Читать книгу "Родитель «дубль три» - Комбат Найтов"

Или, в окончательном варианте, вот так.

С конструкцией обтекателя неожиданно возникли проблемы. Дело было в том, что современных материалов в стране, строящей социализм, не было как класса. А конструкция подвергается весьма значительным нагрузкам. Поэтому я, без всякой задней мысли, взял два равнобедренных треугольника и наложил их друг на друга. В этих направлениях расположил деревянные лонжероны. По кругу пустил деревянный обод, все зашил двумя полусферами из фибры и соорудил накладку из нее, дабы соблюсти хотя бы минимальное аэродинамическое качество. Все замазали шпаклевкой, затерли и покрасили. И ее не пропустили! В плане силовая часть напоминала «звезду Сиона». Твою мать! Пришлось делать такую же, но на основе пятиконечной звезды, но она разрушилась при продувке.

Было много криков, что не полетит. Вся это деревянно-фибровая конструкция, действительно, доверия не внушала. Посты боковых стрелков через некоторое время пришлось все-таки снять, оставив шкворни и УБК вместо казематных башен. Но машина летала и уровень «комфорта» для операторов и штурманов наведения был достаточно высоким. Вот только Петру пришлось «задержаться» с возвращением на тонущий корабль Южного направления. Бои начались без него. Буденный мастерски провел прорыв у Волновахи, сделал вид, что туда вошли казаки и танки, и вывел оттуда свой резерв. Тем не менее фронт остановился только у Мелитополя. Бердянско-Мариупольская группировка немцев попала в окружение, и немцы сняли часть войск из-под Харькова. Звягин неплохо отработал по аэродромам, хотя потери Ар-2 могли бы быть и ниже. Но здесь больше виноваты промышленность и службы тыла воздушных армий. Бестолково и вразнобой поставлялись топливо и боеприпасы, тем более новые. Пару-тройку раз приходилось возвращаться и нести необоснованные потери в 7-й ударной группе, состоявшей из трех полков Пе-2, одного на Су-2 и четырех ночных на По-2. Их непосредственное прикрытие по различным причинам взлететь не смогло. В общем, разнотык и невпопад. 18 мая дивизия понесла первые потери именно в воздушных боях, отражая массированный налет немцев на КП армий, узловые железнодорожные станции, узлы связи и обнаружения. Потеряно 15 самолетов и три летчика.

Получив 18 ГС-5 и два B-25R, 26 летчиков-ночников и высотников, Петр вернулся в Дивногорье 22 мая. В этот день с 13-го ГвОРАП сняли карантин.

Вот теперь немного о чумном карантине: в расположение «чумных» персонал входит в противочумных костюмах, по сравнению с которыми ОЗК кажется детской шалостью. Второй санитарно-эпидемиологический отряд с честью выдержал это испытание: на жаре, в пыли, в старинных монастырях и меловых подземельях они кормили, поили, «кололи», брали анализы и «делали посевы» трем сотням человек. Обеспечивали их боевые вылеты, занимались выгрузкой боеприпасов и топлива. Короче, летуны добрались до монастырских складов, спрятанных в лабиринтах меловых гор Дивногорья, и, когда 2-му отряду позволили снять свои наряды, выставили несколько огромных бочек вина. Мужиков в отряде оказалось только трое, их напоили и положили спать. Купание голышом в Дону Петр запретить не смог. Его раздели и под оглушительный визг воительниц, одетых нимфами, русалками и ведьмами, отнесли на берег и сбросили в воду. Ну и что, что генерал. Зато какой молоденький! Заодно, со снятием карантина, полк таким образом обмывал новое звание и две звезды своего командира. Одна из нимфочек во время поцелуя чуть прихватила его нижнюю губу, требуя нечто большего, чем поцелуйчик.

