Читать книгу "The Beatles от A до Z: необычное путешествие в наследие «ливерпульской четверки» - Питер Эшер"

Мне также пришло в голову, что буква Q означает вопрос (question). И вот я начал задаваться вопросом, сколько песен битлов задают вопрос. И ответ заключается в том, что таких песен много. Этот список позволяет сделать интересную подборку из различных Beatles-эпох.

Я начну с раннего и очень очевидного вопроса, поставленного Джорджем Харрисоном: Do You Want to Know a Secret? Джон Леннон (основной композитор) не создавал ее специально, размышляя о Джордже, но как только песня появилась, Джон подумал, что она будет хороша для него. Джон пошел на это, потому что в то время Джордж не был опытным певцом, сосредоточившись на гитарном мастерстве, у него был ограниченный голосовой диапазон, что сделало эту песню идеальным выбором. Я всегда задавался вопросом об одном из самых запоминающихся фрагментов, нисходящих аккордах в самом первом такте (после слова listen («слушай»). Любопытно, был ли Джон вдохновлен, услышав ту же самую последовательность (в тональности на полшага ниже) в песне, которую они перепевали, Till There Was You (под словами heard them at all («слышал их всех») – это работает блестяще в обоих случаях.

Обратившись к годам, последовавшим сразу после распада, предлагаю Джону предоставить возможность задать вопрос. How Do You Sleep? – вопрос, адресованный Полу Маккартни самым публичным образом. К этому времени дружба и невероятно плодотворное сотрудничество между этими двумя выдающимися музыкантами окончательно испортились, и их единственными связями были адвокаты, иногда – пресса и песни. Джон был убежден, что Пол послал ему несколько «закодированных» (и оскорбительных) сообщений в своем альбоме Ram 1971 года, и поэтому он чувствовал себя вправе ответить решительно.

Я помню, что незадолго до этого, когда еще случались личные встречи в офисах Apple, было несколько случаев, когда битлы очень горячо спорили между собой (мы могли слышать крики через дверь), но, по крайней мере, они общались. Полагаю, что общение через музыкальную прессу и тексты песен было еще хуже.

Теперь, конечно, чтобы быть справедливыми, вопрос должен задать Пол. А песня, которую я выбрал: What You’re Doing? В начале песни можно и не понять, стоит ли там вопрос или это просто утверждение: Look what you’re doing («Смотри, что ты делаешь»). Но затем монолог разворачивается: Would it be so much to ask of you/What you’re doing to me? («Разве это так уж много – спрашивать тебя о том, что ты делаешь со мной?») Внезапно возникает важный вопрос.

Ну и еще один участник в череде вопрошающей четверки – Ринго. Он вступает в игру с вопросом: What Goes On? Эта песня на самом деле восходит к эпохе The Quarrymen; Джон написал большую часть песни еще тогда, и она была воскрешена (вероятно, изменившись в процессе с фолк-скиффл-трека на кантри-звучание) с помощью Пола и даже Ринго. На самом деле эта песня – единственная, которую когда-либо приписывали Леннону, Маккартни и Старру.

Пол Маккартни задал важный вопрос в другой песне, на который честный ответ, вероятно, звучит так: Because we’d be arrested! («Потому что нас арестуют!») Вопрос был: Why Don’t We Do It in the Road? Благодаря стараниям Пола чувства Джона были задеты тем, что Пол записал его только с Ринго и вообще не включил Джона. Пол сказал, что просто так сложилось и в этом не было никакого преднамеренного пренебрежения, и, конечно же, Джон сделал то же самое с The Ballad of John and Yoko, которая исключала Ринго, поскольку Пол играл на барабанах. Я понятия не имею, что чувствовал Джордж. Why Don’t We Do It in the Road? – это блестяще исполненный блюзовый вокал от Пола, записанный во время финальных сессий для White album. Трек включает в себя необычайно интенсивный и страстный вокал Пола с замечательным октавным прыжком в фальцет и обратно; блестяще минималистскую барабанную партию Ринго, которая идеально подходит для хлопков и перкуссии; и превращение Пола в Элмора Джеймса на слайд-гитаре. По-видимому, этот вопрос пришел к нему во время пребывания в Ришикеше, когда он увидел обезьянью пару, делающую это на дороге без каких-либо сомнений относительно публичного характера происходящего. Полагаю, что только эволюционный биолог может действительно ответить на вопрос, почему мы (обычно!) так этим не занимаемся. Я пока просто соглашусь с цитатой легендарной актрисы начала прошлого века миссис Патрик Кэмпбелл, которая спросила: «Разве имеет значение, что делают эти любящие друг друга люди, если только они не занимаются этим на улицах и не пугают лошадей?» Сегодня этот момент может касаться современных автомобилистов, так что, возможно, это и есть ответ на вопрос Пола.

