условии выполнения их многочисленных обещаний, Амурский завод азотных удобрений при существующей технологии представляет опасность и для Амура и для воздушного бассейна[335]».

Впрочем, в интервью с заместителем председателя Хабаровского крайисполкома, председателем краевой плановой комиссии Павлом Леонтьевичем Морозовым (в его честь в Хабаровске названа одна из улиц города[336]), было сказано, что все инстанции, давшие разрешение на размещение Амурского завода азотных удобрений, ставили главным условием заказчику — Министерству минеральных удобрений — гарантию экологически чистого проекта[337].

Хотя власти попытались заверить население в том, что строительство и деятельность химического предприятия не нанесут ущерба природе, маховик был раскручен, и критика велась уже на всесоюзном уровне.

В то время специальным корреспондентом газеты «Правда» по Дальнему Востоку был Виктор Семенович Хатунцев. В 1987 году он выпустил ряд материалов, где говорилось о вреде, который может нанести экологии будущий завод. Хатунцев писал не только в «Правду». В мае 1987 года в журнале «Дальний Восток» он опубликовал[338] очень большой материал, посвященный этому строительству. В материале рассматривается не только экологический, но и экономический вопрос, хотя ему уделено значительно меньше внимания. Ниже эта статья приведена в сокращенном виде.

«НЕОТПРАВЛЕННОЕ ПИСЬМО

Что местные люди думают о готовящейся перемене в их судьбе?

— Строиться они начали вроде далеко от села, так что наши усадьбы еще долго никому не помешают. Место для города хорошее, но вот предприятия, что сулят разместить, конечно, могут вреда наделать. Тут строгостей больше надо…

Дина Иннокентьевна Меренкова — старожил, можно сказать, в третьем поколении. Трудится бухгалтером в сельском совете и все о населении Нижнетамбовского знает.

Взрослых жителей, без учета прибывших строителей, чуть более 800 человек. Дина Иннокентьевна с нетерпением ждет окончания службы на Тихоокеанском флоте сына Сергея: как-то он определится, может, домой вернется, на стройке останется. А младшенький ее, Алеша, ходит пока в первый класс. Этому уж точно получать паспорт не в сельском, а в городском паспортном столе. Муж Иван Афанасьевич работает дизелистом в аэропорту. Все в хозяйстве налажено, а вторжение будущего города сельских пока радует: снабжение стало лучше, всю осень виноград из продажи не выходил.