Но в 04.00 на станцию прибыл эшелон, и началась погрузка личного состава 2-го отряда. С очаровательной блондинкой пришлось расстаться. Петр проводил ее до теплушки, их отводили на Забайкальский фронт. А два других фронта требовали поднимать машины в воздух. ГС-5 передали первой эскадрилье подполковника Пехова. Они машины уже приняли и всю ночь раскрашивали их, перенося на борта гвардейские значки, звезды, надписи. Всем поставлены высотные законцовки. Им предстоит вырвать жало у немецкой змеи: налет на РЛС «Фрейя унд Вюрцбург» в Харькове. Ее уже бомбили, но молчала она всего сутки. Агентурная разведка дала место расположения приемопередатчика и узла связи немцев. Еще три группы самолетов готовятся к вылету: эскадрилья Ар-2, две «девятки» Пе-2 и штурмовой 505-й полк на Ил-2, тоже две «девятки». Прикрытие осуществляют 13-й и 42-й полки 13-й ГСАД и Краснознаменный 69-й ИАП майора Марьинского на ГГ-3с. Драка предстоит знатная, на КП дивизии собрались Хрюкин, Рязанов, Красовский, Вершинин со своими замами и начальниками штабов. Действиями группы руководил генерал-майор Коростылев, временно исполняющий обязанности начальника штаба дивизии, фактически – начальник штаба 14-й воздушной армии, еще не сформированной, но определенной приказом Ставки. Денис Степанович не слишком охотно принял это назначение, так как боялся, что потом будет не уйти обратно, а прикажут «готовить кадры». Несколько недель, пока Петра не было, фактически он занимался обучением эскадрилий наведения всех новых полков, формировал штаб новой дивизии, занимался всем и вся, ворча на отсутствующего Петра: носит его где-то нелегкая, нет, чтоб делом заниматься.

Звягин – он больше боец, чем администратор, бой – это его стихия, а «бумажки» и «снабжение» – это совсем не его субстанция (на чем многие из ему подобных горели ясным огнем, о чем писал еще Наполеон). Но человека не переделать. Зам по боевой – это его место. Он ведет основную группу. Петр ушел в верхнее прикрытие. 18-й полк будет обеспечивать работу самолета ДРЛО, он так и не закончил формирование, по-прежнему имеет две эскадрильи по 16 самолетов. 31-й полк объявлен «засадным», на случай усложнения воздушной обстановки. Денис Степанович объявил по радио: «Рцы, шапка, добро!», и самолеты начали отрываться от земли.

Петр и первая эскадрилья в это время подходили к Волчанску. Высота – 10 000 метров, скорость 600 ровно, чтобы оператору считать было удобнее. Две машины: Петра и Остапа, держатся чуть в стороне и идут очень плотной парой. «Фрейя унд Вюрцбург» не слишком хорошая станция, поэтому есть вероятность того, что их пару примут за более крупный разведчик. Пока немцы крутнули его пару раз и остановили. Место для локатора они выбрали примечательное. Заводской аэродром граничит с кладбищем. На нем есть церковь Петропавловская. Вот она и есть наша цель. Приемник – в домике сторожа кладбища, а передатчик – в самом соборе. А строили эти сооружения добротно! «Фрейю» немцы поставили вместо маковки на церковь, а высотомеров «Вюрцбургов» у них много. Это две разные станции, но работают они совместно. Задача группы – расчистка неба, выявление расположения объектов ПВО противника. В Харькове сейчас четыре аэродрома: Харьков-Сокольники (Центральный), Харьков-Основа (Войченко), Харьков-Рогань и Харьков-Коротыш. Как только мы пересекли Северский Донец, так со всех начинают взлетать самолеты. В Основе базируется первый и третий полк 51-й истребительной дивизии и второй полк 52-й. Там же сидит 51-я бомбардировочная дивизия. Рогань – его построили немцы, он чуть в стороне от Основы, сейчас на этом месте микрорайон «Горизонт». Пользуясь тем, что запаса топлива у нас гораздо больше, мы применяем «раннюю» тактику. Налет длится дольше, чем могут находиться в воздухе немецкие самолеты. Эскадрилья идет не «пустая», под крыльями у всех по два 250-килограммовых контейнера КМГУ, из Петиного блокнота. Простой и надежный способ доставки большого количества мелких осколочных бомб на голову врага. Они предназначены, в первую очередь, зенитчикам, которые нас самих они достать не могут. Эскадрилья идет выше эшелона действия Flak88, то спускаясь чуть ниже, то поднимаясь за предел их возможностей. «Вюрцбург» имеет невысокую точность измерения углов и дистанций. Поэтому при подходе к Харькову ниже нас небо украшается черными облачками разрывов. Чуть в стороне набирают высоту новенькие «мессеры» G-2. Их кабина не герметизирована. Их специально разрабатывали для «восточного фронта» для борьбы с «русфанер» и «Иванами». Так немцы называли все самолеты на «востоке», кроме «крыс» и «больших крыс».