Не все вопросы битлов были печальными. Они были самыми разнообразными. Иногда это были даже не вопросы как таковые, а скорее просьбы, как в Ask Me Why, треке, записанном в 1962 году, но со звуком, более напоминающим 50-е годы. В нем есть квинтэссенция американского, приправленного doo-wop вокала Джона с голосами Пола и Джорджа, которые обязаны гораздо больше замечательным мелодичным аранжировкам Смоки Робинсона и The Miracles, чем любому раннему британскому рок-н-роллу или скиффлу.

Прежде чем закончить эту «ворчливую» часть главы, я сам хотел бы задать два вопроса, которые The Beatles переняли у других. Первый – очень простой вопрос, на который обычно дается утвердительный ответ. Это ранняя песня The Beatles Ain’t She Sweet. Я описываю ее как песню битлов, но на самом деле она происходит из еще более ранней эпохи. Ain’t She Sweet была написана в 1927 году Милтоном Эйджером и Джеком Йелленом в честь дочери Эйджера, и в ревущие 1920-е годы она была огромным хитом. Это отличная песня и интересный выбор ранних The Beatles.

Придерживаясь темы ain’t, лет через двадцать пять Фэтс Домино написал песню, которая была любимой у всех нас, включая The Beatles. Джон Леннон записал ее на своем рок-н-ролльном альбоме, и это Ain’t That a Shame. Признаю, что если бы мне пришлось выбирать единственную версию, которую можно забрать на пресловутый необитаемый остров, я бы выбрал оригинальную версию Фэтса, но я восхищаюсь экспериментальной храбростью попытки Джона. Ленноновский кавер полностью меняет ритм, удаляя триплетное ощущение фортепианной партии Фэтса и заменяя его более «прямой» фортепианной партией, все еще новоорлеанской, но без свинга. И так как я поклонник вокала Джона, нагрузка его голоса эффектами (как это было в Ain’t That a Shame) вызывает у меня вопросы.

Это подводит нас к концу моего списка песен, так или иначе связанных с вопросами. Надеюсь, это не вызвало у вас раздражения, поскольку я задал много вопросов, на которые мало ответов, но это то, что делает Q.

Q также приводит нас к довольно редкому в классической музыке. Это латинский термин quodlibet[117] («кводлибет»). И означает он «как вы пожелаете». Это комбинирование небольших музыкальных цитат других композиторов в своем творчестве. Такое использование довольно распространено в классической музыке и уж тем более в рок-н-ролле и джазе. Иоганн Себастьян Бах очень любил кводлибет, и семейная игра в доме Баха, как говорят, была игрой в кводлибет, в которой Бах играл на органе и вставлял в свое произведение шестнадцать или около того небольших цитат других композиторов. Только его дети и остальные члены семьи могли угадать и идентифицировать этих композиторов и музыкальное произведение, из которого была взята цитата. Наверное, это не так уж просто, но мне кажется, что быть ребенком такого гения, как Бах, вообще непросто. Очевидно, когда он не был в своем кабинете, сочиняя очередной хит, или когда он не был занят в концертной деятельности, именно так он и расслаблялся. Вы, конечно, знаете, что Бах был искусным органистом и блестящим композитором, и в основном он играл церковные концерты. Поэтому (чтобы сделать глупое современное сравнение) я думаю, что он был не только Ленноном и Маккартни своего времени, но и Билли Престоном своего времени.